19o
— Вечером в пятницу, часов около семи, у Ивана Ризака неожиданно упал уровень сахара. Состояние резко ухудшилось, врачи стали предпринимать экстренные меры. Все это время мы, народные депутаты Владимир Воюш, Тамара Прошкуратова и я, находились возле его постели. Вскоре появились представители ужгородской милиции с заявлением: мол, согласно результатам экспертизы, Иван Михайлович достаточно здоров для перевода в СИЗО. Мы, естественно, возмутились, поскольку не только не знали ничего о какой-то там экспертизе, к которой не был допущен даже лечащий врач Ризака, но и видели его истинное состояние. К слову, самому пациенту также не сообщили, что очередной осмотр на самом деле был экспертизой.
Все, конечно, разнервничались, в том числе и Иван Михайлович, у которого в дополнение к падению сахара начался гипертонический криз, давление поднялось до 180/90.
Медперсонал сконцентрировался на понижении давления. Милиционеры, видя все собственными глазами, отступили, но все же остались в здании, дожидаясь вердикта дежурного врача.
Около полуночи в палату неожиданно ворвались восемь молодчиков в масках. Правда, численность выяснилась позже, я видел только первых четверых, поскольку сразу был повален на пол. Владимира Воюша зажали в углу, подперев тумбочкой, а на Прошкуратову, прикованную к Ризаку, набросились еще двое. Тамару Сергеевну начали бить, я вывернулся, буквально закрыв собою ее и Ивана Михайловича. Однако уже через минуту после нескольких сильнейших ударов снова очутился на полу, голова повернута в противоположную сторону. С одного из нападавших мне удалось сорвать маску, за что получил еще несколько ударов по голове. Перед глазами все расплылось. Очнулся: в палате все вверх дном перевернуто, никого нет, только Тамара сидит, плачет. Еще надеясь догнать тех, кто забрал Ивана Михайловича, я вышел в коридор, но там, обессиленный, вторично потерял сознание.
Позже, в манипуляционной, меня приводила в чувство врач Ивана Михайловича. Я спросил ее, давалось ли разрешение на транспортировку больного; оказалось, что для должного соблюдения процедуры представителям правоохранительных органов надо было написать соответствующее заявление, на которое и получить одобрение. Они этого не сделали.
— Ваши коллеги уже выступили с инициативой созыва внеочередной парламентской сессии. Планируется ли принятие еще каких-либо мер?
— Председатель профильной комиссии Верховной Рады Виктор Мусияка нас уже выслушал и в сопровождении еще двух членов комиссии вылетел в Ужгород для выяснения обстоятельств.
Реакция Генпрокуратуры также должна быть соответствующей, а решение суда — приниматься по статье о покушении на жизнь государственного деятеля. Иначе расценить произошедшее с Ризаком просто невозможно.
— Ваша партия обещала бороться иными, цивилизованными методами, не прибегая к блокированию работы ВР.
— Мы обещали бутылками и вазами в спикера не бросаться, не поливать его водой, а действовать исключительно в соответствии с Конституцией и законами. Оставляем за собою право делать все то же, что и «оранжевые» в свое время. При этом наша общая культура поведения на порядок выше. В стенах ВР драку не начнем и другим не советуем.
Министр внутренних дел Юрий Луценко признает факт нарушения со стороны работников милиции статуса неприкосновенности народного депутата Нестора Шуфрича и вместе с тем обращает внимание на незаконные действия самих народных депутатов. «Сам факт того, что Шуфрича снимали с Ризака, уже является нарушением статуса неприкосновенности. Я это признаю и этому будет дана оценка. Если у него (Шуфрича. — Ред.) есть еще и побои, то это уголовное преступление, за которое нужно отвечать», — заявил Ю.Луценко журналистам вчера в Киеве, говоря о событиях в Ужгороде. Вместе с тем министр отметил, что ему достались те работники Закарпатской милиции, которые «действовали не совсем в соответствии со статусом народного депутата. И пообещал «разобраться с личным составом Закарпатской области».
