12o
«То, что в одном веке считается мистикой, то в другом становится научной истиной». (Парацельс)
«Магия — это искусство оказаться в нужном месте в нужное время в нужном состоянии сознания», — как-то сказал Антон Платов.
Я хочу рассказать о своем брате Валере, вернее, об одном загадочном случае из его жизни. Дружной семьей (у родителей нас было пятеро детей) мы в 60-х годах жили на ул. Гоголя в Севастополе. Излюбленным местом отдыха для нас всегда считалось с.Черноречье. Добирались туда на мотоциклах с люлькой, причем отец всю ребятню завозил в два, а то и в три приема.
Валера рос очень мечтательным, тихим мальчиком. Книгу Дефо «Робинзон Крузо» читал почти целый год. Не из-за лености. Просто он включал свое воображение и мысленно «разыгрывал» сцены якобы своего пребывания на острове.
В один из приездов с пятницы на субботу в с.Черноречье мы остановились на берегу речки, разбили три палатки и решили поиграть в волейбол на зеленой полянке. Валеру отправили в лесок за хворостом. Прошло более часа, а пацан (ему было 12 лет) все не возвращался. Матушка заметно встревожилась, и мы с отцом и двумя братьями двинулись на поиски мальчика. Быстро темнело. Мы и по имени его хором вызывали, и аукали разными голосами — никого. Так прошла ночь, и всем нам уже увеселительная поездка стала оборачиваться предметной головной болью.
…Нашелся Валерик утром, метрах в пятистах вверх по течению реки. Он сидел на поляне, обняв крепкий, очень старый дуб, и беспрестанно повторял: «Ты — мой братик, клянусь навещать тебя и любить вечно».
Мы с отцом, конечно, были шокированы. Однако Валера ни за что не хотел уходить с нами. «Он будет очень сердиться», — повторял братишка, гладя шершавую кору дерева.
…Чуть позже он рассказал, что потерял ориентир на семейный лагерь, т.к. уже с первых шагов по лесу ему померещилось, что кто-то густым басом стал звать его: «Приди ко мне. Стань братом. Я люблю тебя!»
Совершенно обезумев от страха, Валера уже под вечер вывалился из густого терновника и вдруг увидел перед собой одиноко стоящий дуб, который выглядел очень необычно: он как бы светился и притягивал к себе.
И сразу на душе у мальчика стало тихо и спокойно. Валера обнял дерево, ему показалось, что его кора излучала тепло и умиротворение. «Ты будешь мне братом, а я тебя буду всегда навещать» — с этими словами мой братишка уснул и проснулся, лишь увидев нас, уже на следующее утро.
Что самое интересное: с того дня у Валеры как бы проснулся вкус к жизни. Он внезапно «заболел» шахматами, увлекся плаванием, даже стал писать стихи. Правда, странные — все о лесах, о деревьях, наделенных чисто человеческими свойствами — «умное», «послушное», «ласковое», «язвительное» и т.д.
Каждый год Валера примерно в то время, когда затерялся некогда в лесу, собирал походные вещички и выезжал в с.Черноречье. Там он, как сам потом рассказывал, навещал своего «братана» — старый дуб на опушке, они как бы подпитывались обоюдно энергией.
Целых десять лет это продолжалось, и дела братухи шли в гору. Он поступил в техникум на заочное отделение, рано, но удачно женился. Как-то руководство автопредприятия, где он работал механиком, направило его в командировку. Брат горячо упрашивал — как раз подходил срок общаться с «лесным братом» (этот бзик так у Валеры и не прошел).
Но делать нечего — брат все-таки поехал выбивать автозапчасти в Белоруссию. И застрял там на целых два месяца.
Приехал домой угрюмый и больной. Через три дня, в первую же субботу, засобирался в лес. «Поедем со мной?» — предложил он почему-то именно мне, а не брату-погодку. Я согласился. От остановки автобуса ходьбы до той самой поляны было всего 40 минут. Дошли быстро. И… страшно было смотреть на брата. Дуб оказался расколотым на две части и явно угасал. То ли молния его сразила, то ли время подоспело умирать, то ли действительно, по версии Валеры, он усох от разлуки с ним, но с Валерой случилась самая настоящая истерика. Он уверял меня, что во всем этом несчастье виноват… он сам: «Не надо было ехать в командировку».
Прошло уже много лет. Состарился и заметно врос в землю на могилке Валеры некогда добротный памятник. Брат буквально угас через полгода после созерцания разбитого старого дуба.
