16o
Долгие годы и современники А.С. Пушкина, и советские литературоведы искали ответ на один вопрос: "Что (или кого именно?) имел ввиду Поэт, чьи желания, наконец, исполнились, когда он начертал последнюю строку пятистопным ямбом написанного им загадочного стихотворения "Мадонна"?".
То, что это не просто красавица с очаровательным младенцем на руках, ни у кого не вызывало сомнений. И все же, и все же… Чье живописное творение оставило в сердце А.С.П. такой терпкий, негаснущий след, да так, что Поэт хотел бы еще и еще раз без устали любоваться этой святыней красоты? Дотошные исследователи все-таки не снимали с повестки дня этот вопрос. И вот уже в конце первого десятилетия XXI века ответ, кажется, найден, о чем 24 августа 2008 г. сообщила газета "Известия в Украине" в публикации "В Чернигове нашли иконку Пушкина".
Во всей этой истории, связанной с обнаружением в наши дни точного адресата пушкинского вдохновения, таинственным образом переплелись судьбы многих личностей, значительно удаленных между собой во времени и пространстве. Но ими двигало одно и то же: как сберечь в веках Красоту…
Так что в нашей публикации сегодня "сядут за один стол" — Александр Пушкин, в унылом тарантасе направлявшийся летом 1824 г. в ссылку в с.Михайловское; преподобный Антоний, которому в 1060 чудесным образом на земле Черниговской явилась икона Пресвятой Богородицы; пушкинист из замечательной плеяды славистов академика Д. Лихачева Виктор Мироненко — главный персонаж статьи в "Известиях в Украине"; наконец, скромный севастопольский врач-эпидемиолог Клара Кровелецкая, которой, кажется, сам Бог ниспослал наказ исполнить некую святую миссию…
НЕТ, ЭТО НЕ РАФАЭЛЬ…
"Мадонна"
Не множеством картин старинных мастеров
Украсить я всегда желал свою обитель,
Чтоб суеверно им дивился посетитель,
Внимая важному сужденью знатоков.
В простом углу моем, средь медленных трудов,
Одной картины я желал быть вечно зритель,
Одной: чтоб на меня с холста, как с облаков,
Пречистая и наш божественный спаситель —
Она с величием, он с разумом в очах —
Взирали, кроткие, во славе и в лучах,
Одни, без ангелов, под пальмою Сиона.
Исполнились мои желания. Творец
Тебя мне ниспослал, тебя, моя Мадонна,
Чистейшей прелести чистейший образец.
Согласимся, "сквозь магический кристалл" мы видим вовсе не портрет Натальи Гончаровой, хотя и вещь эта "исполнена" в форме сонета, в котором сквозит величайшая любовь автора к предмету обожания. Правда, 30 июля 1830 г. Пушкин писал невесте в Москву о том, что "прекрасные дамы просят меня показать ваш портрет и не могут простить мне, что его у меня нет. Я утешаюсь, что провожу часы перед белокурой мадонной, похожей на вас как две капли воды. Я бы ее купил, если бы она не стоила 40 тыс. рублей".
Кого же имел ввиду Поэт? Видный пушкинист М.А. Цявловский в 1940 г. резонно задается вопросом: "Где же будущий счастливый муж проводил целые часы, глядя на нее? Уж, конечно, не в Эрмитаже, там картины не продавались".
Исследователь В.Ф. Садовник однако твердо полагал, что вероятнее всего Пушкин имел ввиду Мадонну Рафаэля в Эрмитаже, т.к. она "под пальмою".
Наконец, известный литературовед М.Д. Беляев причисляет портрет к творениям Перуджино (у Мадонны чуть раскосый, как у Н.Гончаровой, разрез глаз).
