13o
Рубрику ведет Леонид СОМОВ.В тот жаркий июньский день 2010 года я ездил в центр нашего города, чтобы встретиться с человеком, который по моему объявлению в газете предложил продать второе издание "Энеиды" Котляревского 1840 г., напечатанное в типографии Харьковского университета. Встреча с этой милой женщиной состоялась. Она очень стеснялась своей бедности и даже поначалу ужаснулась величине той суммы, что я предложил. Но не в моих правилах обманывать людей, я честно рассчитался с ней…
Итак, держу заветный томик, упакованный в газету, радуюсь удаче: найти такой книжный раритет сегодня — большая редкость. Солнце печет. А моя "семерка" (троллейбус) все еще на подходе. Я решил подождать в тени и подошел к чугунной ограде на Приморском бульваре, под зеленый навес хвойной красавицы. Рядом подпирал решетку неопрятно одетый, явно уже подвыпивший мужчина лет тридцати, исправно прикладывавшийся к большой полиэтиленовой бутылке пива. В левой руке он держал видавшую виды дерматиновую сумку…
Спустя минуту нашего общего стояния в полуметре друг от друга мой визави, глотнув пивка в очередной раз, щедрым жестом протянул мне бутылку: "Освежись".
Я вежливо отказался. Человек с явным осуждением глянул на меня и спросил: "А зачем подошел?"
Я ответил так же односложно: "В тенек".
Мужика мой ответ, видимо, удовлетворил. Но он продолжал, я бы так сказал, нескромно глядеть мне в глаза.
Меня это, конечно, покоробило: — У нас проблемы? — осторожно спросил я.
— Да нет. Стой, раз заявился, — с видом по крайней мере смотрителя "Примбуля" откликнулся мой новый "знакомый".
Затем он неожиданно хватко сжал ладонь моей левой руки и сказал: "А ты молодец. Готовься к дороге!" И с этими словами резко ткнул меня в лоб грязным указательным пальцем своей руки, пахнущей селедкой и солидолом.
Я возмущенно отшатнулся и хотел было выдать ему по полной за такую наглость, как он, извиняюще помахав рукой перед моим носом, отступил на шаг и сказал: "А вот это зря. Ты просто будешь обязан вспомнить — сроки поджимают!"
— Что я должен вспоминать? — на довольно высокой ноте я парировал этому человеку и, покрутив пальцем у виска, быстрым шагом направился к подошедшей "семерке".
Этот инцидент упорно не выходил у меня потом из головы. Все прокручивалось и прокручивалось…
Дома я привычно заглянул в почтовый ящик и вынул оттуда объемистый конверт из Киева. Вскрыл. Оказалось, что подведены итоги конкурса, объявленного профильным министерством в области сбережения электроэнергии, и мой проект признан первоклассным. Соответственно, я приглашался в Киев на вручение лауреатского сертификата и премии в 10 тысяч гривен…
Сразу же вспомнилось: "Ты молодец, готовься к дороге!"
А что же тогда я, по воле странного моего собеседника у ограды Приморского бульвара, должен был непременно вспомнить? Беспокойство росло.
Я улегся на кушетку, включил телепрограмму с легкой музыкой и стал методично перебирать в памяти свои обязательства, так сказать, по жизни. "Прошел" все дни рождения родных и близких. "Пролистал" производственные проблемы, вспомнил и о болячках: может, какому-то врачу я уже должен по срокам вновь показаться?
Ни-че-го. Лежу в глубокой задумчивости, и уже меня посещает мысль о никчемности "предсказаний" неряшливого любителя пива. Хотя нет. А конкурс?
И вдруг меня осеняет сумасшедшая мысль. Господи! Да ведь сегодня 21-е число! А завтра — последний срок выкупа из ломбарда весьма мною почитаемой вещи, доставшейся от бабушки: старинного золотого карандашика венской работы. Я вынужден был его сдать, т.к. все мои накопления ушли на взнос за путевку на Кипр моей дочери, которая вместо свадебной "поляны" избрала вариант романтического путешествия с молодым мужем в этот замечательный уголок Земли. Пришлось тогда раскошеливаться всем родителям. Так я, помнится, и познакомился впервые с правилами ломбарда…
Грела мысль, что вскоре я получу большие деньги, так что назавтра, перезаняв на месяц 400 евро у приятеля, я сумел вернуть в семью золотой карандашик.
Так что огромное "мерси" тому случайному бухарику. Что-то ему дано свыше, не иначе…
