19o
В эти дни, когда замечательному океанографу Ольге Рудольфовне Лундберг исполнилось бы 90 лет, сотрудники Морского гидрофизического института НАНУ подготовили стенд, рассказывающий о ее жизни и научной деятельности. Долго искали фотографию. Была лишь одна, официальная — та, которая находилась в ее личном деле и которая не раз помещалась на городской Доске почета. Как ни старались коллеги, ничего другого найти не удавалось. Перерывали свои личные архивы, рассматривали коллективные фотоснимки, связанные с научными рейсами, знали, что Ольга Рудольфовна была как раз в этой экспедиции, участвовала именно в этом ученом совете, выходила вместе со всеми на берег именно в этом порту … — однако на снимках ее так и не было. Даже в этом факте прослеживается ее удивительный характер — поразительная скромность и высочайшая организованность, сосредоточенная деловитость и явное нежелание говорить о своей персоне. Мне, к счастью, приходилось неоднократно общаться с Ольгой Рудольфовной, однако она всегда выдавала информацию, в которой отмечала причастность к событию тех или иных научных сотрудников — никоим образом не себя лично!
Но так уж складывается наша жизнь, что осмысливаешь подобные явления и оцениваешь человека тогда, когда его нет на земле. Люди, которые работали рядом с О.Р.Лундберг, теперь понимают главное — она была необходима тогда, и она оказалась незаменимой впоследствии.
Вот что рассказывала подруга О.Р.Лундберг — Элеонора Михайловна Дробицкая:
— Ольга Рудольфовна родилась в г. Севастополе в 1913 году в семье обрусевшего шведа. Дом, где она жила, не сохранился, но до сих пор на углу улиц Одесской и П. Лумумбы стоит столетняя шелковица, росшая еще у того самого здания. Семья была большая, дружная, спортивная. Отец — рабочий-механик, славился в городе как первый мотогонщик, братья и сестры много путешествовали по окрестностям Севастополя, по Крыму. Ольга Рудольфовна в юности занималась в севастопольском яхт-клубе, причем весьма успешно.
После окончания севастопольской гимназии Ольга Рудольфовна начала работать вычислителем в Бюро погоды Черного и Азовского морей, а в 1932 году поступила на гидрологический факультет Московского гидрометеорологического института, по специальности «океанология». Получила диплом с отличием.
И вот уж совсем удивительный факт: еще когда она была студенткой, ей посчастливилось принять участие в самой первой советской научно-исследовательской экспедиции в 1936 году на первом и единственном тогда в стране научном судне «Персей». После окончания института
О.Р.Лундберг начала работать в Центральном управлении Единой гидрометеорологической службы СССР, вскоре поступила в аспирантуру Московского гидрометеорологического института.
Когда началась Великая Отечественная война, Ольгу Рудольфовну направили старшим инженером в Морскую обсерваторию Архангельской военно-морской базы. Здесь она все так же энергично занималась прогнозированием метеорологических условий на Белом море, прогнозированием ледовой обстановки на пути следования морских конвоев США в северных морях. Была награждена медалями.
Там же на Севере О.Р.Лундберг стала одной из первых женщин, которые участвовали в морских экспедициях, — помимо «Персея», она плавала в северных и дальневосточных морях СССР на научно-исследовательских судах «Книпович», «Таймыр», «Витязь» и стала настоящим «морским волком».
Уже после войны, когда О.Р.Лундберг работала старшим научным сотрудником Государственного океанографического института, были изданы годовые серии гидрометеорологических карт Белого, Баренцева морей, Годовая серия гидрометеорологических карт всех морей СССР. Она успешно защитила кандидатскую диссертацию. А вскоре получила предложение Н.К. Ханайченко — тогда заместителя директора Морского гидрофизического института в Севастополе — и приняла решение перейти на работу в МГИ.
Об этих днях вспоминает Инна Михайловна Кирюхина ( она работала рядом с О.Р. Лундберг и фактически была ее «правой рукой»):
— В декабре 1962 года в одну из двух маленьких комнатушек дома по ул. Новороссийской, в которых тогда размещался Морской гидрофизический институт, энергичным шагом вошла средних лет женщина. «Это МГИ? — спросила она. И, получив утвердительный ответ, добавила: — Негусто». Это и была Ольга Рудольфовна Лундберг, первый ученый секретарь нашего института в Севастополе. Она стала одним из главных столпов становления института и способствовала созданию в нем истинно академического духа.
А вот что рассказывает сотрудница МГИ Наталья Степановна Сустретова:
— В первый год моей работы в институте в конце 1966 года мы встречали научно-исследовательское судно «Михаил Ломоносов» из кругосветного рейса. Среди шумной, яркой массы людей у борта стояла представительная дама. Такой я восприняла впервые Ольгу Рудольфовну. Статная, всегда тщательно, строго и со вкусом одетая, она притягивала внимание окружающих. Нас всегда удивляла требовательность Ольги Рудольфовны к себе, она не терпела неаккуратности в работе.
