24o
О том, что произошло накануне Нового года, Зинаида Никифоровна Кудряшова и сейчас не может спокойно вспоминать. За неделю до праздников, хлопоча на кухне, ее муж Владимир Михайлович потерял сознание. Супруга немедля вызвала «скорую помощь». Далее цитируем из письма в редакцию:
«Врач бригады скорой помощи дала команду перенести больного на кровать. Поинтересовавшись, чем болел мой муж, узнала, что в 1976 году он перенес инфаркт. Врач измерила давление — оно было повышенным, сделала электрокардиограмму, сверила с предыдущей, изменений не нашла. Установила диагноз — инсульт. Сделала дежурные уколы. «Завтра, — сказала она, — вызывайте участкового врача».
Я спросила: «Почему больного без сознания не забираете в больницу? Может, там ему окажут более действенную помощь?» Врач ответила, что у мужа паралич всей правой стороны и он нетранспортабельный. И вообще, мол, готовьтесь к худшему. Я спросила: «Он умрет?» Был ответ: «Все может быть». «Скорая» уехала.
Всю ночь муж был без сознания. Но он сам переворачивался с боку на бок, и это, на мой взгляд, говорило о том, что паралича у него не было. Стоит ли описывать, как я провела эту ночь. Вся наша жизнь прошла перед глазами. Ведь дети выросли, и только мы остались друг у друга…
Утром в семь часов я вызвала участкового врача. Приняв вызов, мне сказали, что участковый будет после 12-ти. Могла ли я ждать? Ситуация казалась смертельно опасной. Я снова набрала номер «Скорой помощи» и все объяснила. Диспетчер попросила подождать, мол, она проконсультируется с врачом, которая была у нас на вызове. После консультации она сказала, что «скорая» не приедет, а если вам нужно поскорей, вызывайте врача-невропатолога из «Домашнего доктора», но и предупредила, что эта услуга платная — 50 гривен. После этого диспетчер дала номер телефона. В 10 часов приехала невропатолог Татьяна Геннадьевна Кононенко. Она осмотрела мужа. Супруг пришел в сознание и стал выполнять ее команды. Врач определила, что паралича нет, но заметила, что меры необходимо принимать сразу. Я и ее спросила, почему больного нельзя положить в больницу? Татьяна Геннадьевна ответила: «Сейчас попытаюсь». Она позвонила в отделение неврологии 1-й горбольницы и стала договариваться. Разговор проходил при мне. Я слышала, как на том конце провода поинтересовались, смогу ли я внести добровольный взнос. Я подтвердила.
Татьяна Геннадьевна сделала мужу несколько уколов и поехала за машиной. Она же отвезла супруга и передала его другим врачам. Я очень благодарна ей за то, что она спасла жизнь моего мужа. Через несколько суток он уже ходил, а 14 января 2003 года его выписали в удовлетворительном состоянии. Я также благодарна Сергею Витальевичу Табакману, чуткому, грамотному врачу…»
В наше время, поместив человека в больницу, самонадеянно думать, что этим самым ты уже сделал все, что мог. Необходимо обеспечить больного лекарствами. Цена выздоровления для Владимира Михайловича составила почти полторы тысячи гривен (о нервах и физических затратах уже никто и не говорит). Даже внесение «добровольного» взноса — 100 гривен (о чем свидетельствует квитанция) не обещало никаких скидок.
— Меня поразил тот факт, что стоимость многих лекарств в больничной аптеке выше, чем в других, — продолжает повествовать Зинаида Никифоровна. — Думаю, что это тоже не случайно. Когда с дорогим человеком беда, о цене не задумываешься, а тут все рядом, под рукой. Это хорошо, что кое-какие сбережения были да родственники помогли. Но я не могу не думать о том, что могло произойти, не окажись в тот момент у меня денег на услуги «Домашнего доктора», на «добровольный» взнос и на лечение вообще…
Шок от пережитого был настолько сильным, что З.Н.Кудряшова не пожелала успокаиваться, даже когда самолично вывела мужа из больничных палат. В результате поисков справедливости за подписью лично начальника городского управления здравоохранения на ее имя пришел ответ. Согласиться с выводами комиссии Кудряшовы не могут. Дело в том, что согласно им действия врача со станции скорой помощи признаются верными, а врач из «Домашнего доктора» должен понести наказание. Позже Зинаида Никифоровна узнала, что врачу Кононенко действительно был сделан выговор.
