14o
Пятый день жители Красной горки живут в страхе. Вокруг улицы Каспийской выставлено круглосуточное оцепление, препятствующее проходу не только любопытствующей публики, но и людей, проживающих в районе дома 9. Как уже сообщалось в нашей газете, сюда 26 января работники частного предприятия «Кальчук», промышляющего сбором и реализацией металлолома, привезли необычного вида цилиндрический предмет, поднятый ими со дна Камышовой бухты. Надеялись снять с него детали из цветного металла, который ценится бизнес-«металлистами» достаточно высоко. Когда двое работников частного предприятия, вооружившись молотком и отвертками, 1 февраля стали разбирать находку, неожиданно произошел взрыв, от которого этих двоих разметало в клочья, а присутствующего при демонтаже 50-летнего руководителя частного предприятия изрешетило осколками. Истекающего кровью, с оторванной рукой, его доставили в больницу. Пришлось ампутировать и другую руку.
На этом трагические последствия, вызванные уловом металлистов, не закончились, а приняли затяжной характер. Прибывшие на место происшествия пиротехники установили, что на первый взгляд безобидная болванка — немецкая неконтактная мина большой разрушительной силы. Противник начал широко использовать это грозное оружие с первого же дня Великой Отечественной. На исходе ночи 22 июня 1941 года несколько таких мин было сброшено на парашютах авиацией противника с целью заблокировать корабли Черноморского флота в бухтах и лишить их возможности выхода в открытое море. Несколько мин упало на берег: две на Приморский бульвар у памятника Затопленным кораблям, а одна — на улицу Подгорную. Здесь от взрыва мины погибли женщина, ее дочь и внучка. В Севастополе это были первые жертвы войны. На минах, сброшенных в бухту, вскоре подорвались буксир, плавкран и эсминец «Быстрый».
Неконтактные мины были принципиально новым оружием, которое имело несколько секретов. Чтобы разгадать их и найти способ борьбы с минной опасностью, флотские специалисты, рискуя жизнью, разбирали поднятые из моря мины. Они взрывались при извлечении из воды и при попытке демонтировать из них взрыватели. Они приводились в действие от попадания на них света, от воздействия звукового, магнитного или теплового поля. При разминировании погибли черноморцы Лишневский, Богачек, Иванов и Ефременко. В апреле 1942 года капитан-лейтенант Григорий Охрименко впервые разоружил первую магнитно-акустическую мину. Секрет вермахта был разгадан.
Но по прошествии более 60 лет пиротехникам, прибывшим на место происшествия, предстояло снова разгадать этот секрет. На мине взорвалась только одна из нескольких ловушек, охраняющих секрет мины, и довольно сложно предсказать, как она себя поведет после многолетнего пребывания в море. С целью предосторожности из окрестных домов отселено около сотни жителей, приготовлены стройматериалы на случай необходимости остекления окон частных домов. Взрыв ловушки частично повредил корпус мины и обнажил взрывчатку, вес которой, по оценке пиротехников, составляет около 700 килограммов. В книге «Немецкие неконтактные мины и способы борьбы с ними», выпущенной в августе 1943 года, можно узнать следующие сведения. Мины начинялись морской смесью, состоящей из тринитротолуола, гексила и алюминиевых опилок. Мощность взрыва этой адской смеси превосходит разрушительную силу тротила на 30 процентов. В зарядном отделении мины могут находиться несколько типов взрывателей, запальный стакан, запальный патрон, механизм срочности, механизм кратности, тепловое реле. Время приведения в действие всех этих механизмов устанавливалось при сборке боеприпаса от 15 минут до 6 и даже 12 суток. Какой срок взрыва был установлен на мине, найденной «металлистами», не знает никто.
По информации пресс-службы управления МЧС в Севастополе, механизм срочности пиротехники демонтировали, но в чреве мины могут еще находиться другие механизмы, способные привести взрыватель в действие. Созданный в городе штаб еще не принял решения, как разоружить мину. Взрыв ее на месте не только повредит несколько десятков расположенных поблизости домов, но и может активизировать оползневые процессы на склонах к Лабораторному шоссе и к улице Охотской. Часть взрывчатки отправлена на лабораторные исследования на Павлоградский химический завод.
