14o
Рубрику ведет Леонид СОМОВ.История, которую я хотел бы поведать, произошла давно, в начале 60-х годов ХХ века. Собственно говоря, это не история, а весьма любопытный парапсихологический феномен, имевший место во втором геологическом управлении Кашкадарьинской области Узбекистана, где я в молодости работал геодезистом.
Помнится, из Ташкента на стол начальника управления легла телефонограмма, из которой следовало, что необходимо срочно сформировать геологическую партию для работы в одном из труднодоступных горных участков — там обнаружено месторождение кобальта. Необходимо было оконтурить район для промышленной разработки и определить реальные запасы руды.
Особо в телефонограмме подчеркивалось, что отобрать для этой командировки (срок ее — полтора месяца) следовало опытных, волевых, надежных людей, готовых к любым сюрпризам в труднодоступных глухих горах, а самое главное — контактных и коммуникабельных.
Задача осложнялась тем, что в основу подбора партии был заложен принцип добровольности, т.к. не каждый специалист по состоянию здоровья и семейным обстоятельствам подходил для этой цели.
Но желающих попасть в списки экспедиции набралось много: в горах вступал в силу коэффициент 2,5 в плане заработка.
На совещание у начальника управления были приглашены его заместитель, главбух, секретари партийной и комсомольской организаций (я тогда как раз и возглавлял последнюю). Федор Петрович Кобызев, наш руководитель, внимательно выслушал соображения всех присутствующих и, помнится, выдал загадочную фразу: "Думаю, без помощи Васильича тут не обойтись".
Я ничего не понял, но уже в курилке мне наш главный бухгалтер, деятельная, моторная тетка, очень похожая на артистку Н. Мордюкову в молодости, сказала: "Наш кадровик Игнат Васильевич будет людей в экспедицию отбирать. У него есть свой, особый, метод".
Я был озадачен. И только потом, когда мы на четырех "уазиках" отправились в путь, мне популярно все объяснил инженер Генка Лучинский, назначенный начальником партии:
— Всех людей, которые отобраны в экспедицию, на протяжении трех дней внимательно изучал Игнат Васильевич, — сказал мне Геннадий. — У него особая метода, а именно: характер и способности людей он определяет по… их смеху. Слабых, нервных, замкнутых, тайных паникеров он вычисляет мгновенно.
Забегая вперед, скажу, что наша геологическая партия сработала на все сто. А преодолевать пришлось многое: и шквальные ветры раздерибанивали палатки, и медведи шалили, и горные обвалы пришлось преодолевать, и даже двое из нас видели нечто, похожее на снежного человека, местные охотники его звали йети.
По приезде в управление я не замедлил "подобраться" к нашему кадровику, и он мне рассказал о своей "методе". Оказывается, в далекие 40-е годы ее секреты раскрыл ему отставной энкавэдэшник, чудом не попавший "под нож" Ежова, т.к. заболел туберкулезом и вышел в отставку.
По убеждению старого чекиста, все люди смеются по-разному. Например, в разведку совершенно воспрещается брать человека, прыскающего, как говорят, в ладошку. Это наверняка человек, страдающий мнительностью, не волевой, чем-то по жизни напуганный.
Смех, напоминающий квохканье курицы, выдает очень закрытую натуру. У ее обладателя, как правило, почти все враги, он носит "в ранце" массу недостатков, как правило, неадекватен и злопамятен.
Негромкий, слегка дозированный смех свидетельствует о человеке с хорошо развитым самоконтролем, имеющий массу друзей и приятелей. Но в глубине души он нередко склонен к переоценке собственных достоинств и часто непредсказуем, может сделать шаг назад, когда все шагнули вперед.
Вечно хихикающие люди — это замкнутые, не склонные на поступок индивиды. Они ведут, как правило, сидячий образ жизни, их трудно расшевелить, уговорить пойти в горы или переплыть даже небольшую речку. Это очень ненадежный народ, вечно пребывающий в сомнениях относительно собственной безопасности.
Громкий, открытый смех, как правило, присущ людям, с которыми можно сплавлять лес, решаться на рискованные мероприятия, короче, с ними все просто по жизни и надежно.
Самые загадочные "смехуны" — это обладатели громкого, ритмичного смеха, который чаще всего почему-то очень раздражает окружающих. В нем чудится нечто роковое. Он завораживает слух, т.к. свойствен энергетическим вампирам.
…Все это как-то у костерка мне поведал наш кадровик, сухой крепенький старичок Игнат Васильевич. Сам он, кстати, всегда только улыбался. Его смеха я не помню. Интересно, к какой категории себя лично он причислял?
