24o
БЕСЕДА С ХУДОЖЕСТВЕННЫМ РУКОВОДИТЕЛЕМ СЕВАСТОПОЛЬСКОГО ТЕАТРА ТАНЦА НАРОДНЫМ АРТИСТОМ УКРАИНЫ В.А. ЕЛИЗАРОВЫМ.
Мы встретились с Вадимом Альбертовичем в канун нового театрального сезона. Как всегда, он с воодушевлением рассказывает о планах, грядущей премьере, коллегах, своем коллективе. Понятно, что главный вопрос — о новой постановке.- Сейчас мы готовим очень серьезную премьеру. Естественно, волнуемся и переживаем. Специфика жанра позволяет постоянно обновлять наши постановки. Все спектакли Театра танца постоянно находятся в движении: "История любви", "The best", "Избранное". Появляются новые солисты, новые номера, которые мы добавляем. Это неизбежно. Цель одна — улучшить качество шоу, качество зрелища с точки зрения хореографии, костюмов, а значит, и повышения зрительского интереса. У нас еще одно новшество: мы практически полностью поменяли сценическую площадку. Теперь вместо двух трибун осталась одна, добавлены три дополнительных ряда. Из трибуны "А" сделали подиум, на котором будут выступать певцы, вокалисты, ведущие. Тем самым мы приблизились к классическому восприятию театрального действа, когда все происходящее направлено на зрителя: всем хорошо видны лица артистов, появляется иная энергетика.
— Вадим Альбертович, что же будет представлять собой новая премьера?
— Спектакль называется "Бродвей". Мы долго шли к такому новому для нас решению. Америка — родина мюзиклов, но у нас сам этот вид искусства пока еще не популярен. Нам ближе понятие "оперетта" — литературно-хореографическое произведение, где все уместно: и слово, и вокал, и танцы, и любая сценография. Но если оперетта — это веселый, легкий жанр, то мюзикл по сюжету может быть и драматическим, и даже трагическим. В последнее время современное искусство порадовало такими шедеврами, как "Notr-Dam de Pari", "Кets", "Iisys Chistos syper star", "Chicago", "Mamma mia". Самым долгоиграющим стал спектакль "Fantom of the opera".
— Действительно, еще совсем недавно у нас о мюзиклах знали только понаслышке.
— Завесу открыл Филипп Киркоров: он привез знаменитый американский мюзикл "Chicago" — о судьбе женщин-преступниц в сложное криминальное время. Однако наш зритель еще не был воспитан на этой культуре, и не все поддержали начинание. Мне посчастливилось видеть в Германии знаменитый спектакль на музыку Эндрю Ллойд Уэббера "Fantom of the opera". Колоссальное впечатление! Современное искусство удивительно специфично, оно впитывает в себя самое интересное из всех направлений — музыкального, хореографического, сценографического. Для этого спектакля в Германии был специально построен театр на две тысячи мест. И эта постановка идет уже на протяжении 30 лет три раза в неделю при переполненных залах. Естественно, подобных возможностей у нас нет.
— И, тем не менее, вы дерзнули при ваших (скажем прямо) довольно скудных возможностях впервые в Севастополе взяться за постановку мюзикла. Насколько готов ваш коллектив к такому жанровому и историческому многообразию?
— Я очень доволен труппой. Актеры заинтересованы этим спектаклем и с удовольствием разучивают свои номера. Мы покажем фрагменты из некоторых мюзиклов, соединив их в единый сюжет. Что же касается солистов, то, вы понимаете, нашим певцам невозможно соперничать с великими Фрэнком Синатрой, Майклом Джексоном, Лайзой Минелли. Однако их исполнение знаковых хитов будет представлено в музыкальной записи. В спектакле примут участие севастопольские вокалисты — уже хорошо известный зрителям Николай Филиппов и новая певица Валентина Рыбакова, не-обыкновенно одаренный человек.
— Вадим Альбертович, а почему же все-таки "Бродвей"?
