20o
Рубрику ведет Леонид СОМОВ….Наша бабушка к отходу в мир иной готовилась основательно. Болела она с весны 2003 года, и как-то сиделка, нанятая нами, проговорилась ей, что врач, к сожалению, уже определил примерный уход ее из жизни — осень 2004 года.
Нина Савична вообще-то была всегда по жизни человеком мужественным и своеобразным. Например, когда умер наш дед, она на девятый день, во-первых, бросила курить (дымила, почитай, лет пятьдесят!), во-вторых, объявила, что кабинет мужа отныне будет заперт на ключ и практически станет необитаемым.
Большая четырехкомнатная квартира в доме на ул. Б. Морской принадлежала ей и деду. Так что она имела полное право распоряжаться жилплощадью.
Но вернемся к концу лета 2004 года. Где-то в середине августа бабушка наша собрала всю родню (у нее в квартире жили моя мама, ее первая дочь и я, как все уверяли, самая любимая внучка). Семья дяди Димы прибыла в полном составе из Балаклавы. Бабушка зажгла 13 свечей и объявила, что ей осталось жить 13 недель. Затем велела принести все три семейных фотоальбома и в течение получаса методично рвала фотографии на мелкие клочки: по ее мнению, к нам эти "слепки памяти" уже не имели никакого отношения.
После этого вообще-то печального действа бабуля глянула на часы и попросила меня открыть дверь на лестничную площадку. Я выполнила ее просьбу, и вовремя: к нам осторожно постучали — это был нотариус.
Дальше, как вы догадываетесь, он зачитал завещание. Дяде моему бабушка подарила кортик деда (оригинальный, четырехгранный) и 5 тысяч долларов, хранящихся на депозите в банке. А нам с мамой отписала свою квартиру и все основные ценные вещи: наручные золотые швейцарские часы, старинный нашейный алмазный кулон редкой индийской работы и настенные часы фирмы Густава Беккера 1790 года.
В конце завещания было зачитано два требования: кортик и квартиру ни в коем случае не продавать… И далее шла странная приписка: мол, бабушка найдет способ наказать ослушника.
Наступил срок, и действительно наша бабушка, как и предрекала, умерла в начале ноября 2004 года: просто однажды утром не проснулась. Прошел 2005 год, подоспело лето 2006-го. Много событий произошло в нашей семье. И среди них, к сожалению, мало было отрадных. Во-первых, тяжело заболела моя мама, все сбережения ушли на операцию, которую сделали в Москве. Во-вторых, мой двоюродный брат, отмечая свой день рождения, под Херсоном попал в автомобильную аварию. Благо, никто из людей серьезно не пострадал, но виноватым в том, что в итоге сильно побились аж четыре машины, оказался, по вердикту ГАИ, он, мой кузен.
Снова собрался наш семейный совет под началом старшего — дяди Мити. И решено было — а что делать? — нарушить волю бабушки и продать нашу квартиру с последующей покупкой двухкомнатной "брежневки" (мать в "хрущевку" заселяться не хотела ни за что).
…Стали стучаться в нашу дверь различные агенты по продаже недвижимости. Конечно, сбивали цену. Но вот с одним симпатичным мужчиной маме удалось предварительно договориться. Он назначил день, когда можно будет нанести визит нотариусу.
Через час после его ухода мама, возясь у плиты на кухне, громко мне крикнула в свою спальню: "Ты что, куришь в комнате?"
Я была удивлена: мы с мамой курить выходили вообще-то на лоджию.
Я встала с дивана и, проходя через гостиную в кухню, остолбенела: наш мягкий уголок исправно… тлел с правого бока. Конечно, мы с мамой пожар потушили и долго кумекали: "откуда ж дровишки"? Да так и не смогли объяснить это необычное явление. Конечно, целую секцию мягкого уголка пришлось выбросить на помойку — обгорела она изрядно.
Дальше — больше. Каждый день у нас в квартире что-либо теперь загоралось: разделочная кухонная доска, письменный стол, подставка под телевизор, даже порог дедушкиного кабинета как-то под утро опоясался синеватыми ленивыми огоньками…
Пожарные были дважды и каждый раз разводили руками. Приглашали экстрасенса-биоэнерготерапевта. Он походил, похмыкал, предположил, что здесь хулиганит полтергейст. Правда, тут же усомнился: в семье не было ни одного подростка, который, как известно, мог бы служить медиумом для потусторонних сущностей.
…Все на свои места поставил дядя Митя. Он как-то пришел к нам вечерком и объявил: "Муся (так он звал мою маму), все наши беды связаны с продажей квартиры. Вспомни мамино завещание! Мне кажется, это ее почерк", — сказал он.
Мама, не очень, правда, уверенно, но усомнилась: что, с того света мать продолжает нас "строить"? Но дядя лишь развел руками.
В конце концов написали моему отцу в Мурманск письмо (с ним мама не жила многие годы, отказываясь от помощи, которую он всегда предлагал, поздравляя меня с очередным днем рождения). Он занимал на Севере серьезный пост в порту, много зарабатывал.
Пришла телеграмма, папа вызвался погасить треть долга за автодорожные "грехи" моего братца, и ситуацию мы разрулили.
А квартиру больше на продажу не выставляли. И мгновенно — как отрезало! — прекратились поджоги.
Бабуся наша обрела, судя по всему, покой.
