11o
Как это обычно случается, беда к 30-летнему Андрею пришла нежданно. Имея пятилетний опыт употребления наркотиков, молодой человек теоретически знал, что для него это может закончиться печально. Однако всякий раз, когда он брал в руки «дурь», срабатывало убеждение, что это может случиться с кем-то другим, но только не с ним.
— Как-то вечером я выпил на дне рождения друга около 150 граммов водки, после чего лег спать, а ночью проснулся от сильной боли в спине, — рассказывает Андрей. — У меня начали отказывать ноги, наступил паралич. Утром к "скорой" друзья выносили меня уже на руках. В больницу я попал в тяжелейшем состоянии: боль была нестерпимая, поднялась температура, меня всего трясло. Я не мог пошевелиться, тупо лежал на кровати и плакал. Врачи не могли понять, что со мной происходит. Они знали, что я наркоман, но ломки у меня не было. Мне прописали обезболивающее, кололи трамадол по шесть ампул в сутки, но он мне не помогал. Двое суток я не мог сомкнуть глаз, лежал весь потный под двумя одеялами, а меня продолжала бить дрожь…
Андрей по сей день уверен, что его спасло чудо. В тот день к соседу по палате пришли друзья, которые, собственно, и предложили страдающему от нестерпимой боли молодому человеку… помолиться. Рассудив, что хуже уже не будет, Андрей начал повторять за ними слова молитвы и… заснул. А когда проснулся, поднялся с кровати и пошел.
— Осознав, что снова могу ходить, я сильно обрадовался, — вспоминает Андрей. — Когда меня увидел мой лечащий врач, он удивился. Ведь по прогнозам (молодому человеку поставили диагноз "люмбаго", и в выписке из медкарты отмечено, что болезнь очень быстро ушла — "неожиданный эффект, встречающийся довольно редко". — Прим. авт.) я должен был пролежать в больнице не меньше месяца, а выписали меня уже на пятый день. После всего пережитого я боялся возвращаться домой, боялся своего круга общения, боялся вновь начать колоться. Поэтому попросился в центр реабилитации к тем ребятам, которые помогли мне исцелиться. Живу у них уже месяц, не пью, не курю, работаю. Здоровье нормализовалось, хотя никаких медикаментов я не принимал и не принимаю.
— Андрей, как думаешь, почему ты заболел? Наркотики виноваты?
— Думаю, это из-за последнего наркотика, который я употреблял. "Винтом" и "ширкой" я кололся с 1998 года, а в 2000 году попробовал наркотик, который сейчас делают из обычного продающегося во всех аптеках жаропонижающего средства. Мне тогда сами врачи говорили, что лучше бы я продолжал колоться "винтом", чем этими псевдоэфедринами. Потому что после передозировки "винта" можно вернуться к нормальной жизни, а после передозировки этих лекарств человек превращается в растение. В больнице я увидел 20-летнюю девушку, которая не может ни нормально ходить, ни говорить, постоянно падает, "заторможена", и все из-за этих псевдоэфедринов. Она лежит в больнице уже более полугода, и самое страшное, что это на всю жизнь, к нормальному состоянию она уже не сможет вернуться никогда. А ведь эти псевдоэфедрины сейчас очень популярны среди молодежи, особенно школьников. "Прелесть" этого наркотика в его дешевизне — за 4-5 гривен можно получить две дозы. "Джеф" малолетки делают за семь минут, колют перед уроками и идут в школу. А ведь это страшная вещь! Сначала ощущения классные, а вот потом… Являясь мощнейшим психостимулятором, поначалу "джеф" вызывает прилив сил: зрачки расширяются, убыстряется речь, человек может сутками не спать и не есть. Эффекта хватает на пять дней. А потом наступает резкий упадок сил, после чего приходится постоянно увеличивать дозу, и последствия этого начинают проявляться уже через месяц: заторможенная речь, человек больше изъясняется знаками, чем разговаривает, при ходьбе его шатает…
— После отказа от этого наркотика человека «ломает»?
— Нет, ломка как таковая отсутствует. Есть только психическая привязанность к псевдоэфедрину. Сколько раз мои родные пытались "отлучить" меня от наркотиков, перепробовали все методы: от физического воздействия до чтения моралей. Всякий раз я обещал им, что больше не буду, но возвращался к старому. Сам мучился и их мучил: представьте, какое может быть счастье в семье, где живет наркоман? Будучи не в силах отказаться от наркотика, человек сам себя калечит, превращаясь в растение.
— И ты пришел в редакцию, чтобы предупредить людей об этой опасности?
— Да. У меня много друзей, которые из-за "джефа" не могут нормально не то что жить, существовать! Им спасаться надо. Мне очень помогло то, что в меня и мама моя верила, и жена. Главное — не опускать руки, выход можно найти всегда. И тут не говорить, а кричать нужно, чтобы люди скорее бросали эту гадость! Потому что если даже бросишь, то после того, как перешагнул опасную черту, возврата к нормальной жизни уже не будет никогда…
* * * * *
СТАТЬ НАРКОМАНОМ ЛЕГКО, А ВЫЛЕЧИТЬСЯ?
