21o
Утром 6 февраля чрезвычайная межведомственная комиссия, возглавляемая председателем городской госадминистрации Леонидом Жунько, планировала вывоз мины с Красной горки на предстоящую субботу. Это была как раз та классическая ситуация, которую народная мудрость запечатлела в давней поговорке: «Семь раз отмерь — один раз отрежь». К исходу пятницы было принято решение отложить обезвреживание взрывоопасного предмета на сутки, чтобы за это время изучить поступившие из Германии архивные документы и с целью отработки слаженности действий всех служб и расчетов провести тренировку. Кстати сказать, немецкие специалисты не советовали не только транспортировать боеприпас, но и вообще — перемещать его. Но подрыв на месте не был приемлемым вариантом.Изучение немецких документов на какой-то новый вариант разминирования, который бы мог снизить степень риска, не навело. Оставалось одно: вывозить мину для подрыва на полигоне. Тренировка выявила некоторые недоработки. Они были незначительные, но важно было предусмотреть любую мелочь. Выяснилось, что ветви деревьев, растущих на Каспийской, помешают работе крана. Их пришлось срезать. Датчики, установленные на мине, не фиксировали в ее чреве ход часового механизма. Это обнадеживало, что ее подъем и погрузка в кузов грузовика не обернутся сюрпризом. И все же риск оставался. Конечно, ответственность за исход операции разделяли и специалисты, которые прибыли в Севастополь из разных городов Украины и России, и офицеры ВМС Украины. Но при этом вся полнота моральной и юридической ответственности ложилась на Леонида Жунько.
Воскресное утро 8 февраля выдалось на редкость погожим, безветренным. Было уже восемь часов утра, и солнце начало свой извечный ход по небосклону, а город, обычно уже шумный в это время, был почти безлюдным и тревожно-настороженным. По всем дорогам и улицам, примыкающим к Красной горке, стояли милицейские патрули, машины ГАИ, машины «скорой помощи». К 9 часам в район танка на Красной горке приехал мэр Леонид Жунько, посчитавший необходимым пообщаться с теми, кто должен был приступить к рискованной, смертельно опасной работе. В сопровождении офицеров Министерства обороны Украины он убедился в полной готовности к операции транспортировки мины, содержащей в себе около 700 кг адской морской смеси. Машина подвижной группы разграждения и автокран, которым предстояло поднять мину, находились в готовности двинуться с исходной позиции. Прибывший сюда митрополит Крымский и Симферопольский Лазарь благословил расчет подвижной группы разграждения, окропил технику и передал саперам икону, которую они укрепили в кабине грузовика.
В 9.45, как только от вокзала отошел скорый поезд на Санкт-Петербург, движение транспорта по всем дорогам вблизи Красной горки остановили, контактную троллейбусную и бытовую сеть обесточили, подачу газа в жилые дома перекрыли. Даже мобильная радиосвязь была выключена. В 10.30 начались работы. Крановщик главный старшина Юрий Шахов осторожно поднял мину. В подвешенном состоянии ее продержали около часа, чтобы убедиться, что ни инерционный, ни механический взрыватель не пришел в действие. Наушники от датчиков, установленных на мине, не зафиксировали никаких звуков.
Когда грузили мину, Шахов был один на один с ней. Укладывал ее на песчаную постель кузова командир подвижной группы разминирования капитан Виталий Чепляка. На его счету около тысячи обезвреженных боеприпасов, но с такой «игрушкой» ему еще не приходилось иметь дело. Когда на следующий день в штабе ВМС Украины проводилась пресс-конференция, пиротехники сказали журналистам, что за время всей операции было несколько рискованных моментов. Два из них — это подъем мины краном и трогание автомобиля на полигон. Водитель машины разминирования сержант Вячеслав Бабчук тронул ее без рывка. Капитан и сержант признались, что за время пути до полигона они взмокли от пота и ноги отказывались идти, когда установили машину на месте подрыва, навесили на мину 30 кг взрывчатки и направились в укрытие. Уходя, Вячеслав Бабчук бросил прощальный взгляд на свой ЗИЛ. Было решено подрывать мину вместе с грузовиком. Его разметало по всему полю. Сила взрыва была так велика, что все находившиеся на полигоне почувствовали, как под ногами качнулась земля.