Впрочем, Пушкин, по мнению его современника литератора Валериана Лангера, мог подолгу любоваться и картиной, где изображена дева Мария с младенцем, выставленной на продажу в 1830 г. в книжном магазине Слёнина на Невском проспекте…
Такой вот калейдоскоп версий коих в заначке Пушкинского дома за 180 лет "раскопок" накопилось предостаточно. Мы уже упоминали, что "птенцы" Дм.Лихачева все же усердно искали прототип пушкинского идеала в различных храмах СНГ. И вот редкая удача! В газете "Известия в Украине" с подзаголовком "Одна из главных тайн пушкинистики раскрыта" публикуется интервью с директором Центра украинских исследований Института Европы РАН Виктором Мироненко. Вот главная суть его рассказа: "Мы… пытались понять, как на православной иконе может быть пальма? И когда я увидел ее оригинал в Черниговском Елецком монастыре, то заподозрил, что Пушкин говорил именно об этой иконе. Я выяснил, что в 1828 году Пушкин был в Чернигове проездом, посещал Спасский храм…"
Что ж, это действительно редкая удача. Следует поздравить В.Мироненко с великолепным открытием. Ниже мы, конечно же, остановимся кратко на стародавней легенде относительно чудесного явления этой иконы преподобному Антонию Печерскому в далеком 1060 году, а пока все же (ради чистоты фактажа) внесем важные, на наш взгляд, коррективы в газетное сообщение В. Мироненко. Он ссылается на 1828 год, когда якобы проездом (хотя бы указал — куда? — Авт.) А.С.П. был в Чернигове. Но все известные нам дорожно-транспортные "телодвижения" А. Пушкина давно скрупулезно изучены и озвучены, и в 1828 г. хотя бы на пять километров удалиться в сторону Чернигова от оси "С.-Петербург — с.Малинники (Тверская губерния) — Москва" Александру Сергеевичу лично царем было категорически заказано в циркуляре III Отделения.
Что же в том году составляло жизненный пассив Поэта? Огромные карточные долги. "Коварно-денежные" притязания кредиторов. Учреждение над ним секретного надзора. Унизительный допрос в кабинете С.-Петербургского военного губернатора по поводу авторства "Гаврилиады" ("прекрасной шалости" по характеристике П.Вяземского).
Не хило, согласимся. Плюс его нереализованная голубая мечта махнуть в Париж (на ней крест в апреле 1828 г. самолично "начертала" царственная особа). Прибавим к этим негативным перипетиям судьбы А.С. Пушкина и в арифметической прогрессии возросшие вызовы (по его, кстати, инициативе) различного пошиба обидчиков на дуэль: их к концу 1828 г. насчитывалось уже двадцать!
За Пушкиным в это время следили с дотошностью инквизитора-богослова. Он власть предержащим виделся неким перпендикуляром к великосветскому бомонду, что вызывало у них лютую злобу.
Так что куда-то, в сторону западных границ державы от С.-Петербурга или Москвы, Пушкин двигаться не смел. Все-таки, отдадим ему должное, наш гений от поэзии по натуре своей никак не мог находиться в стане тех, кто сначала стреляет, а потом спрашивает: "Кто идет?"
А вот в 1824 году Пушкин, направляя свои стопы из Одессы как опальный гражданин в сторону Псковскую, однозначно посетил Чернигов, остановившись там в гостинице "Царьград" и, конечно же, вполне мог созерцать, "благоговея богомольно", лик Богородицы и Спасителя в Черниговском Елецком монастыре, он всегда по жизни охотно посещал подобные места.
Выходит, возможности Поэта куда-то самолично "рвануть" в 1828 году отличались от ситуации 1824 года как диагноз от приговора.
Следуя событийной логике, как и водилось издавна во многих городах и весях СНГ, в Чернигове, именно опираясь на вполне однозначные, выверенные факты, "Был, был у нас Пушкин!" в свое время поставили вполне приличный памятник Александру Сергеевичу Пушкину возле Исторического музея. Кстати, именно сейчас, в эти осенние ноябрьские дни, на древней земле Чернигова торжественно отмечают два события: 950-летие Успенского храма, где долгие годы хранилась наша икона, и 110-летие со дня освящения памятника А.С. Пушкина.
СЕВАСТОПОЛЬСКИЙ СЛЕД
А теперь, как и было обещано, есть резон вкратце ознакомить читателя с легендой, связанной с явлением миру много веков назад иконы Св.Богородицы Елецкой (Черниговской). 3 ноября 1060 года на Елецкой горе (от слова — ель) в Чернигове преподобный Антоний Печерский на одной из высоченных елей узрел чудотворный образ Богоматери. В честь ее и была вскоре здесь заложена 25-метровая Успенская церковь.
Святая доска однако по одной из самых вероятных версий была утрачена в период кровавого нашествия хана Батыя (1238 год). Достоверен в то же время факт, что в Успенском храме в январе 1676 года жителем Чернигова Константином Мезопетой был "вложен" список с древней иконы, и она стала являть чудеса.
Сей список, кстати, сегодня признается не совсем совершенным: ствол ели более похож на пальмовый. Отсюда и пушкинское заблуждение: "под пальмою Сиона"…
В 1930 г. святыню передали в Исторический музей им. В.В. Тарновского, где периодически она пребывала до 1 апреля 1999 г., после чего выдана во временное пользование в Успенский Елецкий монастырь.
