Наденька родилась 1 сентября 2002 года. Прожив 42 дня, она умерла. Это случилось ночью. Людмила и ее муж Андрей проснулись оттого, что девочка стала издавать какие-то странные хрипы. Посоветовавшись, от соседей вызвали скорую помощь. В ожидании врачей похмелились и закусили тем, что осталось с вечера. Вновь подошли к кроватке, когда ребенок совсем затих. «Скорая» констатировала смерть. К приезду труповозки родители были уже навеселе.
Судмедэксперт констатировал, что младенец умер от воспаления легких и общей дистрофии из-за недостаточного питания. Этот вывод подтвердился в ходе досудебного следствия, проведенного помощником прокурора Ленинского района Евгением Шаблиным. В сущности, с самого своего рождения Наденька была обречена. Редкий день Людмила и ее муж, имевший четыре судимости, не пили горькую. Вечерами, закрыв дверь в комнату, чтобы ребенок не мешал своим криком, устраивались на кухне. Порой застолье завершалось скандалом с мордобоем и битьем окон. При утреннем возлиянии мирились и расходились. Людмила шла мести улицу и собирать стеклотару, Андрей — искать «шабашку». К вечеру все, что слабо позвякивало в карманах, пускали на бутылку. И не могло произойти ничего из ряда вон выходящего, чтобы чета выбилась из заведенного цикла. Даже смерть ребенка и его похороны не отрезвили, с позволения сказать, мать и отца. Похоронили девочку за государственный счет в секции, отведенной для безвестных, безродных и неопознанных. И где могилка — родителям неведомо.
Прокуратура передала рассмотрение уголовного дела в суд. Ему предстоит принять трудное решение о судьбе тех, кто загубил безвинную младенческую душу. Опасаясь ответственности, Андрей нашел работу. Людмила продолжает мести улицы. В интернате содержится дочь Людмилы от первого брака. Она жалеет и любит свою непутевую мать. Такая вот история, пока не дающая надежды на то, что все может измениться к лучшему. Так хочется, чтобы оказался не прав мудрец, сказавший, что поднимающегося редко кто поддерживает, падающего же многие подталкивают. Так было во все времена. Наше время — не исключение.