9o
Все эти роли Валерий Сенчиков сыграл в театре им. А.В. Луначарского. Однако в конце 80-х он совершает неожиданный для многих поступок. Расставшись вместе с другим луначарцем Виктором Оршанским с главными севастопольскими подмостками, вливается в никому тогда неизвестный полупрофессиональный театральный коллектив — и задерживается в нем и доныне… О «странностях любви» в актерской судьбе, о непредсказуемых порой путях — творческих и человеческих — наша беседа с мастером сцены, отдавшим ей более 40 лет.Готовясь к интервью, не пришлось рыться в памяти, восстанавливая тот или иной эпизод, связанный с артистом. Ведь даже дебют мой в качестве театрального рецензента состоялся когда-то благодаря ему! Могу наизусть процитировать строчки, которыми начиналась та, давняя, статья, посвященная спектаклю «День приезда — день отъезда»: «…И он выйдет — молодой, стремительный, неуязвимый — под перекрестным огнем взглядов…»
Это была уже начинавшая набивать оскомину «производственная тема». Но действие неожиданно захватило. Прежде всего потому, что в центре его оказался герой, который буквально заворожил, приковал внимание зрительного зала. Ироничный, интеллектуал, умница, играючи разбивавший аргументы косных оппонентов, он как две капли воды напоминал тех представителей своего поколения в жизни, которыми мы тогда восхищались. На наших глазах происходила встреча двух профессионалов высокой пробы: персонажа пьесы и его исполнителя.
Таким был один из первых образов, воплощенных Сенчиковым на сцене театра им. А.В. Луначарского. К моменту же появления перед севастопольской публикой у молодого актера уже был солидный «послужной список». После окончания института искусств в родном Харькове он был единственным приглашенным в труппу тамошнего академического театра им. А.Пушкина. Через три весьма успешных сезона — Ставрополь, куда Валерия — «идеального» Сашу Адуева — переманил режиссер, задумавший ставить модную в те годы версию романа Гончарова «Обыкновенная история». Потом театр Калининграда, где он играл Островского, популярного тогда Жуховицкого, а также участвовал в детском спектакле в роли Карлсона.
Ну а его психолог Петров из «Дня приезда…» в 1978 году был признан лучшей актерской работой на фестивале драматургии и театрального искусства Украины.
Нынешней весной артист был отмечен снова: получил приз имени Германа Апитина. Этой награды удостаиваются крымчане, отличившиеся в текущем сезоне в той или иной области театральной деятельности. Сенчикову был вручен приз за лучшее исполнение главной мужской роли в спектакле «Миленький ты мой».
С этой последней его работы в «вечернем» репертуаре ТБМ мы и начали разговор.
— Признайтесь, Валерий, вы надеялись на этот успех?
— Ведать не ведал. Даже с нашими в тот день в Симферополь не поехал. Да и никто из них о призе не догадывался. И вдруг: «…Валерий Сенчиков!» Пришлось Оршанской на сцену подниматься. Ее, конечно, спрашивают: «Где же сам лауреат?» А Люся, растерявшись: «Ему места в автобусе не хватило». Ну зал так и грохнул — разрядил ТБМ обстановку…
Но самое интересное началось потом. Ребята договорились, вернувшись, ничего мне не сообщать. А утром следующего дня звонок худрука с просьбой прийти в театр, чтобы посмотреть номер, который самостоятельно подготовила молодежь. Вроде как они желают знать мое мнение. И добавляет: «Оденься, Валера, поприличнее, не в такую затрапезу». Удивился, но надо, так надо. А когда я открыл дверь зала… Вспоминаю поздравления ребят, праздник, который они мне устроили, веришь ли, до сих пор слезы на глазах…
Я слушала Сенчикова, и в памяти вновь оживала картинка из прошлого. Тогда, кажется, осенью 88-го, я впервые оказалась в тесной и темной комнатушке на Большой Морской, где обитала новорожденная студия. Не сразу и узнала человека, который с ножницами в руках расположился прямо на полу. Он поднял голову, застенчиво улыбнулся…Это озадачило: маэстро для юных студийцев, Сенчиков, как должное, без всякого напряжения воспринимал свое «бутафорство», выполняя черновую работу подготовки спектакля наравне с молодыми. А если по справедливости, был в этой работе и усердней, и сноровистей!
Кстати, головы Змея Горыныча, над которыми колдовал Сенчиков, и поныне живы-здоровехоньки, участвуя едва ли не в каждой новогодней кампании. А тогда театр-студия как раз приступал к репетициям будущей «нетленки» под названием «Волшебная хлопушка», что через пару месяцев оглушительно выстрелила сразу на трех городских сценах, предоставленных в ее распоряжение на каникулы. В этом спектакле Валерию впервые довелось осваивать роль Деда Мороза, правда, весьма скромную по тексту. Зато в следующей сказке «Приятного аппетита, Тигр!» ему уже было где развернуться: сразу четыре роли! Если эту цифру умножить на сто, в произведении окажется количество представлений «Тигра…», в которых Сенчиков выходил в образах Улитки, Носорога Сэма, Источника и Бабушки дракончика, не говоря уж о бродячем Актере, который все это изображал на виду у визжащей от восторга юной публики.
