11o
Давно отгремела война, сровнялись окопы, траншеи с землей, проросли на них деревья, трава, полевые цветы. Много на этой земле безымянных могил, но немало и таких, в которых покоятся скромные, но гордые защитники Отечества.Один из них — мой отец, Дынаев Владимир Михайлович. Он родился 28 июля 1923 года в день святого князя Владимира. Детство прошло в Севастополе, в Карантине, как это звучало тогда на местном наречии. Босоногим мальчишкой, вволю накупавшись, нанырявшись, со своим закадычным дружком спешил в храм Святого князя Владимира, что в Херсонесе. Тогда там еще жили монахи.
Отец с другом помогали монахам по хозяйству, сгребали и скирдовали сено. За это они их и кормили. Когда отец подрос, пошел работать на знаменитый Морзавод, зарекомендовал себя с хорошей стороны и, несмотря на юный возраст, выполнял сложную работу, за что получил звание "Мастер — золотые руки".
Когда грянула война, ему было 17 лет. Дали бронь. Нужно было эвакуироваться с заводом на Кавказ. Но отец избрал иной путь: приписав себе годы, ушел на фронт. Когда нависли грозовые тучи над снеговыми горами, ущельями, аулами Кавказа, он сражался в горах Приэльбрусья на самом высокогорном фронте, на Клухорском перевале, в составе 121-го горнострелкового полка.
24 сентября 1942 года был тяжело ранен. Шесть суток пролежал примерзшим к земле. Обнаружили его разведчики, возвращающиеся с задания. Был отправлен в полевой госпиталь. Один медсанбат сменял другой, мучительные боли, операции и долгое возвращение к жизни.
Он прожил большую и нелегкую жизнь, но вся она у него измерялась высокой мерой чести и долга. К боевым его наградам прибавились награды за доблестный труд в мирное время. Вся его жизнь была связана с морем. Больше 40 лет он водил суда. В его удостоверении капитана-наставника-судоводителя нет ни единого замечания о нарушении правил. Я очень любила, когда наша семья собиралась на Новый год, на День Победы. Я старалась дарить отцу на 9 Мая огромный букет ромашек, сирени, пионов, тюльпанов.
Горько вспоминать его последний праздник — 9 Мая. Он уже был тяжело болен, никуда не выходил. Захотел "пройтись" до площади Восставших. Дошел, посидел на лавочке. Я и моя дочь Алла сопровождали его. Люди радовались, город ликовал, море цветов. На Большой Морской ни машин, ни троллейбусов. Он рискнул пройтись по любимой улице. Сколько он встретил знакомых, сослуживцев, друзей. Со всех сторон слышалось: "Володя, с праздником!", "Михалыч, поздравляем!" Пожимали друг другу руки, обнимались. Радостью светились глаза, скольких усилий стоил ему этот поход…
Я горжусь тем, что на перевале Донгуз-Орун стоит памятник. Он и в честь моего отца. А дома с орденом и медалями хранится медаль "За оборону Кавказа", которую я люблю подержать в руках. Она еще хранит тепло его рук. На лицевой стороне медали красуется Эльбрус.
Обращаюсь к еще оставшимся друзьям, сослуживцам, знакомым: кто его помнит — помяните добрым словом солдата.
