12o
Ничем непримечательный подъезд. Обшарпанные, с надписями и кошачьими потеками стены, затуманенные пылью стекла, настоянный на запахе пищи и никотина воздух, плененная в паутине муха. Уходя на работу и возвращаясь с нее, многие из нас машинально преодолевают ничейное коммунальное пространство, не обращая внимания на облик этого шлюза из личного бытия в прилюдную жизнь. Может быть, по этой причине подъезды годами не меняют своего облика и являются не объединительной, а разделяющей жильцов территорией.С этой мыслью я вошел в многоэтажку в центре города, на лестничной площадке которой случилось убийство. Поздно вечером в квартиру Надежды Николаевны позвонили двое молодых мужчин и попросили ее пригласить на разговор Виктора Сопина. Сопину по христианской градации родства следовало бы называть эту женщину тещей, но поскольку тот не состоял в браке с ее дочерью, а был приходящим мужем, формально определить родство Надежды Николаевны с Виктором не представляется возможным. Брачные отношения претерпели сейчас настолько революционные перемены, что уж лучше не вторгаться в эту область личных взаимоотношений, дабы не подвергать сомнению результаты борьбы за демократизацию.
Соломенная теща пригласила Виктора на беседу с приятелями, закрыла дверь и, сидя у телевизора, краем уха улавливала то тихий, то возбужденный гул разговора на лестничной площадке. Потом все смолкло и наступившую тишину прорезал стон: «Мама! Мама!» Женщина метнулась к двери. Открыла ее и увидела лежащего на полу Виктора. Незваных гостей не было.
От дома до милиции было рукой подать, поэтому не стали звонить, а прибежали к дежурному по райотделу. На место происшествия прибыли опергруппа и «скорая помощь». Врач зафиксировал ножевые ранения в области шеи и живота, который был располосован так, что внутренности вывалились на пол. Доставленный в больницу Сопин на третьи сутки скончался. Похоронная процессия собрала его немногочисленных приятелей. Среди них не было Сергея Довгаля и Германа Замятина, которые приходили к умершему поздно вечером. К этому времени Довгаль был уже задержан по подозрению в убийстве, совершение которого в ходе следственных действий подтвердилось. А Герман давал показания в качестве свидетеля и прийти на кладбище побоялся.
Предыстория этого уголовного дела берет свое начало задолго до того, когда в один из вечеров компания приятелей, объединенных тем, что каждый из них отсидел срок за различные преступления и, выйдя на свободу, не смог определиться в жизни. Препятствий этому, видимых и скрытых, не приведи Бог какая пропасть. Никто из них не работал, и, когда собирались в пивной, выкладывали кто что добыл кражей, грабежом, разбоем. Чем больше было выпито, тем громче становился разговор и яростнее высказывались претензии друг к другу. В тот злополучный вечер крупно повздорили из-за женщины Довгаль и самый молодой в компании Замятин, который, несмотря на свои 19 лет, уже имел судимость. Вышли на улицу, чтобы в кулачном бою выяснить, кто сильнее и, стало быть, на чьей стороне правда. Арбитром в схватке был самый старший по годам и авторитетный по сроку отсидки Сопин. Он гарантировал сообществу, что беспредела не будет. Однако, когда поверженным оказался Замятин, на него вошедшая в раж компания стала мочиться.
Три дня спустя Довгань и униженный Замятин встретились, выпили и решили наведаться к подруге Сопина, который, не имея своего угла, жил у нее. Вызвав на лестничную площадку Сопина, Довгаль потребовал, чтобы тот, допустив унижение Замятина, извинился перед ним и покаялся в том, что не сдержал обещания, что беспредела не будет. Замятин извиняться отказался. В ответ на это Довгаль вынул из кармана нож и нанес Сопину удар в шею и в живот. По заключению врачей, одно из ранений было несовместимо с жизнью.
Оставив истекающего кровью, поздние гости удалились с чувством исполненного долга. «Засветившись» перед соломенной тещей, убийца понимал, что скоро его арестуют, и решил устроить послед-ний «праздник души». Пили всю ночь напролет, пока не кончились деньги. Расстались с рассветом. Довгаля тюрьма не пугала, содеянное не вызывало у него чувства раскаяния. Скитаясь по тюрьмам, по чужим углам на свободе, не имея семьи, лишенный материнской ласки и строгого отеческого наставления, он утратил то, что называется человечностью.
Сознавая, что тюрьма написана у него на лице, он мог рассчитывать только на подработку грузчиком на базаре да на удачу на большой дороге. Вызванный в прокуратуру на допрос, он не смог без чудовищных ошибок написать и двух предложений. Даже прочтение обвинения было для него непосильным трудом. За свою непутевую взрослую жизнь Довгаль успел утратить даже то, чему его пытались научить за пять лет в общеобразовательной школе. Привычный для обычного нормального человека мир, наполненный работой, семьей, заботой о завтрашнем дне и близких, уже непонятен и враждебен ему. Все это поглотила тюрьма, в которой Довгалю, в сущности, привычнее и лучше, чем на воле.
Общаясь с ним на допросах, доискиваясь первопричин, породивших преступление, следователи испытывают к нему презрительное сочувствие. С одной стороны, они понимают, что каждый человек несет личную ответственность за свои поступки. С другой стороны, нельзя не признать, что общество само приготовляет преступление, а преступник только приводит его в исполнение. Перед судом стоит крайне трудная задача избрать наказание, которое бы отвечало мере содеянного и одновременно оставляло убийце шанс искупить свое злодеяние и начать жизнь заново. В связи с этим мы не называем истинных имен и фамилий фигурантов этого уголовного дела.
Приятели Довгаля собираются вечерами уже в другом месте. Судят и рядят о случившемся каждый в меру своего опыта жизни на свободе и в заключении. Одни убийство порицают, другие одобряют и превыше всего ставят исполнение законов уголовного мира. Этому спору предназначено идти вечно, как вечен спор между добром и злом. Спускаясь с этих философских высот на землю грешную, можно лишь предостеречь от неосмотрительности на ночных улицах города, когда, как сказал Александр Пушкин, все доброе ложится, а все недоброе встает.
Редакция благодарит старшего следователя прокуратуры Ленинского района Антона Прохоренко за помощь в подготовке материала.
