15o
С сенсационными заявлениями выступил на днях председатель фонда «Антикоррупция» Борис Пенчук. Именно на основании его обвинений в 2005 году был задержан председатель Донецкого областного совета Борис Колесников — якобы за вымогательство акций универмага «Белый лебедь» у Б. Пенчука несколько лет назад. Дело рассыпалось еще при «оранжевой» власти, совсем заглохло при «бело-голубом» правительстве и не имеет серьезных перспектив возродиться в будущем. Но если Борис Колесников может чувствовать себя в относительной безопасности, поскольку расследование натыкается на все более новые факты его невиновности, то Борис Пенчук оказался просто на раскаленной сковородке. Ведь представление ложных сведений — это преступление, за которое можно угодить за решетку. Впрочем, в своих недавних заявлениях для прессы Борис Пенчук во всем обвинил… бывшего министра внутренних дел Юрия Луценко. Приводим лишь некоторые фрагменты его ответов на вопросы журналистов.
— Сегодня я не пытаюсь гнуть чью-то линию и влиять на политические процессы в стране. Мне все равно, какого цвета будет будущая коалиция. Я уже убедился, что все нынешние партии ничем не отличаются друг от друга. Цель моего заявления — уберечь государство от тех ошибок, которые были допущены в 2005 году. Важно не допустить, чтобы во главе силового ведомства встал Юрий Луценко. Если этот человек станет министром, он развернет репрессии по всей стране и будут еще десятки дел, подобных моему.
— Вы заявляете, что дело Б. Колесникова было сфабриковано?
— Хочу рассказать, что на самом деле произошло в 2005 году. Подоплекой этих событий стали наши небольшие трения с Борисом Колесниковым. Да, я от этого не отказываюсь. У Б. Колесникова и сейчас есть претензии ко мне, у меня есть претензии к нему, но мы считаем, что все эти вопросы можно решить за столом переговоров — и тогда, и сейчас, и завтра. Однако по воле Ю. Луценко пустячный гражданский вопрос обернулся политической репрессией на государственном уровне, когда Б. Колесников был неожиданно для всех (и для меня в том числе) арестован по тому делу, по которому у нас возник спор.
— Кто же был двигателем этих репрессий?
— В 2004 году власть сменилась, и ей нужно было выполнять обещания, данные народу: "бандиты должны сидеть в тюрьмах".
В марте 2005 года ко мне обратились двое, которые показали удостоверения МВД Украины. Я был удивлен этому вниманию. Они объяснили, что в стране действует государственная программа по борьбе с бандитизмом, коррупцией, что ею руководит лично министр внутренних дел Юрий Луценко и большая группа людей уже работает в регионе, поскольку Донбасс известен криминальным перераспределением собственности.
Я не особо рвался давать какие-либо показания. Но во время одной из встреч мне объяснили, что запущена государственная машина и эту машину нужно чем-то кормить. Мы, мол, предлагаем тебе сотрудничество добровольно, но если ты не согласишься, то есть разные методы воздействия — ты работал в коммерческой сфере, где всегда можно найти "блох"…
— Поддались давлению?
— Меня привезли на явочную квартиру, где сидели люди, которые после 15-минутного разговора со мной уже имели написанное и отпечатанное заявление в Министерство внутренних дел, которое я фактически даже не читал. Мне сказали: "Подписывай, здесь все правильно". Понимаете, когда находишься в состоянии постоянного стресса и шока от блеска киевских погон…
Недели две назад я наконец-то прочел этот документ, который был подписан мною в 2005 году. Там сплошная несуразица — якобы у меня были оторваны ноги, сделана операция на сердце. То есть вся та чушь, которую нес Юрий Луценко с трибуны Верховной Рады, уверяя, что дело Б. Колесникова — не политическое, а криминальное.
— Существует версия, что, обвинив Бориса Колесникова, хотели этим воздействовать на Рината Ахметова…
— Новая власть всегда приходит, чтобы распределять. Методы влияния на представителей Донецкого региона нашли очень просто: если на человека тяжело что-то "нарыть", то можно в чем-нибудь незаконном обвинить кого-то из его окружения.
