12o
О происшествии, когда 23 марта 2006 года в Севастополе в районе площади Восставших был осквернен памятник «Жертвам Холокоста», писали и печатали фотографии СМИ в Севастополе, а также в Киеве, в Москве и дальнем зарубежье. В тот день на многострадальном монументе появились надписи и рисунки фашистской символики. Очень скоро выяснилось, что виновник установлен и предстоит суд. Дело, однако, затянулось. Через довольно продолжительное время появились два документа, адресованных директору Севастопольского еврейского благотворительного центра Алле КРАСНОВИД.
5.02.07 г.
На ваш запрос N 2 от 11.01.07 г. Ленинский районный суд г. Севастополя сообщает: приговором суда от 2 октября 2006 г. Шеремет Николай Николаевич осужден по ст. 298 ч. 1, 296 ч. 1 УК Украины и приговорен к трем годам лишения свободы.
В соответствии со ст. 75, 76 УК Украины от отбывания назначенного судом наказания освобожден с испытательным сроком два года.
В пользу управления культуры Севастопольской городской государственной администрации в счет возмещения материального ущерба на реставрацию памятника взыскано 5000 гривен.
12.03.07 г.
На ваш запрос N 32 от 20.02.07 г. Ленинский районный суд г. Севастополя сообщает: согласно ст. 255 УПК Украины, право на ознакомление с материалами дела имеют: прокурор, подсудимый, его защитник, потерпевший, гражданский истец и их представитель.
Так как член Союза журналистов Украины Б.Н. Гельман не является участником по данному делу, вам отказано в ознакомлении с материалами дела.
Эти два ответа, подписанные председателем Ленинского районного суда г. Севастополя В.И. Пузиной, не раскрывают содержание процесса, которым интересуются многие севастопольцы, жители других городов. Ответить на вопросы в связи с осуждением Н. Шеремета согласился заместитель председателя Ленинского районного суда г. Севастополя Валентин Вячеславович КАЗАКОВ.
— Вот снимок, где можно увидеть и прочитать: «Adolf жив!», «Nazi». Жирной свастикой перечеркнута надпись о расстрелянных гитлеровцами евреях и крымчаках 12 июля 1942 года. Это — очевидный вызов всем севастопольцам.
— Именно потому, что надписи представляют общественную опасность, и было возбуждено уголовное дело.
— Почему же о дате слушания в суде не были оповещены СМИ и община, установившая памятник?
— Действия подсудимого Николая Николаевича Шеремета были квалифицированы по совокупности двух статей УК Украины: ст. 298 ч. 1 — "Умышленное повреждение памятника истории" и ст. 296 ч. 1 — "Хулиганство".
Еврейская община не являлась стороной по делу. Гражданский иск поступил от управления культуры Севастопольской госадминистрации за осквернение памятника истории и культуры на сумму 5000 гривен на реставрацию и восстановление памятника. Памятник находится на территории Ленинского района и включен в реестр по защите памятников. И на суде присутствовала Л.Н. Ткачук от управления культуры СГГА.
— Что установил суд? Как квалифицировались надписи?
— В материалах уголовного дела имеются фотоснимки как приложение к протоколу осмотра места происшествия. Надписи все совпадают. Но то, что написано на памятнике, дословно в обвинение не вошло. Обвинение звучит в такой редакции: "23 марта 2006 года около 23 часов Н.Н. Шеремет, пребывая в состоянии алкогольного опьянения, действуя умышленно, с целью нанесения повреждений, снижающих историческую ценность памятника местного значения, грубо нарушая общественный порядок с особой дерзостью, используя имеющийся при себе баллончик с аэрозольной краской черного цвета, причинил повреждения путем нанесения краской символов фашистской свастики и надписей, демонстрирующих пренебрежение к общественным нормам морали, на мемориал "Жертвам Холокоста", расположенный вблизи административного здания на пл. Восставших, 6, в г. Севастополе, чем снизил историческую ценность данного памятника, который распоряжением Севастопольской госадминистрации N 2035-Р от 18 декабря 2003 года включен в государственный реестр недвижимых памятников по г. Севастополю как памятник истории местного значения.
В результате умышленных действий Н.Н. Шеремета вышеуказанному памятнику были причинены повреждения, на устранение которых и реставрацию памятника необходимо денежных средств на сумму 5000 гривен, чем управлению культуры СГГА был причинен ущерб на указанную сумму".
В ходе заседания Н.Н. Шеремет признал обвинение и согласился с этим иском.
— Установил ли суд, почему подсудимый Н.Н. Шеремет выбрал знаки нацистской символики?
— На заседании выяснилось, откуда у него появился такой мотив. Обратили внимание на надпись на памятнике на английском языке "Skinhead". Он объяснил, что увлекается компьютерами и познакомился с ребятами, которые входят в такое неформальное объединение скинхедов. Предполагается, что их основной центр находится то ли в Москве, то ли еще где-то, а в Севастополе есть их приверженцы, известны их фамилии. Как пояснил Николай Николаевич Шеремет 1985 года рождения, житель Севастополя, как такового личного мотива у него не было. Никто из его родственников не осуждался за подобные действия. К тому же его дедушка — участник Великой Отечественной войны.
