20o
или Новая версия о том, как комендор подбашенного кубрика второго орудия «Императрицы Марии» по дурости своей подорвал боеготовность державы.Сегодня исполняется ровно 95 лет (по новому стилю) с того памятного раннего утра, когда на стоящем на бочках в Севастопольской бухте линкоре "Императрица Мария" прогремело 25 сдетонированных взрывов и пламя взметнулось на 300 метров в небо.
Точная причина гибели затонувшего вверх килем корабля после работы специально созданной правительственной комиссии под руководством генерал-лейтенанта, академика, ученого с мировым именем А.Н. Крылова так и не была установлена. Шла Первая мировая война, вероятность диверсии со стороны германской разведки оставалась достаточно высокой. Поэтому, отвергнув два гипотетических варианта небрежного обращения членов экипажа с огнем и порохом, комиссия констатировала, что "возможность злого умысла не исключена". И это был третий вариант.
Спустя четверть века А.Н. Крылов во втором издании своей достаточно широко известной книги "Некоторые случаи…" в очерке "Гибель линейного корабля "Императрица Мария" особо подчеркнул, что недавно в его распоряжении оказались косвенные данные о причинах взрывов за границей боевых кораблей в своих гаванях. И ввиду этого, подчеркивает академик, следственная комиссия в 1917 году все-таки должна была высказаться "более решительно относительно злого умысла".
Есть в резюме специальной правительственной комиссии и такая строка, касающаяся причин взрыва по недосмотру экипажа: "Как видно, необходимо сочетание целого ряда случайностей, каждая из которых сама по себе маловероятна".
И все же…
И все же многие исторические версии живут в качестве окаменелого самодостаточного факта веками в сознании людей. Расхожая фраза "Москву в 1812 году сжег Наполеон" в ХХI веке подверглась принципиальной реконструкции. Сейчас точно установлено, что белокаменную личным своим повелением от 15 сентября 1812 г. спалил… губернатор Москвы Федор Ростопчин.
И в нашем случае, как выясняется, время рокирует фигуры, и то, что вчера считалось аксиомой, сегодня, в свете нового осмысления событий, оборачивается порой неожиданной, хотя и парадоксальной версией.
Так что — к делу. Наш вариант предполагает все-таки трагическую небрежность, рожденную человеческим, причем на самом банальном бытовом уровне. И подтверждает сентенцию великого голландца Спинозы, который 340 лет назад констатировал, что нет на свете ничего совершенно ошибочного. Даже сломанные часы два раза в день показывают точное время.
…До 1923 года "Мария" пребывала в аморфно-подвешенном состоянии после своей гибели. Несколько лет верх днищем корабль ржавел в северном сухом доке Морского завода, дважды корпус переносился, а затем и вовсе был разобран на металлолом.
Естественно, что, как и было заведено, в Гатчину, в нынешний Центральный военно-морской архив Минобороны России, после всех перипетий был отправлен полный отчет старшего инженера Севастопольского порта А. Сиденснера о состоянии корабля после его окончательного демонтажа.
В отдельной главе, посвященной описи всех находок в бытовых помещениях (каютах и кубриках) "Марии", подготовленной весьма дотошным инженер-поручиком корпуса корабельных инженеров В. Шапошниковым, обращает на себя внимание одна запись, которая почему-то не вызвала ассоциативного интереса со стороны, конечно же, во всех деталях ознакомленного с отчетом Сиденснера, — академика А.Н. Крылова.
Может быть, и потому, что составители отчета особенно строго и пристрастно фиксировали все возможные "артефакты" в подбашенном бытовом отделении первой башни линкора, в носовой его части, откуда и выросли "главные ноги" сигнального мощного взрыва.
Однако в главе отчета, который составлял инженер-поручик В. Шапошников, есть один любопытный абзац. В подбашенном отделении второй орудийной башни он обнаружил в матросском рундуке небольшой сундучок. В нем оказались рабочие чеботы нижнего чина, характерный сапожный нож со скошенным острым углом, две свечи, коробок спичек, суровые вощеные нитки.