Прокомментировать ситуацию мы попросили врача-инфекциониста Севастопольского городского центра профилактики и борьбы со СПИДом Ю.А.БОБЫРЕВА.
— Можно сказать, что Андрею повезло, — говорит Юрий Анатольевич. — У него хватило силы воли отказаться от наркотиков. К сожалению, другим везет меньше. На таких людей страшно смотреть. Часто последствия употребления наркотиков необратимы, очень быстро наступает деградация личности.
— И насколько быстро?
— У каждого по-разному, но обычно не более полугода. Особенно если человек был "в системе", то есть ежедневно употреблял наркотики.
— Сегодня наркомания стремительно распространяется даже среди школьников. Можно родителям как-то отследить начало заболевания? Есть ли какие-то моменты, на которые следует обратить особое внимание?
— Любая ситуация, связанная с наркотиками, должна настораживать. Но с первого дня, как правило, родители, окружающие, родственники определить факт приема наркотика не могут. Вне зависимости от того, когда человек начал принимать наркотики (в 15 или 25 лет), отговорки у вернувшихся домой "под кайфом" одни и те же: "Ой, мама-папа, я тут бутылку пива выпил, перекурил…" А когда начинают проявляться явные признаки заболевания, спохватываться бывает уже поздно. Например, внешние признаки употребления популярной в народе "ширки" проявляются где-то через год-полтора. И когда становится явно видно, что человек "под кайфом" не от бутылки пива и не от поздних посиделок в баре с друзьями, он уже, как правило, находится "в системе". Такой человек быстро деградирует как личность, у него отсутствует адекватная реакция на собственное поведение. Он способен все воспринимать, но продолжает действовать по принципу "А Васька слушает, да ест". И вырвать его из этой среды очень сложно. Даже если человек твердо решает избавиться от наркотиков, для чего уезжает в другой город, все равно это дает временный эффект. Вернувшись назад, он снова встречается со своей компанией, и начинается возврат к старому. Выйти из замкнутого круга наркоманы не позволяют никому.
— Интересно, кто чаще всего становится вашими пациентами?
— Знаете, однажды мы провели для себя такую работу: взяли карточки больных и попытались их рассортировать. У нас получились три стопки. Средняя — самая тонкая — это те люди, которые заболевали случайно (инфицировались при случайной половой связи либо им просто не повезло в жизни — один раз укололись и заразились ВИЧ). Таких было мало, процентов 6-7. Остальные две стопки получились приблизительно одинаковой толщины. Первая — карточки так называемых детей перестройки, которых безработные родители практически отдали на воспитание улице. Эти ребята нигде не учились, не посещали кружки, употребляли наркотики. Другая стопка — это карточки тех людей, которые, как говорят в народе, "бесились с жиру". Они начинали колоться не ранее 25 лет, то есть были уже не подростками, а полностью сформировавшимися личностями, у которых было практически все: дома, машины, девочки, золото. Но им чего-то не хватало в жизни для полного счастья. В отличие от детей перестройки заболевание у этих людей протекало в более тяжелой форме, гораздо быстрее и с большей возможностью летального исхода по той причине, что начинали они колоться сразу "с потолка", так как имели деньги на наркотики. У меня был пациент, который кололся 80-ю (!) кубиками. У человека были полностью "съедены" два межпозвоночных диска… Боль адская, а он не ходил, а бегал без костылей, такой обезболивающий эффект давали ему наркотики.
— Может, он и начал-то употреблять их как обезболивающее?
— Нет. Он начал колоться в 33 года. Приехал в Севастополь из России на празднование Дня ВМФ, встретил здесь своего друга, вместе с которым и укололся в первый раз… А ведь у парня было все, о чем только можно было мечтать. И таких случаев много. Сейчас Украина по количеству потребителей инъекционных наркотиков и ВИЧ-инфицированных выходит на первое место в Европе. А для предотвращения развития эпидемии в стране не хватает средств. Раньше каждый попадавший в больницу человек обязательно обследовался на ВИЧ, а теперь этого нет. В тюрьмах тоже сейчас на ВИЧ обследуют только при согласии заключенного — у государства нет денег, чтобы провести полное обследование людей, ведущих асоциальный образ жизни. И это страшно.
— Еще одним признаком нашего безденежья, наверное, можно считать то, что потребители наркотиков начинают переходить на особо опасные, но более доступные лекарственные препараты…
— Как говорится, наука не стоит на месте. Чем больше запретов, тем больше желание найти выход из положения. И люди находят. Но однозначно утверждать это я бы не стал. Самое страшное заключается в том, что наркоман уверен, что плохое случится с кем-то другим, но только не с ним. А если что-то с ним все же случится, то это будет не сегодня и не завтра, а нескоро. Так вот, псевдоэфедрины, о которых вы говорите, это наиболее бьющие по человеческому организму наркотики. Они влияют на кору головного мозга, разрушают нервные структуры, убивают нервные клетки. И последствия после этого наступают действительно необратимые.
