20o
В Советском энциклопедическом словаре российскому физику академику Фабелинскому И.Л. уделено всего три строки. Великому же отечественному ювелиру Карлу Фаберже в этом почтенном издании достойного места так и не выкроила компетентная коллегия издателей — ведь речь шла о «царском прихвостне»…Между тем такого высочайшего уровня в изготовлении изделий из знаменитой русской эмали (финифти) с серебром и золотом во второй половине ХIХ — начале ХХ веков на всей территории Российской Империи не достигал ни один мастер. Недаром Карла Петера Густавовича Фаберже современники называли «одной из величайших вершин ювелирных Гималаев». Рядом с ним в России процветали заводы Овчинникова, Грачева, Хлебникова, далеко за пределами Сибири были известны творения рук талантливого Сумина-камнереза, ювелира Денисова-Уральского. Но безупречной славы Карла Фаберже никому из них так и не удалось затмить.
В 1885 году Фаберже удостаивается звания поставщика ювелирных изделий Высочайшего Двора. С того времени на его изделиях, проспектах, в каталогах появляется двуглавый орел, и автоматически цены на ювелирные шедевры всех филиалов фирмы (а «под рукой» Фаберже творили шестьсот мастеров) поднимаются на 30 — 50 процентов.
Естественно, после 1900 года Карл Фаберже уже значительно реже, так сказать, вживую демонстрировал свой замечательный талант. Но любая вещь фирмы становилась объектом пристального внимания знатоков и любителей антиквариата лишь после того, как лично сам великий Фаберже ставил на изделии после пробирного так называемое выходное клеймо. Престиж имени ценился куда выше злата-серебра…
…По крайней мере три неповторимые вещи из наследия знаменитого ювелира, оказывается, имели непосредственное отношение к нашему городу. И, пожалуй, впервые об этом факте достаточно компетентно и познавательно сообщил представитель Санкт-Петербурга В.В.Скурлов в своем докладе на Международной научно-практической конференции «Художественный музей: жизнь и судьба», которая проходила у нас с 24 по 28 сентября 2002 года и была посвящена 75-летию Севастопольского Художественного музея.
Сам себя Валентин Васильевич величает сегодня весьма скромно — атрибутатором. Между тем Скурлов — более чем просто заметная фигура в мире декоративно-прикладного искусства. Начиная с 1985 года он занимал пост заведующего отделом изучения спроса Института ювелирной промышленности СССР. В 1989 году принимал непосредственное участие в открытии первой после революции 1917 года ленинградской выставки «Великий Фаберже». На ней было представлено 230 редчайших экспонатов, а В.В.Скурлов числился главным экспертом-экскурсоводом, был одним из авторов каталога.
Через год он знакомится с племянницей Фаберже Татьяной Федоровной, часто навещает ее в Швейцарии, и именно ему Т.Ф.Фаберже оказала недавно высокое доверие: подданный России Валентин Скурлов ныне — главный хранитель женевского архива семьи Фаберже.
А вот его сегодняшние регалии и звания: ведущий специалист Министерства культуры РФ по художественным ценностям, главный эксперт СНГ по изделиям Фаберже, эксперт по Фаберже русского отдела Аукционного Дома «Кристи» (такого уровня специалистов в мире всего три), научный редактор двух изданий всероссийского уровня — «Русский ювелир» и «Антикварное обозрение»… Да, он действительно атрибутатор. Но его официальное заключение как эксперта — это тот редкий случай проявления истины в ее последней инстанции…
Что ж, думается, что теперь настал тот самый момент, когда вполне уместно удовлетворить законное желание читателя и рассказать о первом из тех трех раритетных творений фирмы Фаберже, которые имеют непосредственное отношение к Севастополю.
В феврале 1913 года потомки владельца имения «Форос» чаезаводчика Кузнецова московские миллионеры Ушковы, основатели фирмы «Губкин — Кузнецов», решили сделать дерзновенный проект электрической дороги Севастополь — Ялта, разумеется, с остановкой в Форосе. Видимо, в целях привлечения внимания весьма высоких особ Высочайшего Двора к проекту Карлу Фаберже был заказан золотой портсигар с изображением рельефа Южного берега Крыма. На сегодняшний день известен всего лишь один экземпляр этого явно подносного шедевра ювелирного искусства начала ХХ века.
…Гористый рельеф Южнобережья мастера Фаберже искусно выполнили из насыпных золотых опилок (выемчатое литье). Железнодорожная колея из Симферополя в Севастополь змеится вдоль кромки моря ломаной дорожкой из сапфировых самоцветов. Путь же от Севастополя до Ялты «усыпан» природными рубинами. Самое интересное заключалось в том, что каждый более или менее значительный населенный пункт по пути трамвайной трассы обозначен драгоценным камнем, первая буква названия которого соответствует заглавной букве имени города. Таким образом сапфир символизирует Севастополь, корунд — Кореиз, прозрачный фенакит — Форос, яхонт — красавицу Ялту…
А море…Море играет и переливается двумя тысячами крохотных сапфировых волн. Весь портсигар по периметру крышки обрамляет дорожка из двухсот бриллиантов, составляющих в целом свыше двадцати каратов.
