14o
Еще не скрылся за горизонтом памятный год, когда военные открыли доступ в Балаклаву для севастопольцев и гостей города-героя. Но и за это короткое время уже успели выйти замечательные по содержанию и оформлению путеводители по городку у лазурной бухты и масштабные исследования о нем. Пишущие творческие люди, к общей радости читателей, не собираются откладывать перья в сторону. Правда, местная и приезжая публика заждалась увидеть то, чего еще до сих пор не было, — фотоальбом с пленительными видами Балаклавы и ее ближайших окрестностей. Наконец он у нас в руках. Его автор — известный в Севастополе живописец, график, фотохудожник Александр Бурцев — представил его большой группе своих друзей и единомышленников. Мероприятие прошло в уютном старинном здании балаклавского филиала Центральной библиотечной системы для взрослых носящего имя Александра Куприна.- За реализацию такого масштабного проекта — первого, пожалуй, за всю историю Балаклавы, обязан был приняться именно балаклавец, истинный патриот города листригонов, — сказал на презентации издатель Дмитрий Филиппов. — Такого патриота мы увидели в лице Александра Бурцева.
В изобразительном искусстве Александр Николаевич — не новичок. Долгое время он возглавляет в городе детскую художественную школу. Его конек в творчестве — линогравюра. Однако в течение последних 12 лет он не расстается еще и с фотоаппаратом. Что побудило Александра Бурцева взять его в руки? Гадать на эту тему не будем. Послушаем самого Александра Николаевича.
— Я ее (Балаклаву. — Авт.) рисовал достаточно много и продолжаю рисовать, — говорит художник. — Но все стремительно меняется, так что потребовались иные, более оперативные изобразительные средства. Стоит иной микрорайон городка не посетить в течение недели, как улица уже не так любимого домика уже нет, памятное окошко исчезло. Моя рука сама потянулась к фотокамере. Балаклава нашего детства, нашей юности, нашей зрелости неумолимо уходит. Тает, увы, романтика купринской Балаклавы. Посему я счел своей обязанностью заснять еще сохранившиеся черты ее былой красоты, иными словами, хоть на глянце бумаги остановить мгновение, запечатлеть неповторимые свет, тепло, краски.
Иными словами, не для нас с вами Александр Куприн навека назвал Балаклаву оригинальнейшим уголком.
Естественно, Александра Бурцева увлекли образы наследников героев очерков классика — листригонов. Художник отметил для себя, что их крутой нрав не изменился в течение десятилетий. Увидев нацеленный на себя объектив, они грозились разбить вдребезги фотоаппарат художника. Мало-помалу отношения наладились. Александр Николаевич получил доступ на рыбацкие лодки.
— Не могу сказать, что с современными листригонами я на короткой ноге. По-моему, они меня терпят, — радуется художник.
Мало-помалу накапливались снимки. Наконец, их хватило для смешанного с линогравюрами показа в выставочном зале возглавляемого балаклавской художницей Татьяной Михно объединения художников "Мистецький шлях". Пяток лет спустя пошли чередой выставки фоторабот Александра Бурцева в Севастополе, Симферополе, Ялте, Феодосии… Произведениями Александра Николаевича восхищались также москвичи и жители далекого Архангельска.
Немного в нашем городе фотохудожников, которых можно было бы поставить рядом с титулованным мастером Андреем Гусаченко. Авторитет. В течение минимум двух лет при каждой встрече с Александром Николаевичем он настойчиво советовал: "Делай альбом. Время уходит. Бери материал и приступай".
— Благодаря Андрею Гусаченко альбом состоялся, — говорит сегодня Александр Бурцев.
Материала действительно накопилось на два альбома. Необходим был придирчивый его отбор. На этом этапе бесценной стала помощь Алевтины Ярославцевой.
— Алевтина Андреевна — знающий искусствовед, она наделена чутьем при оценке произведений художников, глубоко судит о их мастерстве. Она (огромное ей спасибо) оказала мне большую честь, написав для альбома замечательную вступительную статью, — сказал на презентации автор альбома.
Кстати, во вступительной статье искусствовед отметила, что Александр Бурцев "тонко и глубоко чувствует настоящую красоту, наблюдает, открывает, размышляет и приглашает к участию в этом процессе зрителя — как бы к постижению некой важной тайны, которая уже своей неоднозначностью интересна и прекрасна, даже если несколько грустна и драматична".