Мина ждет своего часа, своей окончательной смерти. Будем надеяться, что взрыв на Каспийской улице не продолжится более масштабной трагедией. Но Бог уже пощадил севастопольцев тем, что мина не взорвалась, когда ее поднимали из воды, когда ее везли по городу и когда, как простую болванку, на Красной горке сбрасывали из кузова машины на землю. Вряд ли после случившегося частное предприятие «Кальчук» продолжит свой металлический промысел. Но в городе открыто действует не один десяток нелегальных пунктов сбора металлолома, и никто их, как говорится, в упор не видит. Вот об одном таком нелегале на улице Полтавской «Слава Севастополя» опубликовала целую серию язвительных материалов, а пункт продолжает работать как ни в чем не бывало. Видно, уж очень хорошая здесь «крыша». Кстати сказать, судьба уже делала нам предостережение. В прошлом году на территории одного предприятия, занимающегося сбором металлолома, комиссией были обнаружены минометные мины, которые вполне могли попасть в переплавку и рвануть где-нибудь в мартеновской печи. Так что риск повторения истории на Каспийской улице остается.
Глас народа
Случалось ли вам соприкасаться со взрывоопасными предметами?
Николай ВАСИЛЕНКО, краевед:
— Приходилось в походах. Даже в прошедшую субботу, когда был в лесу со школьниками, увидел штуковину, похожую на взрывоопасный предмет. Мы постарались обойти опасное место.
Валентина ДРОНИНА, инженер:
— Многие мальчишки нашего города считают своим долгом посетить Инкерманские штольни, интерес вызывают взрывоопасные предметы. Конечно, это опасно. И вся наша земля нашпигована минами, бомбами.
Александр ТОКАРЕВ, ветеран:
— С 1950-х годов мы живем в этом городе. Хорошо знаем, сколько подрывалось людей. Этот ужас продолжается. Взрывоопасные предметы еще находят на огородах, во дворах, на берегу и даже в море. Кажется, этому не будет конца.
Анна Петровна, домохозяйка:
— У моей соседки несколько лет назад погиб сын. На свалке он стал разбирать какой-то предмет, и он взорвался. Этот ужасный случай сломил женщину.
Александр Николаевич, педагог:
— Наверное, для того, чтобы проводить какие-то работы в море, обязательно нужно разрешение. И надо учесть, что если в земле еще находят взрывоопасные предметы времен Великой Отечественной войны, то на глубине это сделать проблематично. А значит, надо учитывать повышенную степень опасности.
Алексей Дмитриевич, пенсионер:
— Мне кажется, что нужно запретить работу металлоприемных пунктов, где в ходу кустарные методы сертификации и сортировки сырья. Иначе люди без разбору будут тащить туда все, что попадется. Надо бы поставить точку в этом вопросе.
Алина, 12 лет:
— В нашей школе был случай, когда кто-то сообщил по телефону, что здание заминировано. Потом «шутника» очень серьезно наказали. Говорят, его родителям влепили огромный штраф.
В зеркале прессы
Хозяин гаража К. — 50-летний частный предприниматель, занимающийся подводными работами, — за несколько дней до этого в районе Камышовой бухты обнаружил на дне моря какой-то металлический цилиндр. Вместе с двумя работниками частного предприятия «Кальчук» К. поднял цилиндр со дна и затащил к себе в гараж. С помощью молотка и отвертки мужчины принялись разбирать «болванку»…
По одной версии, «исследователями» двигало чистое любопытство, по другой — желание разобрать «болванку», чтобы сдать по частям в качестве цветного лома. И все же нам кажется маловероятным, что люди, промышляющие подводными поисками в акватории Черного моря, буквально напичканной боеприпасами времен войны, приняли мину за обычную «железку». Вполне вероятно, что они хотели, разобрав мину, извлечь из нее взрывчатое вещество и продать на «черном» рынке.
Как рассказал «ФАКТАМ» опытный пиротехник, командир батальона Киевского отряда МЧС майор Олег Бондарь, в случае взрыва осколки такого боеприпаса разлетятся в радиусе 1250 метров. Все здания в радиусе 10-15 метров будут разрушены, а в радиусе до 60 метров из окон домов вылетят стекла.