Нас удивило, что внук советского воина, сражавшегося с фашистами, рисует фашистские символы. Как объяснил сам Шеремет, повлияло общение со скинхедами. Его поступок явился своеобразным заданием — экзаменом для принятия в это движение. Он должен был чем-то проявить себя, чтобы его включили в свой круг. Ему дали баллончик с краской и предложили совершить такую акцию. Поздним вечером около 23.00 он пошел к памятнику вместе с ребятами. Они только наблюдали, смотрели вокруг, чтобы свидетелей не было, как они говорят, "стояли на шухере". Место там нелюдное, поблизости нет увеселительных заведений. Совершив эту акцию, они спокойно ушли. Мерами оперативного розыска хулиганы были вскоре установлены.
— Кто эти ребята — вдохновители Шеремета и как действует эта организация в нашем городе?
— Эта организация не имеет официального статуса в Севастополе, это некое подпольное движение. Как сообщил Шеремет, те ребята стабильные и активные. У него была только одна "акция". После судебного заседания я спросил о его нынешнем отношении к своему поступку. Он сказал, что совершил большую ошибку, позволив втянуть себя в это движение и сделать то, что требовали. Посмотрим, как Шеремет поведет себя в дальнейшей жизни. Он подтвердил, что рисунки наносил сам. Но то, что ребята, которые за ним наблюдали, не понесли никакого наказания, а отвечал перед судом он один, его очень задело. Шеремет считал, что ответственность они должны были разделить вместе. А те, кто фактически привлек его к этой акции, всю вину взвалили на него одного.
— Эти скинхеды — приезжие?
— Нет, это севастопольские ребята.
— С ними провели профилактическую работу или потребовали объяснения?
— Со стороны суда — нет. Это не является нашей обязанностью. Мы рассматриваем конкретное уголовное дело, выясняем причины и условия, в которых оно совершалось. Если есть на то основания — либо налагаем уголовное наказание, либо освобождаем от уголовной ответственности. В данном случае мы не освободили Шеремета от уголовной ответственности, ему назначили уголовное наказание — три года лишения свободы. Но приняли во внимание, что Шеремет ранее не привлекался к суду и к уголовной ответственности, имеет регистрацию и является жителем Севастополя, характеризуется по материалам дела положительно. Образование — среднее. Официально на момент рассмотрения дела он не работал. Увлекается компьютером, подрабатывает в различных местах.
— Сколько ребят можно назвать его сообщниками?
— Их было не менее трех, точно не помню. Все примерно одного возраста. К сожалению, по материалам дела обвинение предъявлено только одному. И если нет ходатайства о привлечении других лиц, то суд самостоятельно не возбуждает уголовное дело.
— А кто мог?
— Это компетенция органов досудебного следствия, в данном случае — Ленинского РО УМВД. Нас поддерживал прокурор обвинения, в качестве истца присутствовала представитель отдела по охране памятников Севастопольской горгосадминистрации Лидия Николаевна Ткачук.
— Известны ли в Севастополе еще какие-то организации, подобные скинхедам?
— Преступление было совершено в условиях неочевидности, а раскрыто довольно быстро. Полагаю, что эти общества известны, как и лица, которые в них входят. Такой вопрос в компетенции соответствующих органов.
— Памятник «Жертвам Холокоста» не первый раз подвергается осквернению. И то, что процесс над одним из участников противоправных действий не освещался в СМИ, не стал достоянием общественности, и приводит к повторению подобных позорных поступков…
— Вопрос довольно-таки философский. Люди, которые активно проявили себя в подобных организациях, ставят своей целью бросить вызов обществу. Вряд ли для них имеет значение мнение общественности. Судебное заседание было открытым, и каждый желающий мог присутствовать и адресовать свои вопросы соответствующим органам.
— Как подсудимый отнесся к приговору?
— Шеремет свою вину полностью признал. Мне показалось, что он раскаялся. Он заверил суд, что с этой организацией порвал, никаких отношений с ней больше не поддерживает, и в этом он нас убедил.
— Могут ли подобные группы отрицательно повлиять на межнациональное согласие в Севастополе?
— Думаю, у нас это невозможно. Они могут нарушать общественный порядок, наносить ущерб памятникам. Но в Севастополе нет оснований для развития подобных групп. Это противоречит традициям нашего города, его истории. Однако оставлять молодежь без внимания нельзя, ее надо ограждать от влияния экстремистских взглядов.
Итак, нарушитель закона осужден, раскаялся в содеянном, похоже, не вернется на противоправный путь. Но дело не только в наказании, тем более — в жесткости применения закона. Остается, однако, неудовлетворенность незавершенностью дела, вызвавшего общественную тревогу. Возникает вопрос: какова судьба тех молодых людей, которые способны спровоцировать, подтолкнуть своих ровесников на неблаговидные поступки под лозунгами "Adolf жив!", "Nazi", "SS", бросая вызов межнациональному согласию в Севастополе? Ведь именно они определили ночное задание претенденту на звание скинхеда.
В заключение я поинтересовался, какая в этом уголовном деле содержится "державна таемниця", которая препятствует журналисту ознакомиться с его материалами.
В.В. Казаков заметил, что предоставить информацию, которой он поделился во время нашей беседы, — это одно, а ознакомить с делом, где затронуты личные интересы подсудимого, — это совсем другое.
Между тем надругательства над памятником продолжаются…