Похоже, Алевтина Ярославцева, работая над вступительной статьей, не изложила все, что переполняет ее душу. В балаклавской библиотеке на презентации она заявила, что отобранные для альбома снимки отражают мировоззрение фотохудожника. У Александра Бурцева, сказала она, сложился свой образ Балаклавы.
О высоких достоинствах вышедшего альбома, по-моему, свидетельствует возникшая среди участников презентации дискуссия. Чувствовалось, что пришедшая на мероприятие председатель Балаклавского районного совета Надежда Колесник не приняла однозначно утверждение Александра Бурцева о стремительном уходе той Балаклавы, которая дарила вдохновение Александру Куприну и другим писателям. "Да, исчезает старая Балаклава, — сказала Надежда Алексеевна, — но вот новая Балаклава. Мы любим старую Балаклаву, любим настоящую Балаклаву и не утратим патриотических чувств к будущей Балаклаве".
Вот в этом месте нашего рассказа и подумаем вместе. Не уподобляемся ли мы сегодня активной части греческого населения Балаклавы, которая более века назад выступала категорически против ее развития как курорта? От него шума много, считали они, что не способствовало привычному им рыбному промыслу.
Но как в наши дни ни согласиться и с Александром Бурцевым, его единомышленниками, которые в отчаянии от того, что безобразная высотка по существу как бы раздавила былую архитектурную жемчужину старой Балаклавы — бывшую дачу Завадского на западном берегу бухты. Здание называли очень красиво — "фата-моргана". Ему бы вернуть первозданный вид. Но неизвестный застройщик поступил так, как и мог поступить человек пришлый, чуждый истории и традициям Балаклавы. Говорят, что вот-вот в старой части Балаклавы, которую надлежало бы щадить, потянется в небо очередная "поганка" — жилая каланча в 12 этажей.
Историческую часть Евпатории не сравнить со старой застройкой Феодосии. Свое оригинальное лицо сохранила Керчь. Долго оставалась ни на кого не похожей и Балаклава. Военным было не до нее. Как только они ушли отсюда, ринулись застройщики, в большинстве своем иногородние. Приехали, может, и с благими намерениями, но выходит у них, к сожалению, то, что с дачей Завадского. Исключение, возможно, — новая набережная с воссозданными старинными зданиями, в том числе и дачи Соколовой, во флигеле которой останавливалась украинская поэтесса Леся Украинка. Им, видимо, кажется, что здорово будет выглядеть Балаклава с видом усредненного курортного городка, но лишенная при этом своей индивидуальности.
Но именно за ней ринулись сюда и до сих пор едут многочисленные киноэкспедиции — отечественные и зарубежные. Сам Станислав Говорухин со своей группой был. Ранее у нас был замечен Спартак Мишулин под объективом съемочной камеры. Но иные режиссеры с досадой скажут, что с годами Балаклава теряет ту самую индивидуальность, ради которой к нам старались попасть постановщики фильмов. Кто-то, возможно, обронит: подумаешь, фильмы. И ошибется, ведь туриста, отдыхающего влекут не столько рестораны и бары, которых где угодно хоть пруд пруди, а жажда познать очередную непохожесть. А мы, выходит, по этой непохожести влажной тряпкой проходимся. Верно было бы у очередного потенциального застройщика принимать строгие экзамены — устный и письменный — по купринским "Листригонам".
— Низкий поклон Александру Ивановичу за то, что до сих пор учит нас любить свою землю, — говорит Александр Бурцев.
Да и альбом самого Александра Николаевича под рукой того, кто настроился вторгнуться в архитектуру Балаклавы, был бы нелишним.
Алевтина Ярославцева поделилась своей информированностью о том, что Александр Бурцев, понятно, продолжает снимать Балаклаву, предлагая новые трактовки ее облика. Значит, быть новому альбому!
Если ему быть, — размышляет вслух Александр Бурцев, — то иным. Наверное, предстоит рассказать о людях Балаклавы, чего они заслужили.
Не исключено, что к теме Балаклавы обратятся другие мастера. Взгляд каждого из них индивидуален. Но не миновать им той высокой планки, заданной первому фотоальбому "Балаклава" его автором. И самого себя Александр Бурцев не пощадил в усилиях по передаче, по воплощению купринского духа Балаклавы.
