13o
Как это ни удивительно, первые артиллерийские батареи появились на берегах Ахтиарской бухты еще до создания Черноморского флота и основания Севастополя. Генерал-поручик Александр Суворов, выйдя в июне 1778 года с пехотными батальонами на побережье бухты и обнаружив в ней турецкие корабли, первым делом решил установить на северном и южном входных мысах артиллерийские орудия. Адмирал турецкой флотилии, опасаясь, что его корабли будут заблокированы в бухте, в спешном порядке поднял паруса и вышел в открытое море.В дальнейшем военные стратеги не без основания оценивали боевые возможности противоборствующих сторон прежде всего по наличию у них артиллерийского вооружения. С конца XIX века в Севастопольской крепости на побережье от мыса Лукулл до мыса Сарыч начали устанавливаться артиллерийские батареи с прожекторными станциями и приборами управления огнем. А когда в 1908 году на Обуховском сталелитейном заводе было создано и испытано 305-миллиметровое орудие с дальностью стрельбы снарядами весом 470 килограммов до 42 километров, генеральный штаб распорядился изготовить такие крупнокалиберные орудия для башенных батарей N 35 и 30, сыгравших огромную роль в обороне Севастополя 1941-1942 гг.
О боевых действиях 35-й батареи на мысе Херсонес севастопольцам хорошо известно через средства массовой информации, а вот о 30-й батарее, установленной на Мекензиевых горах в районе поселка Любимовка, горожане мало осведомлены из-за ограниченности свободного доступа туда севастопольцев. Стараясь восполнить этот пробел, наш корреспондент воспользовался приглашением члена правления ветеранской организации береговых войск ЧФ РФ и ВМСУ "Патриот" Ю.П. Шилюка побывать на торжественных мероприятиях на этой батарее, посвященных 70-летию начала героической обороны Севастополя.
Пока автобусы с участниками торжественных мероприятий поднимаются по отрогам Мекензиевых гор к Любимовке, полковник Юрий Шилюк, имеющий большой опыт в организации береговой обороны морских крепостей, ведет свой рассказ о создании и боевом использовании башенной батареи N 30. Земляные работы на ней, начавшиеся еще в 1913 году, вскоре были прекращены из-за череды исторических событий: Первой мировой войны, Октябрьской революции, иностранной интервенции и Гражданской войны. И только через 15 лет Реввоенсовет принял решение достроить батарею. В титул был включен громадный объем работ, сопровождавшихся модернизацией инженерного и фортификационного оборудования.
В подтверждение этого Юрий Петрович говорит о том, что массив батареи был одет в 6-метровую железобетонную броню, способную выдержать два попадания 12-дюймового снаряда в одну точку. О масштабности и трудоемкости работ свидетельствует и такой факт. На достройку батареи было использовано столько же бетона, сколько на плотину Днепрогэса.
Особое внимание было уделено обеспечению живучести этого фортификационного сооружения. В подземной части командного пункта, расположенного на глубине 37 метров, находились запасы продовольствия, воды, котельная с запасом топлива, автономная электростанция, фильтрационно-вентиляционная установка и система коллективной противохимической защиты. Всего в массиве батареи было 70 помещений, рассчитанных на пребывание в них 220 человек.
30-я батарея стала важным боевым подразделением береговой обороны Черноморского флота. Она являлась скорострельной, имела фугасные, зажигательные, осколочно-фугасные, дымовые и осветительные снаряды и держала под контролем площадь 5000 квадратных километров.
К началу обороны Севастополя (1941-1942 гг.) батарея была укомплектована обученным личным составом, способным выполнять все виды стрельб, в любой обстановке действовать слаженно, решительно и самоотверженно. Вместе с тем серьезным упущением была недооценка военными стратегами необходимости создания в Севастополе мощных оборонительных укреплений для отражения ударов противника с суши. Как и в Крымскую войну, их приходилось возводить в спешном порядке перед началом осады города.
