13o
Предскажи тогда кто-нибудь в том далеком сорок девятом году Ивану Берневеку, что вскоре придет к нему широкая известность, что станет он одним из лучших специалистов треста, он бы, наверное, принял это пророчество за шутку. Но оно сбылось. Он стал заслуженным строителем Украины, кавалером орденов Трудового Красного Знамени и «Знак Почета», лауреатом премии Совета Министров СССР, обладателем многих других всесоюзных отличий. Обо всем этом вспоминалось недавно на торжестве в ЗАО «Севастопольстрой» по случаю семидесятилетия Ивана Ивановича Берневека. Очередную награду ему вручил глава городской госадминистрации — знак «За заслуги перед городом-героем Севастополем».Берневек защитил дипломную работу с отличием и мог выбирать, куда ему поехать трудиться. Были интересные новостройки на Урале, в Средней Азии. Можно было устроиться даже в Киеве. А он предпочел Севастополь. Сыграли тут свою роль рассказы о городе отца и дяди. Отец воинскую службу проходил в Симферопольском пехотном полку, дядя — на Черноморском ф«оте. Но когда Иван Иванович ступил на севастопольскую землю, красочно описанного родичами города не существовало. Его внешний облик определяли многочисленные развалины, груды камней и бетона. Надо было его не восстанавливать, а возрождать.
В начале 50-х годов состоялась закладка рыбацкого поселка в Камышовой бухте. Работы было поручено вести коллективу участка, возглавляемого Берневеком.
Побережье Камышовой бухты в то время представляло собой голую степь. Сама бухта заросла камышом. В водных прогалинах плавали бакланы. На берегу стояло три кое-как слепленных из камней и досок домишка братьев-рыбаков Конюшенко и сторожа Иванова. Они и составляли все население Камышовой бухты.
Были еще здесь обгоревшие, с огромными проемами от прямых попаданий бомб и снарядов корпуса двух казарм, построенных в довоенное время. С восстановления их и началась застройка поселка. В возведенных зданиях потом разместилась администрация Севастопольского управления океанического рыболовства. Одновременно велось строительство жилья. Но прежде чем приступить к рытью котлованов, на площадку шли саперы. Целый взвод был прикомандирован к бригадам участка, и работы для них нашлось с лихвой. Счет извлеченных из земли боеприпасов шел на десятки тонн.
Работы велись широким фронтом. Выстраивались в цепочку двухэтажные жилые дома (они стоят и поныне на улице Правды), возводились школы, детские сады. Осваивалась промышленная зона. Производилась вертикальная планировка под строительство судоремонтного и консервного заводов, холодильника и стапельной площадки. Караван судов из Одессы углублял бухту для захода рыболовецких судов. Подняты были миллионы тонн грунта, затонувшие катера, баржи, понтоны, множество мин и снарядов. Сооружалась первая очередь мола и набережной. Здесь строители работали бок о бок с бригадой водолазов А.И. Волобуева.
Из воспоминаний И.И.Берневека:
— Чем мне запомнилась эта стройка? Прежде всего масштабностью. И еще обилием проблем, которые приходилось решать. Уже говорилось о том, что вся береговая территория Камышовой бухты была начинена снарядами и минами. Работы приходилось приостанавливать и по другой причине. Роем котлован и наталкиваемся на засыпанный блиндаж. В нем останки немецких солдат и офицеров. Через несколько метров — новая находка, теперь уже наши воины. Мы постоянно держали связь с военкоматом, который организовывал перезахоронения.
А сколько мучились мы из-за полного отсутствия в микрорайоне Камышовой пресной воды, которая была нужна и для питья, и для бытовых нужд, и для растворных узлов. Возили ее из города, что было накладно, да и дороги к нам хорошей еще не было. Вызвали из Керчи геодезическую экспедицию. Бурили скважины на разных глубинах. И везде вода с сероводородом, которую можно использовать только в технических целях. Так и уехали керчане ни с чем. Город зря уйму денег истратил.
А тут как-то пошел я в обеденный перерыв прогуляться по степи. Вижу: коровы из большой воронки воду пьют. Набрал я ее немного, отправил в санэпидслужбу. Воду признали очень хорошей. Тогда я подогнал бульдозер, воронку углубили, забетонировали. И стали брать ее в любом количестве. Нарадоваться не могли.
Подводя итоги, можно сказать, что в начале 50-х годов коллектив участка И.И. Берневека заложил основы не только нового обширного жилого массива в Камышовой бухте, но и крупнейшего рыбопромышленного комплекса в Украине.
