19o
Неловко признаться, но в Батилимане я побывал впервые. Может, это и к лучшему. Первые впечатления — самые яркие. Они так и просятся на бумагу.Прежде чем отправиться в путь, тем более в незнакомое место, рука привычно потянулась к капитальному тому "Очерки Крыма" Евгения Маркова. Он никогда не подводит при утряске любого маршрута. На сей раз произошла осечка. "От Байдарских ворот начинается Южный берег", — пишет он. Но надежный советчик сворачивает налево, в сторону Ялты. А требуется направо, к восточной стене мыса Айя. Как ни искал, но в книге Евгения Маркова не нашел упоминания ни Ласпинской бухты, ни Ласпи, ни Батилимана. На миг даже досада охватила. Словно потерял опору.
Но дотошный Евгений Марков не мог побывать в таком месте, которого в природе еще не существовало. Значительно позже после него, приблизительно в 1910 году, на берегах бухты, которую мы сегодня называем Ласпинской, побывал кто-то из авторов вышедшего в 1914 г. основательного 688-страничного путеводителя "Крым". Отдельные статьи и главы в нем принадлежат перу профессоров С.А. Зернова, Н.И. Андрусова, Н.Н. Клепинина и других ученых, именами которых мы до сих пор с полным основанием гордимся. Кто-то из авторов путеводителя заметил на западном берегу Ласпинской бухты, как сказано, три сиротливо приютившиеся беленькие дачи. "Этот участок поселка и залива, именуемый обычно Бати-Лиман (по-гречески — Глубокий залив)… приобретен на кооперативных началах группой интеллигентных тружеников (писателей и юристов), разбит на дачные участки, которые распродаются", — говорится в старом путеводителе.
История сохранила имена самых известных членов кооператива: писателей Владимира Короленко, Евгения Чирикова, Сергея Елпатьевского, художника Ивана Билибина, ученых Абрама Йоффе, Георгия Морозова (кстати, ученого-лесовода), Владимира Вернадского и других видных деятелей культуры и науки.
"Сюда можно попасть из Байдарской долины по недавно устроенному владельцами Батилимана шоссе" — еще одна фраза из путеводителя 95-летней давности. У Ласпинского перевала, где в наши дни возведена часовенка, дорога обрывалась. Инженер-путеец и писатель Николай Гарин-Михайловский еще только проводил изыскания для прокладки железной дороги из Севастополя в Ялту. Разразившаяся Первая мировая война, затем Октябрьская революция, войны вынудили отложить в сторону наработки инженера и писателя. Его чертежи пригодились уже нашим современникам при строительстве автотрассы. В память об этом на скале прикреплены мемориальные доски с бронзовым портретом Николая Гарина-Михайловского и соответствующими лаконичными текстами.
А где же дорога, которую мостили на деньги владельцев первых в Батилимане дач? Видимо, эта дорога ныряет под покров леса метрах в двухстах от известной смотровой площадки. Ниже и дальше есть достаточно удобная трасса, но пешеходу подходит и старая дорога. Если старательно огибать все ее петли — длиннющие "тещины языки", то ног не хватит. Серпантин спрямляют поперечные крутые козьи тропы.
Наверху, на перевале, было достаточно прохладно. Но как только пошел резкий спуск, убедился в точном определении этого уголка Большого Севастополя: "Крымская Африка". В окруженном с трех сторон высоченными скалистыми вершинами районе Ласпинской бухты в октябре и позже таится лето. Здесь богатейший растительный мир. На горных скатах растут земляничник мелкоплодный, дуб пушистый, сосна крымская, жасмин, пираканта, кизил, иглица, ладанник. Ученые обнаружили здесь два десятка видов орхидей из 39, произрастающих на Южном берегу Крыма. Эти и другие растения засухоустойчивы, иначе им здесь не выжить.
Отдельного разговора заслуживает можжевельник высокий, тем более что для этого выдался повод. На стыке лета и осени нынешнего года в Батилимане работала группа активистов Киевского эколого-культурного центра. Они занялись поиском можжевельника высокого в возрасте тысячи и более лет.