Однако в качестве подметок неведомый флотский мастеровой использовал… пластины бездымного пороха — основу полузарядов 305-мм орудия главного калибра линкора, обычно строго охраняемых от огня. Сопоставляя те трудности, которые должен был преодолеть "искатель опередившего время подметочного сырья", можно еще раз констатировать, что вообще-то хороший асфальт просто так на дороге не валяется…
Полузаряд — это матерчатый мешок бездымного пороха, который герметично упаковывался в металлический цилиндр. Пластины по виду напоминали целлулоидные вафельки, были весьма прочны, и не удивительно, что смекалистые флотские "кулибины" положили на них глаз для применения в совершенно иной, далекой от боеготовности корабля области.
Так вот, инженер-поручик В. Шапошников в своем отчете не преминул предположить, что среди матросов сапожных дел мастеров было много. Служил такой, без сомнений, и в комендорской команде БЧ первой башни, откуда и пожаловала страшная беда на "Императрицу Марию".
Идею необходимости попытаться под новым углом реконструировать все события раннего утра 7 октября 1916 г., произошедшие на линкоре, причем с акцентом на чисто бытовые реальности, впервые озвучил флотский историк С. Дунаев в одном из выпусков газеты "Тайны ХХ века". Но дальше предположений дело не двинулось, и для севастопольских историков города и флота эта страница пока еще остается "улицей, полной неожиданностей".
Как же флотскому доморощенному сапожнику удавалось вот так, запросто, добыть при надобности две-три пластины бездымного пороха? Ведь для этого ему надо было незаметно проникнуть через задраенный люк в крюйт-камеру, разрезать кожух, отвинтить крышку железного футляра и отодрать две-три пластины порохового "джина".
Можно ли было все это осуществить без особой конспирации, да еще и при наличии по крайней мере пяти серьезных препятствий, обусловленных специальной инструкцией по хранению корабельных снарядов? Комиссия Крылова пришла к выводу, что отцы-командиры "Марии" смотрели сквозь пальцы на множество нарушений корабельного устава. Например, на люках бомбовых погребов напрочь отсутствовали крышки и замки. Их приказал снять старший артиллерийский офицер князь Урусов. Вместо них использовались низкие деревянные лари с отверстиями для спуска вручную картузов. Так что проскользнуть незаметно до побудки в крюйт-камеру было делом плёвым. Тем паче, если "умелец" из комендоров в то утро сам же и дневалил.
Ввиду того, что на корабле в октябре 1916 г. выборочно осуществлялся стояночный ремонт каботажных средств, штатное освещение погребов по непонятным причинам глубокой ночью и в предрассветное время не использовалось, видимо, экономилась электроэнергия. Посему, скорее всего, избегая обязательного вызова дежурного унтер-офицера на очередное измерение температуры в крюйт-камерах, согласно уставу, добытчик пороховых пластин незадолго до общей побудки незаметно проник в погреб 1-й башни, используя свечу.
Затем он отвинтил крышку футляра, слегка полоснул ножом по шву чехла и без проблем добрался до того, что, собственно, и искал. Но свечу по небрежности в последний момент выронил из дрожащей руки в картуз. Ибо спешил, потому как через пару минут по кораблю прозвучал бы сигнал общего подъема. Это только в дебрях Амазонки люди из племени амондава не имеют понятия, что такое время. Гонимый страхом, тачальщик матросских башмаков ретировался, и его никто не заметил.
Дальше — все как по писаному, то есть ярким пламенем "засветились проблемы". Полузаряд за четверть часа сгорел, давление внутри камеры достигло максимальных величин, и пошел процесс детонации всех 599 полузарядов…
Так что портфель гипотез о вероятных причинах страшных взрывов, перевернувших 95 лет назад вверх килем "Императрицу Марию" в Севастопольской бухте, выходит, может пополниться еще одной, весьма экзотической версией. Конечно же, она еще нуждается в весьма серьезной доказательной базе. Так что повторюсь: историографам города и флота есть над чем потрудиться. Тем паче, что имеется вполне реальная цель — в общем-то, открытые архивы военно-морской истории России в Гатчине. И отчет Шапошникова, согласимся, — это не знаменитая "Голубиная книга", которую ищут веками и в которой неведомыми нам небожителями начертаны на огромном камне все ответы на всё, что волнует умы человечества. Говорят, между прочим, что Николай Гумилев ее-таки видел в Карелии…
