12o
Среди имен путешествовавших по Тавриде исследователей имя Дюбуа де Монпере занимает особое место. Мастерски владеющий карандашом рисовальщика, молотком геолога, точными инструментами топографа, эрудированный знаток нумизматики и древностей, мсье Фредерик проехал по нашему краю весной 1834 года с целью всестороннего его изучения и описания. Его путевые записки и наблюдения спустя десятилетие вылились в многотомный труд "Путешествие в Крым", цитаты из которого стали чуть ли не обязательными в научных работах о Крыме в разных областях естественных наук.
Двигаясь по Южному берегу Крыма с востока на запад, весной 1834 года Дюбуа де Монпере посетил Севастополь, а до этого сделал остановку в ласпинском имении генерала Потье, усадьба которого находилась выше современной трассы. И теперь мы можем легко представить природу этого места, прочитав главу из его книги "Кратер извержения и поднятия Фороса и Ласпи". В ней приводятся в основном научные сведения об этом уголке севастопольской земли, а вот что осталось за пределами страниц главного его труда (личные впечатления, размышления) — предлагается вниманию читателей.
"Мое пребывание в Ласпи весьма приятно; и все дни, проведенные в гостях у мсье Ш. Компера, эконома имения, летят, как сон. Какое счастье в крымской глуши встретить выпускника Парижской политехнической школы! Я так наслаждаюсь настоящей французской речью мсье Шарля, домашним уютом его дома в глубине Ласпинской котловины, что на некоторое время перестал скучать об окрестностях Невшатля — города своей юности. Сейчас он увлеченно воплощает замысел хозяина ласпинского имения — генерала Потье: прижить на крымской земле лозы винограда из Малаги. И в то же время не оставляет занятия естественными науками и археологией. К примеру, в своих вояжах по Ласпинской долине неутомимый исследователь уже обнаружил руины семи средневековых деревенек.
А вчера у нас вышел с ним спор по поводу Ласпинских скальных пиков, которые конусами в сорок футов высоты поднимаются на перешейке, соединяющем гору Ильи и яйлу. Его предположение о рукотворности этого крымского Стоунхенджа мной опровергнуто. Я указал своему собеседнику, что вертикальные скалы обязаны своей формой вертикальным слоям известняков, из которых они сложены, что такие же вертикальные слои породы имеются над его домом.
Тем же вечером, удобно расположившись у камина, мы продолжили наш разговор о природе здешних гор. Отдавая должное местному вину, которое по вкусу было нечто среднее между тонкими винами Рейна и насыщенными креплеными винами юга Европы, я познакомил любознательного хозяина дома со своей теорией образования Крымских гор. Для меня давно стало ясно, что поднятие и дислокация Таврической гряды происходили в конце юрской эпохи посредством внедрения в сланец куполообразных массивов из офитона. Вследствие этого насильственного сотрясения Крым, как мне видится, обрисовался в виде продолговатого острова, поверхность которого составляла яйла; она простиралась от Балаклавы до Карадага. А вдоль всего южного подножия разбросаны глыбы офитона и гранита как немые свидетельства великих потрясений природы…
И у меня нет ни тени сомнения, что вся долина Ласпи есть проявление чудовищного по мощи акта — вулканического выброса, поднявшего на значительную высоту сланец. Этот сланец я лично встречал в ущельях — багазах горного массива мыса Айя. И поперечные дислокации, разбившие известняковую цепь склонов долины Кайту, можно объяснить только вулканическим выбросом в глубине Ласпинской долины. Для полного подтверждения этих умозаключений мне не хватало одного: найти среди ласпинских балок и оврагов тот самый массив офитона. И как раз это мне и не удается пока сделать. На мое восклицание, как мог бесследно исчезнуть огромный кратер, мсье Шарль загадочно улыбнулся и пообещал завтра показать остатки вулкана.
С нетерпением ждал утра. И вот увлекательная прогулка к берегу моря началась. День выдался чудесным. Наши фетровые шляпы — последнее достижение парижской моды — были гораздо удобнее, чем традиционный цилиндр. Мороз отступил, и всюду цвели желтые крокусы. Дорога петляла среди прекрасных восточных можжевельников. Мы сошлись с г-ном Компером, столь же образованным, сколь и любезным, во мнении, что этот вид, называемый татарами кара-агач, следует отнести к виду ехсеlsа. Как знаток здешних мест, мой ступник указал на удивительную особенность местного климата: облака, которые густой стеной двигались к морю со стороны Кайту, вдруг начинали таять и растворяться, лишь только оказывались над Ласпинской долиной.