Превосходный неизвестный, увы, мастер при решении пространственной композиции гармонично включил морскую плоскость в общий позиционный ритм изделия, что придало этой вещи особую поэтичность и торжественность.
В 1988 году на аукционе антиквариата «Фельдман — Габсбург» это неведомо из какой коллекции вынырнувшее творение фирмы Фаберже оказалось самым именитым лотом. При стартовой цене 20 тыс. долларов США раритет мгновенно «ушел» за 80 тысяч долларов, а уже сегодня, по оценке В.В.Скурлова, «севастопольский шедевр» тянет, пожалуй, на все 300 тысяч долларов США.
По давно сложившейся традиции Карл Фаберже ежегодно, начиная с 1893 года, преподносил царю и царице пасхальные яйца, причем каждое являло собой неповторимый образец высочайшего ювелирного искусства. Ровно 90 лет назад по поручению своего отца его «правая рука» талантливый ювелир и портретист Евгений Фаберже должен был доставить желанный подарок в Ливадию в самый канун Пасхи. О том, как это происходило, ярко свидетельствует письмо Е.Фаберже своему другу англичанину Г.Ч.Бэйнбриджу, датированное 5 июня 1934 года: «Я посылаю Вам проспект нью-йоркской коллекции Хаммера. Хаммеры экспонировали в Чикаго царские и другие драгоценные украшения. Здесь Вы видите Орла с миниатюрным портретом наследника. Это яйцо было сделано из ляпис-лазури в 1912 году — в это время царь пребывал в Ливадии, около Ялты, на Южном берегу Крыма. Мой отец поручил мне лично отвезти его Его Величеству. Итак, я совершил путешествие по всей России в сопровождении моего хорошего друга, финна. Из Севастополя нас отвезли на царском автомобиле через красивую Байдарскую долину и по прекрасному шоссе в Ялту. Эта поездка длилась, как я помню, около 4-х часов. После того как я переоделся, на этом же автомобиле меня отвезли в Ливадийский дворец. Камергер провел меня к Его Величеству, который очень тепло принял меня. Мы остались тет-а-тет: он был восхищен очаровательной идеей отца и ему очень понравилось яйцо. Затем он взял меня под локоть и повел к окну, чтобы показать самый красивый вид Ялты и Черного моря, и объяснил различные достопримечательности. Затем он попросил меня передать благодарность отцу с самыми искренними пожеланиями, и я уехал, чтобы встретиться со своим другом и пообедать в гостинице. После аудиенции с Его Величеством я в этом же дворце встретился с князем Владимиром Орловым, который был личным шофером отца, он обещал мне отвезти меня на следующее утро в царском автомобиле из Ялты в Севастополь. Путешествие (дорога) было очень красивым».
Остается только добавить для полной ясности, что это пасхальное яйцо в 1930 году было официально продано Советами через Всероссийское объединение «Антиквариат» небезызвестному собирателю редкостей американскому миллионеру А.Хаммеру всего за 8 тыс. долларов США (при реальной цене в 20 тыс.долларов). Сейчас этот шедевр Фаберже хранится в Музее американского штата Вирджиния и оценивается в несколько сот тысяч долларов США.
Четырнадцать лет назад на аукционе «Кристи» был заявлен к продаже со стартовой ценой в 15 тысяч долларов США изящный российский знак любительской яхты «Форос». В конце ХIХ века согласно справочнику классификационного общества «Регистр судоходства Ллойда» это судно шло вторым номером в мире по тоннажу среди яхт своего класса. Хозяевами яхты числились чаезаводчики Кузнецовы — Ушковы.
Что самое примечательное — знак с обозначением «Форосъ» нес на правом из двух скрещенных Андреевских флагов символичное изображение знака Севастопольского яхт-клуба, одного из старейших в Империи.
Вещь эта, выполненная прекрасным мастером московского филиала фирмы Фаберже Оскаром Пилем, была продана за 40 тысяч долларов США. А через год, как это часто случается в практике антикварных аукционов, на очередные торги резонансно выставили второй такой же знак, но уже «усиленный» бриллиантами. Он был приобретен никому не известным коллекционером уже за 80 тысяч американских долларов.
По мнению Валентина Скурлова, сей замечательный знак мог быть изготовлен партией до пяти экземпляров в качестве презента — в память посещения яхты «Форос» особами царского окружения. Но на сегодняшний день таких знаков официально в мире числится всего лишь два.
…Как знать, может быть, третий такой же «птенец Дома Фаберже» с эмблемой Севастопольского яхт-клуба сложил себе «крылышки» и почивает где-то в фамильном архиве скромной севастопольской семьи. Как знать…
На фоторепродукциях: пасхальное яйцо с портретом наследника русского царя — Алексея; знак любительской яхты «Форосъ».