Обратный путь казался короче, и, когда подбрасывало на неровностях дороги, этих отважных людей уже не сковывало чувство опасности, которое ничем невозможно погасить. Напряжением воли его можно только скрыть. Подвижную группу разграждения хлопали по плечам, им жали руки и говорили хорошие слова, а они улыбались и не знали, что сказать с ответ. Истинное счастье от ощущения выполненного долга немногословно. Всех троих ждали дома жены и дети.
В Севастополе в эти дни рассказывают такой анекдот. У мины сидит обезьяна и ковыряется в ней. Другая обезьяна говорит: «Что ты делаешь, она ведь может взорваться». «Нехай взрывается — у меня другая есть», — отвечает обезьяна.
Мин и таких «обезьян» у нас еще много. В городе есть несколько групп, занимающихся подводным обследованием акваторий бухт с целью поиска металла и сбора мидий. По не-официальным сведениям, эти поисковики не раз обнаруживали на дне затонувшие суда, бомбы, мины, снаряды, но поскольку их промысел является незаконным, они о своих находках предпочитают помалкивать. Ходят слухи, что в Севастопольской бухте они видели серьгу колокола, а в акватории Херсонесского заповедника — немецкий танк. В последнее время саперами уничтожено несколько взрывоопасных предметов: магнитно-акустическая мина в бухте Омеге, мина со взрывателем, реагирующим на свет, — в Стрелецкой бухте, в Карантинной бухте — гальваноударная мина образца 1908 года и якорная образца 1926 года, в Севастопольской бухте — мина Уайтхеда. Всего, по оценке специалистов, в Черном море остаются необезвреженными около 20 тысяч взрывоопасных предметов, в основном мин. Только в 1915 году по приказу командующего Черноморским флотом адмирала Александра Колчака на подступах к Босфору было выставлено около трех тысяч мин.
В связи с тем, что глубины продолжают таить опасность, принята государственная программа обезвреживания боеприпасов, находящихся в море и на берегу. К сожалению, ее реализация идет медленно из-за отсутствия финансовых средств. Это обстоятельство обязывает каждого севастопольца проявлять крайнюю осторожность при обнаружении взрывоопасных предметов и немедленно уведомлять власти об опасных находках и не пытаться их обезвреживать самостоятельно. К чему это приводит, мы все убедились на трагедии, случившейся на Красной горке и, к счастью, не получившей продолжение.
Редакция благодарит пресс-службу СГГА за помощь в сборе информации.
Официально
Подводя итоги операции по обезвреживанию взрывоопасного предмета, председатель городской государственной администрации Леонид Жунько отметил слаженную работу всех подразделений и служб, выдержку, сознательность и организованность жителей города-героя.
Проведенная боевая операция подтвердила профессионализм и высокую степень ответственности специалистов всех задействованных в ней учреждений и организаций. Леонид Жунько выразил особую благодарность Министерству обороны и Министерству по вопросам чрезвычайных ситуаций и по делам защиты населения от последствий Чернобыльской катастрофы за участие в организации работ; Министерству иностранных дел, изыскавшему возможность оперативной связи с коллегами из Германии, откуда была незамедлительно получена техническая документация; управлению Министерства внутренних дел в Севастополе, Военно-Морским Силам Украины, практически неделю несшим боевое дежурство; воинам-строителям Черноморского флота Российской Федерации за возведение защитного фортификационного сооружения.
Севастопольцы, заявил мэр города, восхищены мужеством людей, непосредственно вывозивших и обезвреживавших мину.
Именно общее слаженное взаимодействие, всеобщее сопереживание привели к положительному итогу. «Вместе мы — сила», — подчеркнул глава госадминистрации.
Президент Украины Леонид Кучма поздравил севастопольцев с успешным завершением операции и заверил, что все ее непосредственные участники будут представлены к государственным наградам.