— Бродвей — это название нью-йоркской улицы, где сосредоточено огромное количество концертных залов. Мы идем по этой улице и заходим то в один, то в другой концертный зал, смотрим фрагменты спектаклей. Наша постановка — небольшой экскурс по лучшим американским мюзиклам. Несомненно, здесь присутствует популяризация жанра, а значит, и рассказ о нем. Суть искусства, помимо всего прочего, — в просветительстве. И эту роль мы выполняем на протяжении многих лет. Допустим, мы показываем "Кармен" на музыку Жоржа Бизе в переложении Родиона Щедрина. Люди посмотрели наш спектакль — и у них возникала потребность восстановить в своей памяти новеллу Проспера Мериме.
— Точно так же, как после просмотра перечитать "Собор Парижской богоматери" Виктора Гюго.
— Безусловно. И обратите внимание: в таком плане не только мы обращаемся к классике. Так, в Театре им. Б. Лавренева идет драматическая версия "Собора Парижской богоматери". Я могу перечислить многие замечательные спектакли и в других наших театрах. Так что постановкой "Бродвея" мы надеемся в силу наших возможностей в некоторой степени просветить севастопольцев и привить им интерес к мюзиклу. Скорее всего, мы будем делать этот спектакль в двух-трех частях: "Бродвей-1", "Бродвей-2"… Аналогов постановок спектаклей с продолжением много. Я хочу, чтобы это была не просто одноразовая вспышка, а чтобы каждый номер рождал интерес, чтобы мы "зацепили" зрителя. Хочется сделать представление очень красивым, ведь каждый номер — это отдельный спектакль. Конечно, требуются соответствующие декорации, соответствующая кинематика сцены, ее оформление, костюмы. Причем одно дело — "Вестсайдская история", другое — "Мечты Бомбея". У нас уже была возможность опробовать многие номера "на зрителя", и был восторженный прием.
— Всегда ожидаешь премьеру с нетерпением. Ну а здесь вообще — знакомство с новым жанром. Когда мы сможем увидеть "Бродвей"?
— Хотим показать его в октябре. Однако на пути еще много сложностей. Одной из важнейших составляющих является бюджет проекта. И этот бюджет будет для нас, пожалуй, самым дорогим. Мы поставлены в очень сложные условия, потому что у нас нет традиционного выхода на сцену, нет привычного театрального задника. Декорации — самый сложный вопрос. У нас есть один человек, которому я безмерно благодарен, — Ярослав Анастасов. В начале каждой постановки я излагаю ему, как я вижу действие, а он подхватывает мои идеи. Каким образом во время спектакля должен полететь корабль? Как может вырастать из паркета елка? Как должна видоизменяться гора драгоценностей? Все это претворяет он, Ярослав Анастасов. А где взять средства, чтобы все сделать достойно? Вот Никита Михалков (честь ему и хвала!) находит для своих проектов современных Третьяковых и Морозовых. В нашем городе много богатых людей, но, к сожалению, мало тех, кто готов поддержать театр. И все-таки я всегда надеюсь, что кто-то обратит на нас внимание и пожертвует какие-то средства на постановку. Искусство построено так, что ему всегда нужна оценка, нужна поддержка. Зритель оценивает нас переполненными залами. Но жаль, что мы не всегда получаем соответствующий ответ от власть имущих. Надеюсь, что с приходом к руководству городом Владимира Григорьевича Яцубы у нас принципиально изменится отношение к культуре.
— Тем более, что само существование Театра танца в Севастополе — это развитие важного жанра искусства. Помимо чисто эстетического удовольствия, вы привлекаете к красоте и изяществу наше подрастающее поколение, укрепляете его духовную составляющую.
— На протяжении многих лет коллектив театра старается в полной мере осуществлять свою миссию. Я благодарен всему творческому и постановочному коллективу. Я горжусь своими коллегами Ниной Борисовной Маршевой, Ольгой Александровной Хорьковой, Мариной Витальевной Миньковой, Еленой Ольховской, нашими молодыми преподавателями современных танцев Сергеем Волошиным и Мартой Августинович. А как можно не восхищаться преподавателем восточных танцев, вице-чемпионкой мира по основной версии заслуженной артисткой Украины Анастасией Николенко! К нам приходят люди самого разного возраста — от юных до убеленных сединами. Они погружаются в атмосферу, которой дышит танцевальный зал. Я часто повторяю: если храм должен быть намолен, то танцевальный зал должен быть натанцован.
— А это значит — танцуют все! И в Севастополе. И на Бродвее. Спасибо за беседу, Вадим Альбертович! До встречи на премьере!