Юрий Шилюк напоминает записи штабистов, которые вели точный отсчет хроники обороны Севастополя. 30 октября в 16 час. 35 мин. береговая батарея N 54 открывает огонь по фашистской мотопехоте, прорывающейся вдоль морского побережья от Сак к Севастополю. На следующий день по наводке корректировщиков 30-я батарея обстреливает противника на станции Альма, наносит пять ударов по целям под Бахчисараем, уничтожает 9 танков и 30 орудий и более роты противника, поддерживает огнем 7-ю бригаду морской пехоты и батальон курсантов Военно-морского училища береговой обороны.
Только в ноябре "тридцатка" израсходовала 883 снаряда, а за время второго штурма города — еще 517 снарядов. Юрий Шилюк говорит, что в Великую Отечественную нигде, кроме как при обороне Севастополя, расход артиллерийскими батареями снарядов не превышал расходов винтовочных и автоматных патронов. Это является неопровержимым свидетельством ожесточенности сражений.
Однако интенсивность артиллерийских стрельб приводила к износу и необходимости замены стволов орудий 30-й батареи. Эта операция в мирное время осуществлялась в течение двух месяцев с использованием кранового оборудования. Несмотря на то, что "тридцатка" обстреливалась и подвергалась налетам авиации, батарейцы вместе с рабочими артиллерийских мастерских ЧФ и ленинградского завода "Большевик" за 16 суток без специального оборудования заменили четыре изношенных ствола весом 50 тонн каждый. Отличившиеся в ходе этой уникальной операции были награждены орденами и медалями, и всем им была выдана премия по двести рублей, которые краснофлотцы сдали в фонд обороны.
С началом третьего штурма Севастополя на батарею были нацелены сверхтяжелые фашистские орудия "Карл" и "Дора" и осуществлялись налеты авиации. Противник выпустил по батарее свыше 700 снарядов и сбросил на нее 500 авиабомб, но она продолжала вести огонь, пока не израсходовала весь боезапас. 12 июня 1942 года батарейцам в последний раз была доставлена почта. Прервалась телефонная связь с командованием береговой обороны. 18 июня противник окружил батарею. На ней оставалось около 300 бойцов. Они продолжали отстреливаться из автоматов и пулеметов, но положение обороняющихся становилось все более отчаянным.
Фашисты то предлагали им сдаться, то применяли ядовитые газы и огнеметы. Во внутренних помещениях возник пожар. Батарейцы неоднократно пытались с боем вырваться из окружения. Только 73 краснофлотцам удалось сделать это. Остальные погибли в бою, были пленены, расстреляны, отправлены в лагерь для военнопленных или пропали без вести. Пленен и расстрелян был с группой краснофлотцев и майор Георгий Александер, командовавший героической 30-й батареей.
После войны было решено батарею N 35 сохранить как мемориальный комплекс в память о героической обороне города, а башенную батарею N 30 — восстановить, модернизировав ее фортификационные сооружения, приборы управления стрельбой и средства связи. В 1955 году батарея стала именоваться "459-й отдельный башенный артиллерийский дивизион", который введен в состав боевых сил Черноморского флота. До 1957 года дивизион выполнял стрельбы главным калибром, однако от них пришлось отказаться: из-за выстрелов в поселке Любимовка выбивало стекла и срывало крыши. Сейчас боевую технику и фортификационные сооружения батареи содержит в исправном и примерном состоянии отделение береговых войск Российской Федерации.
В 1956 году на территории батареи состоялось открытие памятника "Матрос" батарейцам, погибшим в период обороны Севастополя. В 2008 году памятник был реставрирован на средства, собранные членами ветеранской организации береговых войск "Патриот", в частности, офицерами в отставке Виктором Потаповым, Леонидом Блюминым, Юрием Шилюком, Борисом Салагаевым, а также директором филиала банка ВТБ Геннадием Каковкиным.
У этого памятника и состоялся митинг, посвященный 70-летию начала обороны Севастополя. В торжественных мероприятиях приняли участие начальник береговых войск ЧФ генерал-майор Александр Остриков, командир зенитно-ракетного полка ЧФ Михаил Глушич, командир бригады морской пехоты ЧФ Герой России Владимир Белявский. К памятнику "Матрос" и мемориальному знаку командиру 30-й батарее Георгию Александеру ветераны береговых войск, жители, студенты и школьники города возложили цветы как свидетельство единения поколений севастопольцев.