… Итак, вернемся все же на прежнюю тропу: к знаковым извивам судьбы этой примечательной иконы. И листанем "биографию" образа Елецкой Богородицы на странице "1941-й год". Право слово, если бы не чудесное стечение обстоятельств, Виктору Мироненко так бы и не "подмигнула" Фортуна в его многолетних поисках истинного прототипа очаровательного субъекта пушкинского сонета "Мадонна".
Дело в том, что во всей этой истории волею случая обнаруживается… севастопольский след. Уж поистине верно то, что "делать зарубки" на памяти — весьма благородная и вообще-то благодарная привычка. Впрочем, ели это обусловлено канонами профессии, — никакой заслуги человека тут нет.
Так что автор этих строк считает просто журналистской "везухой" тот факт, что сохранился выборочно отправленный в личный рабочий архив где-то около четверти века назад некий довольно потрепанный блокнот. Именно в нем была сделана короткая запись по поводу Елецкой иконы (тогда ее содержание показалось лишь интересным случаем, так сказать, увы, без возможного применения по назначению — для публикации).
А появилась эта запись следующим образом. Каждые пять лет коллектив 1-й музыкальной школы Севастополя отмечает круглую дату со дня основания. Волею судеб старшие родственники автора этих строк в 1938 году основали музыкальную школу N 1, и на многих торжественных мероприятиях изредка доводится встречаться с бывшими учениками и сослуживцами моей бабушки.
…Где-то в начале восьмидесятых на юбилейном вечере в ДОФе выпал случай сидеть рядом с прекрасным педагогом послевоенной поры — пианисткой Марией Семеновной Персиановой. Помнится, что она спросила меня, чем я сейчас, как журналист, занимаюсь? И я ответил, что, мол, "обкатываю" интересную информацию из одного из сел пригородной зоны о том, что в доме обрезчицы винограда чудесным образом озолотился и стал мироточить иконный лик Богородицы.
— А знаете, дружочек, я ведь тоже могу вам подкинуть кое-что для размышлений, — улыбнувшись, сказала тогда Мария Семеновна. — Дело в том, что моя покойная тетушка Кровелецкая Клара Антоновна как-то вскользь рассказала мне о том, как она спасла в далеком 1941-м году очень почитаемую в Чернигове икону. Кажется, ее много веков назад нашли монахи висящей на дереве…
Разумеется, мне о какой-либо сопричастности этой иконы к жизни и творчеству А.С. Пушкина могло присниться тогда только в странном сне. Однако время все расставляет по полочкам…
Сами обстоятельства спасения нашей землячкой древней иконы выглядят в общем-то прозаично. В середине июня 1941 года врач-эпидемиолог Клара Кровелецкая была командирована в г.Чернигов на три месяца на республиканские курсы повышения квалификации. Жила тетя Персиановой рядом с Историческим музеем, в общежитии. Война вынудила молодого тогда врача застрять здесь надолго: железнодорожный транспорт на юг Союза ходил с трудом — военные действия, бомбежки…
В августе 1941 года во время интенсивного орудийного обстрела здание Исторического музея было разбито в пух и прах. И вот, как скупо поведала племяннице Клара Антоновна, кстати, по жизни глубоко набожный человек, какая-то неведомая сила потянула ее после того, как смолкли сирены, прямиком на пепелище — в груду развалин был превращен Исторический музей. Здесь, среди мокрых и задымленных останков штукатурки, исковерканной музейной утвари и обугленных кирпичей она и обнаружила как бы воткнутую в землю между двух спинок раскуроченных старинных кресел целую и невредимую большую икону Богоматери с младенцем, парящих в древесной кроне. Недолго думая, Кровелецкая снесла святыню в Троицкий монастырь, где ее долго, с поклонами благодарила пожилая монахиня…
Сегодня следует отдать дань уважения скромности и благородству этой простой уроженки нашего города. Она, выходит, оказалась в нужном месте и в нужное, правда очень суровое время. Впрочем, как и Виктору Мироненко, наконец, нашедшего в наши дни "чистейшей прелести чистейший образец", о котором Первый поэт России лишь мечтал: "Одной картины я желал быть вечно зритель".
В пользу "вечно", кстати, свидетельствует и такой факт. Уже в 1832 г., купаясь в лучах любви к своей "косоокой рыжей Мадонне", Пушкин создает стихотворение "Красавица". Оно хотя и обращено к некой земной прелестнице, но заканчивается такой строкой: "Благоговея богомольно перед святыней красоты".
…Что-то подобное, право слово, уже исторгало его поэтическое существо, не так ли? Конечно же, именно в "Мадонне" есть родственные по духу строки: "Творец тебя мне ниспослал, моя Мадонна, чистейшей прелести чистейший образец…"
Удивительное созвучие, нетленное с годами постоянство идеала — предмета обожания лирического пушкинского героя…