Можжевельник — удивительнейшее дерево. Отдельные его экземпляры живут в течение 2-3 тысячелетий. При этом каменистые почвы, случающиеся засухи ему только на благо. Через 3-5 лет дерево меняет хвою. Ее подушка превращается в плодородный слой земли. Можжевельник — отец почв. И по выделению бактерицидных эфирных веществ он первый. Гектара посадок деревьев этого вида достаточно для оздоровления атмосферы целого города. Вот только не терпят они загрязненного, загазованного воздуха.
Столичным специалистам не потребовалось взбираться на едва ли не отвесные склоны, тем более на терраски вознесенной высоко в небо Куш-Кая. На въезде в Батилиман, чуть-чуть левее от одетого в асфальт большака, расположено кафе "Турецкая поляна". Здесь надолго задержались гости со своими приборами и приспособлениями. Охранник Саша умаялся держать за ошейник свою надежную помощницу собаку Айю, пока те обмеряли дерево. Из общего толстенного комля пошли вверх и вширь два ствола. Посмотришь со стороны — два можжевельника, а можжевельник-то один. "Дереву, — сказал старший из киевлян, складывая свои инструменты, — 1400, может, все 1600 лет".
Исследования дерева по соседству дали тот же результат. Всего же на территории "Турецкой поляны" гости насчитали 12 можжевельников, возраст которых тысяча и более лет. И вот на этом месте по разрешению лесников разместили кафе.
Приезжие экологи побывали во многих других пунктах Южнобережья, но по количеству можжевельников-старожилов Батилиман поставили на первое место. Это действительно сплошной можжевеловый лес.
Беречь бы его. Но в опубликованных в прессе некоторых результатах своей экспедиции киевляне отметили "варварское отношение" ко всем деревьям-патриархам. "Несмотря на запреты, — сказали они журналистам, — под ними паркуют машины, туристы ставят палатки, разводят огонь… Ни одно дерево не взято под охрану".
В эти дни на "Турецкой поляне" малолюдно, почти пусто. Много ли посетителей кафе летом? "Достаточно", — ответила мне продавец. И большая часть посетителей наверняка приезжает сюда на машинах. Куда их деть, если не под кроны реликтов? Иного места нет.
Худо можжевельнику и в других местах. Вот летняя площадка внизу у пляжа, где на несколько дней готовились принять отряд скаутов. Здесь центральной опорой кровли летней кухни служит старый можжевельник. Но ему еще повезло. Через дорогу из земли торчит пень его собрата. Наверняка он прожил не одну сотню лет. Еще бы жил и здравствовал, извергая в воздух благотворные бактерицидные вещества, если бы не пила.
Саша мне рассказал о наличии можжевельников на территории базы отдыха "Мыс Айя" и в урочище "Затерянный мир".
— Вопрос только, — сказал он, — пропустят ли вас дальше проходной.
Подумалось: как не пропустить человека с благими намерениями, при удостоверении?
— Нельзя, — решительно сказала охрана.
— И по морскому бережку нельзя?
— И там забор.
— А вот Англию по всему ее периметру можно обойти, никто не остановит.
— То ж в Англии.
Говорят, оконечность мыса Айя вместе с "Затерянным миром" куплена или взята в аренду сынком известного политика. Известный политик только то и делает, что обещает сделать жизнь украинцев счастливой.
Все-таки считаю, что не зря протопал по трассе лишний километр. На примыкающей к дороге площадке можно увидеть фундаменты дач первопоселенцев. Чьи? Чирикова? Билибина? Елпатьевского? Не обозначено, как не обозначены деревья — памятники природы.
Еще я набрел на указатель к кордону лесников. Нашел их домишко. Но мне было сказано, что его хозяева наведываются сюда не каждый день. Их присутствие требуется в других местах. Лес большой. Но не оставляет убеждение, что Батилиман — место особое. Не такое, как все.
…Гладкий срез дерева со своими годовыми кольцами очень напоминает граммофонную пластинку. Было бы техническое устройство, способное снять с него звуки и "картинки", мы многое увидели бы. Ведь за время жизни наших можжевельников приходили и уходили не то что поколения людей — рождались и умирали государства, империи. А что останется после нас в звуках и пейзажах?