Так, беседуя, мы не заметили, как спустились вниз. Перефразируя известное выражение "Мieux vaut mauvais route gue mauvais com pagnon" ("Лучше плохая дорога, чем плохой попутчик"), можно сказать, что "Хороший попутчик делает плохую дорогу лучше" ("Вon compagnon fait la route mauvaise mieus"). Глыбы черного известняка ограждали берег моря. Но не они привлекали мое внимание. В западной части неширокого пляжа я увидел окатанные валуны лавы, пемзы, порфиров всех цветов, гранита, серпентинов… Такого разнообразия вулканических пород я никак не ожидал встретить среди берегов, сформированных лишь из сланца и известняка. Складывалось впечатление, что волны где-то южнее нас размывают вулканический массив, погруженный на морское дно, и время от времени выбрасывают его обломки на берег.
Я всматривался в морскую даль, пытаясь представить, где находится кратер древнего вулкана… Размышления были прерваны вопросом мсье Шарля: "Как давно происходили вулканические извержения в Крыму?" Я ответил, что последние пароксизмы вулканической деятельности, судя по наблюдениям в окрестностях Симферополя и Алупки, имели место в ранней третичной эпохе или даже раньше — в юрское время.
Однако указанный мной давний возраст угасания вулканической деятельности в здешних краях вызвал возражение ученого собеседника. Он выказал уверенность, что недра Крыма до сих пор полны активности и огня. Я спросил в свою очередь, на чем основывается такая уверенность, и получил неожиданный ответ. Оказывается, господин Компер как-то видел, как посреди Ласпинской бухты поднимался столб дыма. Он вырвался внезапно и мог выходить, по мнению Шарля, только из дымовой трещины в вулкане.
Нельзя отнести наблюдаемое явление к туманам, продолжал он, так как дело происходило солнечным днем.
Не верить человеку, который имеет достаточно глубокие познания в естествознании, у меня не было оснований. И приходится только сожалеть о том, что мне не довелось увидеть это зрелище, хорошо знакомое жителям Неаполя или Сицилии, живущим у подножия действующих вулканов. Но я безмерно рад, что мое предположение об ушедших на дно крымских вулканах нашло такое весомое подтверждение… (март, 1834 г.)".
Сегодня следует признать, что некоторые научные выводы швейцарского естествоиспытателя (в частности о цепи древних вулканов в основании Крымских гор) неожиданно нашли подтверждение в работах украинских геологов на рубеже ХIХ и XX веков. Академик Е.Ф. Шнюков выделил так называемую палеоостровную дугу севера Черного моря, о чем можно прочитать в ряде научных изданий. В этой связи привлечем внимание читателя всего к одной строке из обширного труда Монпере: о "внезапно поднявшемся посередине Ласпинской бухты столбе дыма из дымовой трещины в вулкане". Этот факт как-то выпал из поля зрения ученых, так как они считали его абсолютно невозможным. Конечно, предположение мсье Фредерика о вулканической природе этого явления не отвечает действительности. Вулканизм Крыма давно (десятки миллионов лет назад!) и навсегда ушел в прошлое. И разумнее было бы не замечать сам факт упоминания дымового выброса со дна моря. Ведь, признав это, следовало бы найти рациональное объяснение данному феномену. А его наука не имела.
Помог случай. Автору посчастливилось открыть на дне Ласпинской бухты локальное выделение метана. Причем газовые фонтанчики находились всего в 30 метрах от берега. И, вспоминая огненные столбы, которые наблюдались в районе мыса Лукулл во время крымского землетрясения 1927 года, начинаешь верить в столбы дыма, увиденные Ш. Компером в первой трети XIX века. Как видите, недра Крыма таят немало загадочного. Автор вместе с юными геологами из Малой академии наук проведет в ближайшее время научные изыскания в районе Ласпи, чтобы лучше узнать крымскую землю, которая, по словам мсье Фредерика, "хранит в себе тайну новой цивилизации, являя свету самые любопытные памятники трудов человеческих среди великолепия пышной и разнообразной природы".