Но правоохранители видели, что я колеблюсь и не рвусь что-либо заявлять. И тогда ко мне была приставлена охрана из числа работников МВД. Впоследствии я понял, зачем — для тотального контроля надо мной. Охрана находилась при мне практически круглосуточно. Полный контроль всех звонков и встреч.
Потом мне было сказано, что я с семьей должен отбыть в Киев. Это — распоряжение Луценко. Нас привезли на закрытую территорию, поселили в половинке дачного домика общей площадью 20 квадратных метров. В одной 12-метровой комнате мы прожили вчетвером с женой и детьми много месяцев — столько, сколько было нужно Ю. Луценко. Нам было запрещено вести нормальный образ жизни.
— Но вы ведь не были «молчаливым свидетелем»… Проводили пресс-конференции, писали книжки о донецкой мафии. Это же было ваше решение?
— Но вы понимаете, как это было? В 2005 году мне сказали работники МВД: "Ты сейчас идешь с адвокатом на пресс-конференцию и скажешь то-то и то-то". А потом еще потребовали, чтобы я эту пресс-конференцию оплатил!
Что касается книжки, то если там говорится то, чего не происходило, — тогда мы фантасты. Все это было. Мы показали свое видение того, что происходило в те годы в Донецком регионе. Я не отказываюсь. Но это не имеет отношения к делу "Пенчук против Бориса Колесникова". Не надо было из моих показаний раздувать политические репрессии.
— Так вымогал все-таки у вас что-то Борис Колесников или нет?
— В настоящее время я нахожусь под подпиской о неразглашении материалов дела. Но ни в 2003-м, ни в 2004 году я обвинений Б. Колесникову не предъявлял. Были претензии — уже после того, как я не работал на предприятии "Белый лебедь". Считаю, что был уволен незаконно. Новый директор предприятия рассказал Колесникову такое, что в ходе следствия оказалось неправдой. Директор был неспециалистом, до того был много лет безработным. Он сообщил Колесникову, что после нас осталось много товаров, которые продать невозможно, так называемый неликвид. С этого начался спор.
— Какой вывод вы сделали после этой истории?
— Я был инструментом в грязной игре нечистоплотного министра. Ведь Борис Колесников на тот момент был не простым жителем Донецка — он представлял власть в этой области, был председателем Донецкого облсовета. Если такого руководителя может незаконно арестовать министр, то что он может сделать с моей семьей, со мной, с нами?
— Вы собираетесь судиться с Ю. Луценко?
— Я еще буду со своими адвокатами советоваться. А почему нет?
— Партия регионов как-то причастна к вашим нынешним заявлениям?
— Я до сих пор нахожусь в "черном списке" Партии регионов под номером один.
ПОСЛЕСЛОВИЕ. Среди журналистов, задающих вопросы Борису Пенчуку, находилась и бывший пресс-секретарь Бориса Колесникова, а ныне народный депутат от Партии регионов Елена Бондаренко. Она разочарованно заявила: "Я с удивлением слушала Бориса Пенчука и понимала: этому человеку нельзя верить. Он ведь так и не рассказал всей правды: о том, что Колесников не купил у него ни одной акции и тем более ничего не вымогал, и об этом свидетельствуют материалы дела. Первая встреча Пенчука и Колесникова произошла во время очной ставки в конце мая 2005 года в кабинете следователя. Пенчук даже признал, что у него не было никакого телефонного общения с Колесниковым. Пенчук играет в игру, понятную только ему. Этот человек воспользовался конъюнктурой в 2005 году, делает это и сейчас. Для меня лично он человек нечестный, не заслуживающий доверия и пытающийся уйти от ответственности за свою ложь в отношении Бориса Колесникова. Никакая он не жертва. Просто сейчас он остался наедине с ответственностью. Отвечать одному за содеянное не хочется. Вот и назвал главного организатора. Думаю, что Луценко — не единственная громкая фамилия, которая всплывет при расследовании фабрикации дела против Колесникова".