Конечно, Кудряшовы не профессионалы. Однако осмысливать произошедшее есть право и у них.
— Давайте представим, — рассуждает Зинаида Никифоровна, — что все произошло не так и я бы слепо следовала рекомендациям врача со «скорой». Это означает: после бессонной ночи у постели практически умирающего человека я должна была спокойно ожидать участкового терапевта, который мог прийти и в 12 часов дня, и в обед, и под вечер…Да и что в данном случае терапевт? Пока бы все раскачались, купили бы выписанные лекарства, мужа могло уже и не стать. В борьбе за жизнь человека меня оставили одну… Как же в этой ситуации мне не быть благодарной Татьяне Геннадьевне? Ведь она тоже могла попытаться избежать возможной ответственности. Однако она оставила больного, когда убедилась, что он в безопасности. А главным доводом лично для меня является результат. Мой муж поправился.
Помнится, под этим заголовком осенью прошлого года наша газета опубликовала материал, где с лаконичностью инструкций были перечислены ситуации, по которым бригады «Скорой помощи» должны приезжать. Одним из первых пунктов, обязывающих эту службу, были состояния, угрожающие жизни больного и могущие повлечь серьезные расстройства его здоровья. С этой точки зрения, выходит, что на второй день после инсульта здоровью и жизни Владимира Михайловича Кудряшова ничего не угрожало. (Кстати, о факте вторичного вызова «скорой» в справке начальника управления здравоохранения А.Г.Токарева не упоминается).
В ней, в частности, говорится о том, что после рассмотрения комиссией специалистов УОЗ выяснено, что действия врача станции скорой медицинской помощи правильные, медикаментозная помощь соответствовала диагнозу и что при наличии осложнений, обнаруженных у больного, госпитализация была противопоказана. Вместе с тем врачом частной фирмы «Домашний доктор» была допущена ошибка. Это она «неправильно информировала о невозможности госпитализировать в неврологическое отделение 1-й городской больницы из-за отсутствия мест, предложила лечение на дому и выдвинула условием для госпитализации внесение добровольного взноса».
Комментарии здесь, наверное, излишни. В конце концов, пусть точку под всей этой историей ставят соответствующие органы, в которые З.Н.Кудряшова уже обратилась.
то писать на подобные темы не доставляет удовольствия. Каждый журналист по долгу службы хорошо знает, в каком трудном финансовом положении находятся местные учреждения здравоохранения. Не укладывается в голове, что после повышения минимального уровня заработной платы разница между окладом санитарки и начинающего врача составила пять гривен. Выходит, что в эту сумму высшее медицинское образование оценило само государство.
Писать на подобные темы еще неприятно потому, что невозможно не чувствовать дискомфорта перед теми врачами, которые даже при сложившихся обстоятельствах ценою своих знаний, опыта, времени и сил спасают наших близких. Это именно их честь, в первую очередь, оскверняют коллеги, которые смотрят на свою профессию как на малодоходное ремесло и как бы в отместку за собственное бессилие позволяют себе унижать еще более слабого пациента.
«Здравствуйте уважаемая редакция «Славы Севастополя». Пишет вам Валентина Васильевна Городничева. Я прочитала опубликованное в вашей газете письмо Л.Ф.Кривицкой (в номере от 11.02.2003г.), где она жалуется на невнимательность лечащего врача, и решила поддержать ее. Летом прошлого года я привезла мужа в 1-ю горбольницу, тогда он еще ходил, пил, ел… Я не буду описывать все подробности, их я в свое время уже изложила в письме на имя начальника управления здравоохранения. Скажу лишь, что мой муж через две недели умер. Я хочу обратить внимание на отношения, которые стали складываться в последние годы между многими врачами и пациентами, они стали более бездушными, черствыми. Лечащий врач мужа на наши с сыном вопросы частенько отделывался: «Мне некогда», а когда супруг умер, меня даже не поставили в известность. Об этом я узнала, приехав проведывать его с продуктами, с лекарством… А заведующий отделением, увидев меня уже после смерти мужа у кабинета, закрыл дверь и ушел, даже не поздоровавшись. Вы пишете, что можно куда-то пожаловаться. Бесполезно. Никогда врачи не будут виноваты. Я понимаю, мужа не вернешь, но очень хочется, чтобы люди в белых халатах были у нас настоящими…»