Во всех делах Ольге Рудольфовне помогала ее морская закалка. Но бумаготворческая деятельность все же была не для ее волевого характера, и потому Ольга Рудольфовна перешла в отдел гидрологии и рельефа морского дна. Она была прекрасным специалистом в области приливо-отливных течений в Мировом океане, великолепным воспитателем научных кадров. В научных журналах было опубликовано более 30 ее научных статей, посвященных разработке новых методов исследования и составления навигационных пособий по приливо-отливным течениям, а также подготовке к печати Водного кадастра морей СССР.
Из воспоминаний доктора наук Николая Александровича Пантелеева:
— Первый директор МГИ академик Аркадий Георгиевич Колесников, создавая по существу заново институт в Севастополе, тщательно подбирал поначалу совсем немногочисленный коллектив, который явился основой современного института. И Ольга Рудольфовна была одним из ярких представителей этого коллектива. Во время экспедиций на больших комфортабельных научных судах, бывших до недавнего времени гордостью отечественной науки, мы слушали рассказы Ольги Рудольфовны о ее плаваниях на первых маленьких суденышках, где всю получаемую информацию надо было обрабатывать вручную. Область научных интересов Ольги Рудольфовны была связана с движением вод океана: приливы, отливы, волны. Изучение приливов берет свое начало со времен великих математиков Ньютона (1687 год, знаменитые «Начала»), Эйлера, Бернулли, Лапласа, Кельвина. Если сегодня сложные научные расчеты могут осуществляться любым специалистом, использующим компьютерные программы, то во времена становления Ольги Рудольфовны как ученого необходимо было не только знать и понимать математическое моделирование, но и иметь огромную работоспособность и терпение, научный энтузиазм, проводя колоссальные по объему расчеты на логарифмической линейке и арифмометре. Только сейчас, при компьютеризации научных расчетов, можно представить, какой научный подвиг совершили Ольга Рудольфовна и другие представители науки того времени.
Своими воспоминаниями делится старший инженер отдела океанологии Инна Александровна Сурикова:
— Впервые мы с Ольгой Рудольфовной начали сотрудничать в 1970 году. В тот период в отделе океанографии обработка данных велась еще ручным способом. Ольга Рудольфовна подобрала алгоритмы для создания программ обработки течений, расчета приливов и отливов, по которым мною были созданы программы для ЭВМ «Минск-22» и «М-220М». Она радовалась, когда из рейсов привозили уже готовые для анализа обработанные на машине данные, очень гордилась, что пользуется в своей работе современной техникой.
Ольга Рудольфовна приняла участие в ряде экспедиций на научно-исследовательских судах МГИ «Михаил Ломоносов» и «Академик Вернадский». Кстати, именно она была «крестной матерью» этого великолепного судна — «Академик Вернадский» — и разбивала о его борт бутылку шампанского.
А вот что рассказывает ветеран МГИ Валентин Николаевич Сырский:
— В одном из рейсов на нис «Академик Вернадский» Ольга Рудольфовна была ученым секретарем, а я — заместителем начальника экспедиции.Впервые в этот рейс с нами пошли ученые Института геологии. Они ревниво относились к графику, опасаясь, что им могут отвести меньше времени для работы на станциях, и требовали для себя особых привилегий в ущерб другим исследованиям. Все это диссонансом врывалось в привычную доброжелательную атмосферу наших экспедиций. Я объяснял, что, если появится резерв времени, если будет сопутствовать погода, такая возможность им непременно будет предоставлена. Однако геологи воспринимали эти объяснения с явным недоверием. И тут меня поразило, с каким пылом Ольга Рудольфовна начала говорить о правилах и особенностях экспедиционной работы в море. Она не могла простить некомпетентности и поверхностного отношения к делу. И так было всегда. Сдержанная и деликатная, она просто вспыхивала, когда сталкивалась с проявлениями непрофессионализма.
Воспоминания о О.Р.Лундберг подытоживает Александра Федоровна Даниленко, научный сотрудник отдела химии моря:
— Ольга Рудольфовна была ярким человеком и блестящим, увлеченным ученым. Любовь к морю она пронесла через всю свою жизнь. И вот что еще: она стала активным членом клуба любителей истории города и флота с самого начала его возникновения, ведь она, как никто другой, с детства прекрасно знала Севастополь, интересно рассказывала о прошлом города, его улицах, домах.
Сегодня коллеги и друзья с благодарностью и уважением вспоминают Ольгу Рудольфовну Лундберг, ученого старой закалки, хранителя традиций отечественной океанографии, доброго жизнерадостного человека, который вписал яркую строку в историю института и историю своего родного города.