Из разговора с Натальей Клочковой, актрисой Театра «На Большой Морской», партнершей Сенчикова по спектаклю «Миленький ты мой». Она из тех студийцев первой обоймы, которых сегодня в ТБМ по пальцам пересчитать. Остальные трудятся в других театрах, а кто профессию поменял…
— Восьмиклассницей я посмотрела «Горе от ума». Я еще не знала таких слов, как «мастерство исполнения» или «современное актерское видение». Я просто ощущала,что и спектакль, и этот артист — нечто особенное…
Он вроде бы и не учил нас специально. Но то, что сам делал на сцене, отношение его к театру, его похвала или замечания постепенно втягивали в орбиту мира, в котором мы долго еще беспомощно барахтались. В «Миленьком…» я играю девушку Женьку, которая своей любовью спасает бывшего актера Геннадия Раздеваева. Ну а в жизни это он, Валерий Константинович, кинул мне и таким, как я, «спасательный круг».
— Валерий Константинович, ваш Раздеваев мягок, интеллигентен, по-детски простодушен. Он не опустившийся тип, как у многих исполнителей пьесы Варфоломеева, которых я видела в других театрах. У них Генка более агрессивен, напорист. И это в чем-то оправданно. Ведь даже преданная ему женщина не выдерживает и гневно отчитывает своего героя, обвиняя его в собственных бедах.
— Раздеваев — артист. А только артист, я думаю, способен понять себе подобного: оправдать или, если духу хватит, бросить в него камень. Наша обожаемая профессия — мучительная. Сумасшедшая. Вечный стресс — «то гульба, то пальба». Вечная зависимость. От режиссера: сегодня ты часть его темы, а завтра он ее поменял и разве его за это осудишь? От публики: вначале до небес вознесшей, а потом отвернувшейся, сотворившей иного кумира. От самого себя, наконец — и на свадьбе, и на похоронах, ты всюду, 24 часа в сутки, ищешь впечатлений для роли, которой, быть может, никогда не дождешься. А нужно зачем-то ждать своего часа. Терпеть такую жизнь…
— Но герой, которого играете, и профессию предал, уйдя из театра в никуда. В отличие от вас, Валерий…
— Мне было куда. К счастью, Виктор Оршанский убедил меня: я буду востребован, необходим его ребятам. Так по большому счету и случилось. И это главное. А «объясняться», «доказывать», как мне, искренне сочувствуя, советовали тогда в Луначарском…Если новый «главный» смотрит на тебя, как сквозь стенку, и два года подряд не занимает в спектаклях — это не просто больно. Я терял способность создавать что-то. Так уж устроен: творчество для меня невозможно без добрых человеческих контактов, без любви. И не борец я, нет. Единственная «акция протеста», в которой участвовал, была студенческим капустником — очень острым, политизированным. Тогда, в конце «оттепели», из института увольняли за их взгляды наших любимых преподавателей с кафедры марксизма-ленинизма, и мы пытались таким образом выступить в их защиту.
Вообще чем дальше, тем больше осознаю, что дала мне alma mater, какими яркими личностями были люди, нас пестовавшие. Помню Чистякову — жену Леся Курбаса, что вела курс на вечернем отделении. Коренная москвичка, она снискала славу «интеллекта украинского театра». В преклонные свои годы Валентина Николаевна не желала расслабляться, продолжала учить иностранные языки. В институтских коридорах студенты встречали ее с непременными листками в руках, карманах и сумочке — на них были записаны английские и французские фразы. Владение ремеслом, умение разбираться, что хорошо и что плохо, действуя всегда в «рамках вкуса», сам подход к нашей профессии как к кропотливой, филигранной, «тонкой» работе, — все оттуда. Безумно жаль талантливых молодых, которые не могут позволить образование в хорошей театральной школе. По той же причине они лишены возможности смотреть лучшие постановки как отечественных, так и зарубежных бывающих у нас на гастролях театров. Это ведь не роскошь, а необходимость для артиста: сравнивать, учиться, вдохновляться. Прежде в 60-80-х я обязательно неделю-другую в году устраивал себе такие праздники — посещал все нашумевшие столичные спектакли.
— Что репетируете, Валерий?
— «Евгения Онегина», которого надеемся выпустить в начале следующего сезона. Я играю постаревшего пушкинского героя, с горечью обозревающего свое прошлое, по-новому оценивающего «опыты быстротекущей жизни». Это очень интересный авторский проект нашего режиссера Ольги Ясинской. Больше — ни слова. Знаешь, мы, театральные, народ суеверный.
— Успехов вам! И с днем рождения!
