20o
В ноябре 1941 года фашистские вояки захватили высоту с домиком лесника второго кордона Мекензиевского лесничества. Враг был переполнен решимостью развить успех, но натолкнулся на решительное сопротивление защитников Севастополя.Со своей стороны наши воины были настроены выбить фашистов с удобной позиции. Но те успели укрепить свой передний край. Высотка ощетинилась стволами пулеметов. Ее так и называли в те дни — Пулеметной. Открытое пространство с холма плотно простреливалось на километр.
Наши воины находились здесь в куда худших условиях. Окопчик в каменистом грунте, и тот давался с огромным трудом. Немцы между тем рвались в город, красноармейцы и краснофлотцы не просто держали оборону, но и предпринимали попытки опрокинуть врага с насиженного места.
Повсеместно конфигурация линии обороны города менялась. Только в данном районе долгими месяцами противоборствующие силы упорно оставались на своих позициях. Развязка наступила лишь в начале лета 1942 года. Некоторые детали разгоревшегося на втором кордоне Мекензиевского лесничества последнего боя открылись поисковикам в ходе Вахты памяти.
Весной нынешнего года вместе с отрядами объединения "Долг" ее несли гости из Алушты, Зеленограда, Москвы и далекого Сургута. Известный у нас тележурналист Владимир Илларионов снял об этом событии фильм "Сквозь годы безвестия". Недавно он был представлен поисковикам, общественникам, журналистам в Доме Москвы. Тот, кто посмотрит этот фильм, невольно станет свидетелем подвижнического труда поисковиков, перед взором словно вновь встает трагическая драма лета 1942-го.
Считай, на поверхности обнаружены останки четырех наших воинов. На их ногах — ботинки, полученные от американцев по ленд-лизу. Бушлаты — наши, отечественные, до конца не истлели. О развернувшихся здесь 68-69 лет назад событиях мало кто в городе знает столько, сколько командир поискового отряда "Память" Александр Запорожко. Душа и сердце энтузиаста и его ребят давно отданы этому клочку севастопольской земли, густо усеянной смертоносным металлом и обильно политой молодой кровью наших героев. Александр Запорожко уверен, что на обочине глухой лесной дороги ими обнаружены останки четырех морпехов жидиловской седьмой бригады. Судя по наличию до конца не использованного боезапаса, ребята готовы были контратаковать. Не снаряд ли или авиабомба навсегда остановили их? А глубокая воронка "не зажила" до сих пор.
Среди алуштинских поисковиков нашелся врач-криминалист. Он сказал, что двое погибших наших воинов были в возрасте до 25 лет, двоим их товарищам вряд ли исполнилось по двадцать. Оружия при них не нашли. Скорее всего, их винтовки достались в качестве трофеев врагу. Предавать земле тела погибших было не в его правилах.
Всего за первые пять дней Вахты памяти поисковики подняли останки сорока павших в боях наших воинов. Возле одного из них нашлась фляга, на алюминиевом боку которой штыком или ножом была нанесена фамилия морпеха — Саплин. На соответствующей странице городской Книги памяти прочитали: "Саплин Сергей Назарович. 1922 г.р. Кр-флотец. Пропал б.в. 3.07.1942 г."
Иные находки указали имена еще нескольких воинов, погибших и пропавших без вести. Сколько же неприятных моментов выпало на долю оставшихся в живых родственников, как же: пропал без вести! Не к врагу ли ушел? Это не только косые взгляды, но и поражение близких людей в правах.
Наконец, спустя 65 и более лет клише-матрицу "пропал без вести" можно с человека снять. Лучше позже, чем никогда. Еще вопрос: почему 65 лет после Победы в Великой Отечественной на сравнительно небольшом пятачке в окрестностях города в течение всего пяти дней Вахты памяти обрели останки не одного-двух случайно не найденных героев, а сорока? Целый взвод или рота.
