Директор школы Иванов разыскал Василия Эдгаровича в распивочной "Контуженый жираф".
— Здрасьте, — сказал, — многодетный вы наш! Июль подкрался! Шестой сынок ваш, Илюша, подрос, шустрик, в нашу школу отдавать думаете?
— А как же! — Василий впустил в организм сто грамм и слушал, как музыку, процесс всасывания.
— Эдгарыч, помилосердствуйте! Первенец ваш, Семен, хулиганил все годы! Помню, нацепил с дружком красные повязки и у школьных ворот стал брать за вход по гривне, а за выход — по две!
— А помните, на что собирали? Якобы на бюст вам! Народ наш, измученный поборами, не удивлялся и давал! И когда вы прибежали увидеть, кто старается вам на памятник, они уже смылись с кругленькой суммой!
— Мы ждали и торопили время, чтоб ему шестнадцать стукнуло и его лишили свободы, такой вредной для остальных!
— Ага, вы всей школой провожали его в колонию! Оркестр, правда, жутко фальшивил! Ухо резал!
— Потому что ваш второй, Пашенька-пятиклассник, именно в этот момент резал ухо кларнетисту! И пинал ногой барабанщика! Вы и третьего нам привели… Этот Славик пообещал американским матросам с корвета "Миссури" показать публичный дом, собрал с них деньги и привел в школу на заседание педсовета! Морякам, конечно, понравились наши симпатичные учителки, но те заявили, что "здесь вам не НАТО, где вам всюду что ни попало".
— Ну да, — Эдгарыч закусил. — И предложили просто дружить, что матросов, увы, не устроило! А как вам мой четвертый, Панкратик?
— Он незабываем! Приходил на урок и уходил, когда хотел! Неинтересно, видите ли, ему преподают, обвинял педагогов в непрофессионализме! Развесил портреты своей классной руководительницы, беспорочно служившей школе сорок лет, на досках "Их разыскивает милиция!"
— Ну да, вы нарушили в итоге право ребенка на образование! Нечего было выгонять его из класса за шалости!
— Шалости?! Он при чтении Пушкина "И днем и ночью кот ученый…" для иллюстрации выпустил кота на цепи и мышей для его энтузиазма!
— Да… И что восхитительно: сами придумывают, — Эдгарыч отпил из пивной кружки. — Я-то весьма стеснительный человек… А вы не смогли направить их энергию на созидательные цели!
— Мы отдавали вашего Панкратика в секцию стук… тхэк… тьфу, тыквмундо! И что? Через полгода он в школе всем давал в мундо, если отказывались быть под его "крышей"! За деньги! Даже мне!
— Он рассказывал! Вы единственный, кто врезал ему в челюсть! Непедагогично, но он вас зауважал!
— Следующим от вас учился Борик! Точнее, не учился несколько лет, но мы его переводили в следующие классы — таковы у нас инструкции, о них я не решаюсь выражаться!
— Не стесняйтесь, здесь нет никого, кто смог бы покраснеть от ваших слов! Выпить вам не предлагаю, зная, что вы лютый враг отечественной ликероводочной промышленности!
— Помните, мы прикрепили Борика к лучшей ученице: она решила приобщить его к книгам! И что? Она забеременела в первый же день в совершенно пустом читальном зале библиотеки! Перед раскрытым томом Шекспира с "Ромео и Джульеттой"! И в будущем он отказался жениться на Анечке, потому что это, видите ли, у него была только проба пера!
— Что вы тут мне стенаете? Кто должен воспитывать моих паршивцев, если семья не справилась? Кого я содержу на свои налоги?
— Меньше бы пили, так и детки другими были! Я ж в коленках слабею, как подумаю, что в армии вашим Славикам-Панкратикам дадут автоматы!
— Алкоголь вдохновляет меня на спасение демографической ситуации в стране! Семь сынов — и это я еще не все сказал! А у вас только один! Где же взяться умным товарищам для моих балбесов? Ничего вы не сделали для того, чтобы у них были хорошие друзья в нашей армии! Идите домой и исправляйте это положение! А моя многострадальная жена, исполняя президентскую просьбу о борьбе с вымиранием населения, не хочет больше тужиться вместо вашей жены, ясно?! Все, идите!
— Подождите! Я к вам по делу пришел. Я предлагаю сделку! Даю три бутылки хорошей водочки — и вы отдаете Илюшу в другую школу!
— Двенадцать!
— Пять!
— Десять — и по рукам!
— Семь, но плюс я никогда не увижу вашего поскребыша Антончика!
— За двоих?! Люди, вы слышите?! Это ящик с вас! Вы себе не представляете, какие это бандиты уже! Страшно идти домой, я не знаю, что и откуда сегодня мне упадет на голову!
— Девять — и по рукам!
— Ладно. Только для вас, за ваши страдания!
Но первого сентября директор среди первоклашек увидел Илюшечку с папаней и алыми гвоздиками. Илюша глядел на девочку с колокольчиком: "Пробуй, красотка! Эта церемония вам запомнится! Я уже оторвал язык вашему колокольчику для первого звонка!"
С позеленевшим лицом над белым костюмом директор прохрипел:
— Мы же договорились!
— Но директорша соседней школы мне выдала три ящика с закуской! — ответил Василий Эдгарович. — Что я мог сделать!
Иванов сильно испачкал пиджак, сползая вдоль стены.