17o
Необязательно состоять членом Союза писателей, чтобы твоя книга стала событием для читателя. Общеизвестное правило в очередной раз подтвердила Мария Виргинская — севастопольский драматург, писатель и поэт. Корреспондент "Славы Севастополя" побывал на презентации трилогии Марии Васильевны "Операция "Туз Пик", изданной на средства Фонда социально-экономического развития Севастополя, и узнал, как "просто книга" обретает не только читателя, но и издателя.- Вопреки пессимизму известного российского книгоиздателя Ивана Сытина, ещё сто лет назад говаривавшего: "Батенька, бойтесь делать книги, которые вам нравятся, а то разоритесь", сегодняшнему книжному рынку нужны книги не только полезные, но и интересные, — заметил на презентации Леонид Кручинин, издатель книги Марии Виргинской, написанной ещё в 1997 году. — Сегодня, увы, в 90 % случаев писатели печатаются за свой счёт или не печатаются вовсе. Я специально уточнил: первая часть трилогии "Операция "Туз Пик" была опубликована 12 лет назад тиражом 100 экземпляров на газетной бумаге в чёрно-белой обложке. Издание 2010 года, профинансированное Фондом социально-экономического развития, Севастополя исправило недочёты предыдущего: интересная и добрая книга наконец-то получила достойное оформление.
Презентация пролетела на одном дыхании: её участники, среди которых присутствовали представители Толстовской и Морской библиотек, а также коллеги Марии Васильевны по писательскому цеху, получили возможность "заочно" познакомиться со "старой новой" книгой, узнав больше о её "взаимоотношениях" со своим создателем. Мария Виргинская, сейчас занимающаяся восстановлением драматургического архива, охотно рассказывала о биографической и библиографической жизни своей трилогии.
— С чего началась ваша книга?
— Все идеи приходят откуда-то "оттуда", просто вдруг, ни с того ни с сего, попадаешь внутрь материала, — поясняет Мария Васильевна. — Материал входит в тебя, и ты входишь в материал настолько, что просто переселяешься из этой реальности в ту. Пока я работаю, в реальном мире я существую процентов на десять, потому что не могу остановить кино, которое крутится в моей голове. Я двигаюсь на автопилоте, иду куда-то и вдруг останавливаюсь, не понимая, куда я пришла и что здесь делаю. Я вижу свое кино, и оно для меня гораздо реальнее.
— Расскажите об истории трилогии.
— Книга была написана ещё в 1997 году. Многие люди тогда читали её в машинописном экземпляре и называли просто "Книга", потому что она очень жизнеутверждающая. В общем-то она сделана в два слоя: первый — это сюжетная линия, очень острая. Кто-то сочтёт это фэнтези, кто-то — фэнтези с примесью мистики. Точного определения жанру этой книги никто так и не нашел, но в нее "завёрнуто" содержание о добре и зле, форме и сути, о пространстве и времени, обо всех человеческих попытках постичь непостижимое. Это и есть второй слой трилогии. Эта тяга заложена в нас изначально: каждый на свой лад должен определиться, что он, где он и зачем живет. Для кого-то "Операция…" может остаться только фэнтэзи с остро закрученным сюжетом, а кто-то проникнет и во второй пласт.
Кроме того, в книге есть герой, художник-карикатурист, который очень многим нравится: мужчины любят отождествлять себя с ним, потому что это очень жизнерадостный, очень сильный человек, при этом вовсе не супермен. У него вообще полно вредных привычек, зато он любит жизнь и всех, кто встречается на его пути. Таков лейтмотив его жизни. И то, что для кого-то является подвигом, для него — самое обычное дело: спасти, выручить кого-то, протянуть руку помощи. И сейчас, когда общество тонет, увязает в серо-сизой хандре, нам необходим такой рывок к свету. Эта книга вообще поднимает тонус, даже мне подняла. Готовя следующее издание трилогии энное количество лет спустя после первого, мне пришлось перечитать свою книгу, точнее, прочитать заново, как чужую. И я обнаружила, что она подняла мне настроение, добавила оптимизма. И я подумала, что именно сейчас, когда вокруг столько чёрного, нам необходима светлая литература. А дальше уже люди стали помогать: подключились Фонд социально-экономического развития Севастополя, Леонид Юрьевич Кручинин и многие люди, которые сделали очень доброе дело.
— У ваших героев есть прототипы?
— В принципе, у любого героя есть реальный прототип, но разница между ними такая же, как между эмбрионом и взрослым человеком. Как только герой рождается, он тут же начинает брать бразды правления в свои руки, совершать поступки, которых автор от него не ожидает. И я даже не представляю себе, как некоторые писатели рисуют график: тут у нас завязка, там — развязка. У меня так ни за что не получится, потому что это не понравится моим героям.
— При этом город, где разворачивается сюжет, вы не маскируете — это Севастополь.
— Действие всех моих книг происходит в Севастополе, многие места очень даже узнаваемы. Например, описанный в романе подземный переход, где я разместила бар "У Харона", — это, конечно, переход на проспекте Генерала Острякова. Один мой товарищ, поэт Александр Федосеев, прочитав книгу, с тех пор боится заходить в этот переход: ему кажется, что он попадет прямиком к Харону, на переправу в царствие мертвых, где все сидят за столиками и ждут пути в дальнейшую неизвестность. Я сама иногда стараюсь миновать это место. И, конечно, везде присутствуют Севастополь, море и люди — все очень севастопольские, потому что в Москве или Питере люди совершенно другие. У нас очень добрый город и очень добрые люди.
— Есть ли у вас ещё романы, ожидающие публикации?
— После "Операции "Туз Пик" я написала ещё два романа, они хранятся у меня в машинописном варианте. А прямо сейчас я занимаюсь восстановлением своих пьес: всего их более 80 штук. Некоторые из них за давностью лет почти невозможно прочесть. Я решила, что их надо спасти, и вот сижу и потихоньку набиваю их на компьютере, кое-что перерабатываю. Вообще я себя больше ощущаю драматургом, ведь это самая сложная из литературных профессий. Человек, научившийся писать пьесы, закручивать сюжет, может написать что угодно и в любом жанре. Драматургия — очень сложный жанр, сродни детективу: действие должно постоянно меняться, а финал — оставаться неясным. Многие из современных драматургов способны закрутить сюжет, но не могут из него вылезти. В итоге к концу они либо сползают на мыльную оперу с фейерверками, либо появляется "бог из машины" и расставляет всё по местам.
Что ж, если в драматургии "бог из машины", пришедший к нам из античного театра, считается признаком творческой слабости, то в реальной жизни его появления ждет каждый первый писатель. Результатом счастливой встречи писателя, издателя и спонсора можно считать издание трилогии Марии Виргинской. Дальше, как водится, дело за читателем.