Годами, а то и десятилетиями по костям защитников Севастополя ходили, ездили на машинах, возможно, и гарцевали на лошадях. И это святотатство продолжалось бы и дальше, если бы город жил без таких энтузиастов, неравнодушных людей, как руководитель объединения поисковых отрядов "Долг" Марина Гавриленко, как Александр Запорожко, как признанный лидер из объединения поисковых отрядов "Подвиг" Владимир Сергиенко…
Эти люди известны городу. А теперь предложите назвать хоть одно должностное лицо, которое нашло равный им авторитет в этом благородном деле. Рад бы назвать имя такого чиновника, но мне оно неизвестно. А здесь еще вот какая закавыка: Марина Гавриленко, Александр Запорожко, Владимир Сергиенко и их люди — общественники. Они ведут поиск останков павших защитников и освободителей Севастополя, а могут и не вести. Дело — добровольное. А вот чиновник соответствующего направления деятельности обязан на государственном уровне организовывать, направлять работу, результаты которой возносили бы нас до уровня цивилизованных наций.
Одни не обязаны ввязываться в эту работу, но, движимые совестью и гражданским долгом, выполняют ее, другим же по долгу службы положено хотя бы не сторониться большого дела, но…
На что сподобился чиновник, так это на усложнение оформления разрешения на проведение поисковых работ тем, кто в течение десятилетий не подвергал сомнениям свою высокую репутацию. "Черные" же археологи как были недосягаемы, так и остались…
Ошибается тот, кто допускает, что подобранные на поверхности останки сорока незахороненных, как это положено по человеческим нормам, павших защитников Севастополя — последние. Поговорите по душам с поисковиками, и они вам назовут места, где наверняка еще шагают, колесят на внедорожниках по костям погибших воинов.
После просмотра фильма "Сквозь годы безвестия" его автор заметил, что, как ни странно, белые пятна в отечественной истории не исчезают, а расширяются и становятся плотнее. Руководитель объединения поисковых отрядов "Долг" Марина Гавриленко не без горечи в голосе сказала, что не раз приходилось слышать от людей, наделенных определенными полномочиями: "Да оставьте в покое останки воинов". Какой покой под подошвами прохожих и колесами машин?! Еще Марина Николаевна заметила: "Пока цветет сирень, "Долг" у всех на слуху. Как только она отцветает, о проблемах объединения никто не вспоминает. Между тем наша вахта бессрочная. Сразу же после парада 9 Мая поступил нам звонок об обнаружении останков двух воинов".
Работа крайне затруднена без соответствующих государственных и региональных программ. При этом официально никто не скажет, что деятельность поисковиков не нужна. Конечно необходима, но помощь в организации обеспечения экспедиций получить весьма и весьма затруднительно.
Нынешней весной на церемонию захоронения останков погибших воинов приехали четыре родственника одного из них — пропавшего без вести бойца по фамилии Писаный. Ныне покойная вдова воина безрезультатно искала его всю жизнь. Родственники заявили, что церемония впервые собрала их вместе. Они восхищались небезразличием севастопольцев — качеством, которое редко в наше время встретишь. Как после этого не стараться?!
Молодые поисковики особенно остро воспринимают факты волокиты в решении проблем отрядов. "Поверит ли иной паренек в то, что у нас никто не забыт и ничто не забыто?" — задал риторический вопрос кто-то из участников обсуждения фильма. Поверит! Ведь это у нас в районе 35-й батареи, где прилегающая к ней земля усеяна останками последних защитников города, женщина встала на пути монстра-бульдозера строителей со словами: "Я отсюда не уйду, потому что мой отец где-то вот так же лежит под Курском".
В настоящее время начато строительство часовни у бывшей 35-й батареи. При выполнении земляных работ найдены останки наших воинов. Они будут похоронены у стен будущего храма.
Если есть такой настрой в обществе, то не все в святом деле потеряно.