Дважды трест «Севастопольстрой» высаживал крупные «десанты» на Южный берег Крыма. Первый раз это было в конце 1944-го, когда было получено ответственнейшее правительственное задание — провести восстановительные работы в Ливадийском, Воронцовском и Юсуповском дворцах. Сроки были предельно сжатыми в связи с ожидаемым уже в начале февраля проведением конференции глав правительств трех союзных держав — США, СССР и Великобритании. Конференция вошла в историю под названием Ялтинской.
На ЮБК были посланы лучшие специалисты. Отбор был очень тщательным. Обсуждалась каждая кандидатура. На ремонт подъездных автотрасс, обустройство близлежащих территорий были брошены сотни военнопленных. Строители занимались непосредственно ремонтом дворцов. Работа была ювелирная. Здесь требовалась высочайшая квалификация, особенно когда дело касалось внутренней отделки помещений мрамором всех цветов и оттенков. Конечно же, за всем происходящим осущЕствлялся неусыпный контроль со стороны генералов из ведомства всесильного Берии.
Были наблюдатели и из союзных держав. Особенно много хлопот доставляли строителям американцы. Это была большая группа людей в штатских костюмах, но с явной военной выправкой. Возглавляла их почему-то женщина. Она следила за тем, чтобы полы в апартаментах, предназначенных для Рузвельта, были идеально ровными, так как президент передвигался в коляске. Ванную комнату она заставила отделочников перекрашивать семь раз, добиваясь, чтобы стены были по цвету точно такими же, как и виднеющееся в окнах море. А цвет у моря в зимнее время в зависимости от погоды менялся чуть ли не каждый час.
Со своим заданием севастопольцы справились, за что многие из них позднее были награждены орденами и медалями.
Вторая командировка нескольких подразделений треста на ЮБК была в 50-х годах — в период бурного возведения правительственных дач. Коллектив И.И.Берневека строил дачу Н.С.Хрущева: административные корпуса, бассейн, душевые, инженерные коммуникации. Активно «помогала» строителям его супруга — Нина Петровна. Она вмешивалась буквально во все. И, как рассказывали очевидцы, закатила хороший скандал отделочникам: срывала со стены не понравившуюся ей облицовочную плитку, громко при этом выражая свое нелицеприятное мнение о «горе-мастерах».
Из воспоминаний И.И.Берневека:
— Я слышал об инциденте, толЬко сам при этом не присутствовал. Так что добавить ничего не могу. Но это правда, что Нина Петровна командовала нами. И с Хрущевым я не встречался. Проезжал он как-то мимо нас, но даже не поздоровался. Был у нас еще один интересный объект — так называемая Царская тропа. Это очень красивая дорожка, серпантином спускающаяся по парку от Ливадии к Новой Ореанде. Длина ее — семь километров. Говорят, по ней прогуливался царь, отсюда и название. Мы восстанавливали ее, наводили парковые мостики. Но и здесь вмешивались в дело высокие чины из КГБ. Склон, спускающийся к морю, подвержен оползням. С учетом этого и надо было сооружать балюстраду. Но переубедить не признающих никаких аргументов своих оппонентов я не смог. Пришлось выполнять их указания. И балюстрада через какое-то время «поехала». Пришлось ее резать на куски и переставлять.
Берневека с полным основанием можно отнести к первопроходцам. Чаще всего его коллективу приходилось осваивать совсем еще необжитые территории, раздвигать границы города. Так было в Камышовой бухте. В голой степи начинал он застройку будущих огромных жилых массивов на Воронцовой горе (проспект Победы), Куликовом поле, комплекса «Сельхозтехники» на Мекензиевых горах. Пустыри были на месте сегодняшних микрорайонов улицы Горпищенко и проспекта Октябрьской Революции. Но первопроходец он не только поэтому. Уж так получалось, что Берневеку всегда приходилось опробовать все новые технологии и выдавать им путевку в жизнь.
Очередным этапом было внедрение полносборного крупноблочного строительства, совершившего переворот в производственном процессе. И снова прокладывать дорогу другим были посланы бригады Берневека. Благодаря точным расчетам самого начальника управления и бригадира комплексной бригады Павла Глобы, коллективом последнего в рекордный срок (всего за три месяца) был построен 60-квартирный дом по улице Горпищенко. На этом объекте была организована всесоюзная школа передовых методов труда. Перенимать опыт севастопольцев приехали специалисты из многих городов страны.
Строить высотные объекты первым тоже начало сорок второе управление. Это были гостиница «Крым», пристройка к зданию горисполкома (сегодняшняя госадминистрация), жилые дома.
