12o
А.Г.Герцен возглавляет в Таврическом национальном университете имени Вернадского кафедру истории древнего мира и средних веков. В течение почти трех десятков лет он, кандидат исторических наук, профессор, руководит также Мангупской археологической экспедицией. Подоблачный пещерный город — бывшая столица средневекового православного княжества Феодоро — без преувеличения, стал А.Г. Герцену вторым домом. Когда известный телеведущий Тимур Кизяков снимал с участием Александра Германовича и членов его семьи передачу «Пока все дома», телекамеры были установлены здесь, на Мангупе, возле одной из крепостных башен, где по традиции устанавливают штабную палатку в лагере археологов. В этом месте сравнительно недавно, на финише очередного полевого сезона, корреспондент «Славы Севастополя» включил свой диктофон.- Археологические раскопки на Мангупе, — говорит А.Г.Герцен, — с некоторыми паузами продолжаются свыше полутора столетий, в том числе в последнее тридцатилетие, несмотря на нашу нужду, непрерывно. За это время наука обогатилась уникальными сведениями о прошлом нашей малой родины — Крыма. Из земли извлечен ряд оригинальных находок. В конце нынешнего лета, например, в наших руках оказалась бронзовая статуэтка античного бога торговли Гермеса. Мы ее датируем первым веком новой эры. Приходится лишь гадать: как, почему и когда этот предмет поклонения язычников оказался на Мангупе? Вполне возможно, византийский купец ступил с талисманом на крымский берег где-то в районе Ай-Тодора или Ласпи. Нам известны из древних письменных источников такие факты. Очень даже вероятно, что бывший его владелец был выброшен на берег в результате кораблекрушения или пришел в глубь горного Крыма вместе с иноземными воинами. Это было правилом: где войска, там и купцы. Завершившийся сезон ознаменован еще одним немаловажным начинанием. Прежде ученые-археологи занимались изучением крепостных сооружений, базилики, некоторых других объектов городища. Они и впредь не уйдут из поля нашего внимания. Но нынче добавилось еще одно направление в нашей деятельности. Впервые мы предметно занялись изучением планировки города. Занятие, как вы понимаете, не на год, не на два, а на десятилетия. Это совершенно новое дело, и оно сулит, без преувеличения, интереснейшие открытия. По сути, мы приступаем к подъему мангупской археологической целины.
— В прошлом году участники руководимой вами, Александр Германович, экспедиции пришли с лопатами и скребками к неприметной, на первый взгляд, расселине на южном обрыве плато. Работы там продолжались и нынешним летом. Чем привлекло ваше внимание это место?
— Оно может служить ярким примером того, как иной раз определяются места исследования, какими при этом источниками приходится пользоваться. В Санкт-Петербургском археологическом институте материальной культуры в мои руки попала сделанная в 1890 году фотография крепостной стены. Плато, смотрю, мангупское. Но признать его не давала несуществующая нынче стена. Куда она могла деться? После сверки фотографии на месте схватился за голову: батюшки, это же Мангуп. Расселина некогда была перегорожена стеной — та самая, известная из записок древних путешественников, но до прошлого года таинственная, стена с калиткой. Сведения о ней до нас донесли давние источники. Так, турецкий путешественник Эвлия Челеби писал о том, что в 1475 году именно это место турки-османы выбрали для совершения штурма с южной стороны. Эвлия Челеби называет невероятное число понесенных наступающими потерь — 5000 человек. Скорее всего меньше, ведь весь турецкий экспедиционный корпус насчитывал в пределах 50000 человек. Не могли осаждавшие в одном лишь месте, в одном сражении лишиться каждого десятого воина, но все равно потери были значительны. Подсчитав их, турки направление главного удара вновь перенесли на северные склоны и обрывы со стороны мысов. Мы с вами сидим как раз на том самом месте, где янычары, разрушив мощные укрепления после шестимесячной осады, ворвались в обессиленную от болезней и голода столицу феодоритов. Стена с калиткой на южном склоне устояла. Она возвышалась еще 110-120 лет назад, пока жители близлежащих сел не разобрали ее на свои нужды. В ходе раскопок, предпринятых в прошлом и нынешнем сезонах, мы словно в натуре прочитали заметки авторов древности. Заглянули и в более далекое прошлое. В обильных культурных отложениях найдены предметы, которые относятся к V-VI векам, когда начиналось строительство крепости. К той эпохе, например, относится обнаруженная в грунте монета с изображением Юстиниана Первого — императора Византии. Он правил в VI веке. В Таврике он вел масштабное строительство крепостей, других фортификационных сооружений.
— Что для вас наиболее ценно: добытые в ходе экспедиций научные сведения или материальные находки?
