21o
Девизом любого самостийного реформатора сегодня служит дремучая фраза, слегка облагороженная реалиями ХХI века: «После нас — хоть дефолт!» Речь уже в который, увы, раз идет о том, как продолжает «менять лицо» центр нашего прекрасного города.В начале пятидесятых строители, возрождающие Севастополь, возвели по кольцу площадей Севастополя новые, в основном трехэтажные, дома. В то время они казались дворцами для новоселов, у которых война отняла почти все, кроме веры в будущее.
Шли годы, центр ветшал и ветшает, но городская реставрационная ремонтно-строительная программа «Городское кольцо» продолжает активно буксовать. Она если и выполняется, то сугубо фрагментарно. И даже порой по принципу вкусовщины: «Эти два дома хорошо видны со стороны моря. Они подлежат реконструкции и облагораживанию в первую очередь».
Логика — железная. И как же надо не любить родной город, если позволять многочисленным новоявленным хозяевам отдельных объектов центра белить или красить исключительно свой кусок фасада, крыши, а то и суверенный фрагмент совместно эксплуатируемого прохода…
Поневоле вспоминается фраза Франсуазы Саган: «Чтобы быть любимой, лучше всего быть красивой. Но чтобы быть красивой, нужно быть любимой…»
Но отойдем от зеброобразных фасадов наших домов по городскому кольцу, от тротуаров, выборочный ремонт которых сразу наводит на четкие мысли об уровне платежеспособности хозяев соседских кафе, магазинов и ресторанов, и обратим свои взоры на крыши. Недаром же говорят, что ахиллесовой пятой иных зданий бывают и крыши. От их созерцания, правда, так и хочется порой поскорее «опуститься» у нас на грешную землю. Или это остроконечные, кучно посаженные рассадники телеантенн, или архитектурные украшения в виде чаш или колосьев, некогда задуманные как изюминка архитрава или фриза, а теперь это — полуразрушенные бетонные или гипсовые чурки, потемневшие от времени, ветров, дождей и голубей. Яркий пример тому — мумии вазонов над входом весьма почтенного банка на пр.Нахимова.
Но верх нашего абсолютного равнодушия к облику отдельных зданий по исторически сложившемуся городскому кольцу — это некие, претендующие на завершенность конструкций, будки и прочие верхние надстройки, которые, пожалуй, можно лишь сравнить с шишкой под носом у алжирского дея… из бреда сумасшедшего (по Н.В.Гоголю).
Взять дом на Б.Морской под номером 17. С незапамятных времен его крышу гордо украшает водонакопительная будка. Давно ушло в прошлое то время, когда сей архитектурный опус использовался по назначению, но, как резонно заметила главный инженер РЭП-3 Е.В.Костакова: «Не нами она ставилась, не нам и снимать»…
И действительно, даже дефектные акты на этот дом согласно программе «Городское кольцо» не составлялись. Любители «наскальной» живописи, конечно же, не обошли этот «мольберт», но гости города порой весьма даже заинтересованно смотрят на сей шедевр: а вдруг здесь когда-то, используя будку под мансарду, жил-прозябал севастопольский Ван Гог?
Кстати, мы в своих претензиях не одиноки: газета «Сегодня» ту же самую тему поднимает относительно «венчального урода» на одном из зданий в Бессарабском квартале Киева и задается вопросом: «Чем не скворечник?»
Правда, из нашего, по Б.Морской, 17, скворцы давно уже улетели…