Можно перефразировать известное выражение так: «Скажи, кто твои подчиненные, и я скажу, какой ты начальник». Так вот, такого созвездия имен высококлассных мастеров своего дела не было ни в одном управлении. Выпускники школы ФЗО Н.А. Музыка и Е.А. Ребров стали Героями Социалистического Труда, звание заслуженного строителя УССР присвоено П.Д. Глобе, В.П. Изотову. Трудно сосчитать, сколько подчиненных И.И. Берневека награждено орденами и медалями. Это бригадиры В.А. Баранов, П.Г. Бурляев, П.Д. Шалашенко, М.С. Шкурный и многие другие.
Из воспоминаний И.И.Берневека:
— Среди моих подчиненных замечательных специалистов было много. Несомненно, одним из самых заметных командиров производства являлся в свое время бригадир комплексной бригады Франц Иванович Гойча. На его счету десятки возведенных объектов, в том числе гостиница «Украина», Дворец культуры строителей, санатории на Южном берегу Крыма. Но так получилось, что он незаслуженно обойден наградами. В его биографии было «черное» пятнышко: побывал в мальчишеские годы в концлагере. Никакой за человеком вины, но такие уж были времена.
Я и сам чуть в концлагере не оказался. Жили мы в районном центре Новоукраинка. Хозяйничали в 1944 году у нас еще немцы. Погнали молодых ребят на расчистку дороги от снега. Но мы уже знали, что всю нашу колонну потом отправят на железнодорожную станцию, а оттуда — в Германию. И я с двумя приятелями, выбрав момент, бросился бежать к ближайшему оврагу. Охранники-немцы были уже не те, что в начале войны. Выстрелили несколько раз вслед и успокоились. Так что мне повезло.
Есть застройки, за которые Иван Иванович испытывает чувство вины, хотя винить себя абсолютно не за что. Что приказывали делать, то и выполняли, но без особого душевного рвения.
Одна из таких застроек — улица Горпищенко. Нет, дома на ней добротные, долго еще прослужат людям. Но вот архитектурно-художественное их оформление ниже всякой критики. И серость была заказана. Считалось, что людей как можно скорее надо переселить из бараков и даже землянок. Поэтому было не до красоты. Главный критерий — как можно больше ввести в эксплуатацию квадратных метров. Подобное наблюдается и в некоторых других микрорайонах города.
Были случаи, когда Берневек знал, что выполняемая работа если не явный брак, то что-то похожее на это. Когда сооружали мемориал на мысе Хрустальном, облицовывали обелиск инкерманским камнем… из-за экономии. Надо было учитывать месторасположение мемориала. Здесь влажный воздух, наиболее заметна смена температуры да еще амплитуда колебания обелиска 50-70 мм. Предусматривался крепеж из нержавеющей стали. Ее тоже не удалось достать. И плитки через некоторое время начали «стрелять». Монумент постепенно разрушался. А ведь это можно и нужно было предвидеть, одеть каркас в титановую оболочку.
Из беседы с И.И.Берневеком:
— При огромном объеме строительных работ (к таким темпам мы вернемся еще нескоро) ошибки неизбежны. Только не надо их повторять. И тем более усугублять. Город наш красив и неповторим, и это общепризнанно. Плохо только, что начинается разрушение созданного. Больно смотреть на иные здания, расположенные по центральному кольцу. Кто-то накануне 220-летия Севастополя предложил использовать для зачистки фасадов грубые шлифовальные машинки, оставляющие волны на камне, выбивающие раствор из швов. А дальше — еще хуже. Началась покраска стен, причем красками, цвета и состав которых самые различные. А зайдите на первые этажи и в подвалы, которые переоборудуются. Фундаменты мы выкладывали из бутового камня. Сейчас перегородки разбиваются, заводятся вместо них металлические балки. Причем без всяких расчетов. Если рухнет постройка, можно вину свалить на строителей.
Почему-то никем не принимается во внимание, что фундамент, на котором стоит город, не такой уж и надежный. Специалисты знают, что от Мекензиевых гор через Инкерман, микрорайоны улицы Горпищенко, Куликова поля в глубине проходит большой разлом. Образуются глубокие колодцы. Как-то нам пришлось в один из них в Инкермане залить около 200 кубов бетона, чтобы продолжить строительство. Разлом разветвлялся, и неизвестно, где он может объявиться. Опасность представляют и грунтовые воды. Мы сооружали подпорную стену мемориала защитников Севастополя на проспекте Нахимова. Уже тогда было ясно, что нужен дренажный отвод. Сейчас в этом убедились все. Стена подтекает.
Строить мы не разучились. Примером тому — многие новостройки города, особенно в Гагаринском районе. Затрачено немало времени, но как все красиво. Давайте к этой красоте стремиться.