— Самую большую удачу в настоящее время усматриваю совершенно в другом. Я ничего не имею против дискотек, других увеселительных мероприятий. Но ближе моей душе волонтеры, которых никто сюда силком не гнал. Они сами пришли в наш лагерь, чтобы безвозмездно тяжело работать под палящими лучами солнца. В отдельные моменты мы имели в своем распоряжении свыше 50 добровольцев. Наука не может замыкаться сама в себе. Археология — одна из благодарных наук. Она делает людей людьми, учит жизни, заставляет ценить плоды труда не только своих современников, но и наследие прошлого. Это, на мой взгляд, самое ценное. Если говорить о находках, то на них ошибочно зацикливаются средства массовой информации. С их подачи археология в сознании значительной части людей воспринимается как кладоискательство: нашел-не нашел, выиграл-проиграл. Археология — наука о древности. Она не терпит суеты, скоропалительных выводов, сенсаций, но зато позволяет нам спокойно, глубоко, серьезно разобраться: кто есть мы?
— Мы беседуем на Мангупе. Он словно в ожерелье исторических памятников. Рукой подать до Эски-Кермена, Шулдана, Челтера… Все они пребывают в немоте и забвении. Кажется, достаточно немного сделать, чтобы к ним устремились потоки туристов. Чего не хватает нам для раскрутки туристической отрасли: понимания ее потенциала и значимости или денег?
— Прежде всего нам не хватает культуры. Мы все еще приучены к тому, что приезжаем к названным вами памятникам расслабиться вместо того, чтобы попытаться прикоснуться к человеческой цивилизации, увидеть себя на ее фоне. Нас, ученых, нет-нет да и упрекнут где-то: вы, дескать, свое любопытство удовлетворяете за государственный счет, что звучит как осуждение. Нами действительно движет любопытство — не самая худшая черта характера человека. Наличие любопытства в хорошем понимании этого слова отличает человека от животного. Мы не можем быть равнодушными к тому, что мы еще не успели узнать и осмыслить, до конца осознать, на чьих плечах мы стоим. Понять, что было до нас, что имеем сами и что произойдет после нас. По большому счету это, должно быть, любопытно узнать всем.
— Археологические раскопки — достаточно дорогостоящее мероприятие. Кому мы должны быть благодарны за то, что на Мангупе, несмотря на известные трудности, все-таки создаются условия для труда исследователей?
— В Автономной Республике Крым на десять лет раньше, чем в масштабах страны, создан Госкомитет по охране и использованию памятников истории и культуры. Худо-бедно он в определенной степени участвует в материальном обеспечении экспедиций. Бахчисарайский историко-культурный заповедник, терпящий по нынешним временам нешуточные лишения, не остается в стороне. С нынешнего года бахчисарайцы впервые учредили на Мангупе профессиональную охрану. Список наших помощников могут пополнить состоятельные люди и целые организации, учреждения, которые нас чем могут поддерживают.
Краткое пребывание А.Г.Герцена в нашем городе мы использовали, чтобы поднять лишь одну, но большую тему: «Мангуп и Херсонес, Севастополь и Мангуп».
— Возникновение на Мангупе самой крупной средневековой крепости, — сказал А.Г.Герцен, — несомненно, связано с существованием Херсонеса — древнего античного города. Вторгшиеся в Крым аланы, готы, представители других племен стремились добраться до этого богатейшего города, но были остановлены на подступах к нему. В пору могущества Византийской империи начались христианизация местного населения, строительство на подступах к Херсонесу крепостей. Они образовали первый оборонительный пояс на ближайших рубежах к античному городу. И в дальнейшем его связь с горной Таврикой то усиливалась, то ослабевала. Когда в ХIV-ХV веках возникло христианское княжество Феодоро, Херсонес уже угасал. Но Мангуп успел принять импульс, данный византийской цивилизацией именно через Херсонес. Что касается дальнейшей истории уже не Херсонеса, а его наследника — города Севастополя, то она характерна связям и научного характера. Мангуп становится объектом археологических исследований. Российские ученые получили прекрасную возможность изучать великую византийскую культуру непосредственно на своей территории. Примечательно, что самая крупная базилика на территории Херсонеса в середине ХIХ века открыта графом А.С.Уваровым. С тех пор этот храмовый комплекс носит название Уваровского. Титулованный исследователь побывал и на Мангупе. Он указал на место, где в 1890 году приват-доцент Санкт-Петербургского университета Ф.А.Браун открыл самую крупную в горной Таврике базилику. Она немного уступала знаменитой Уваровской базилике в Херсонесе. Позже, в 1912-1913 годах, мангупскую базилику изучал директор Херсонесского музея Р.Х.Лепер. Завершить начатые работы ему помешала вспыхнувшая Первая мировая война. В наши дни мы охотно принимали в лагере своих юных помощников из Севастополя — учащихся школ и профтехучилищ. В одно время крупная дружба нас связывала с ребятами из СПУ-3. Среди их наставников выделялся Л.И.Шерешев. Верится, что заложенные им традиции продуктивных связей с мангупской археологической экспедицией получат свое продолжение.
На снимках: А.Г.Герцен; зибцы Мангупа; монета с изображением Юстиниана I; бог торговли Гермес.
