14o
Когда я окончила нашу «приборку» в 1982 году, встал вопрос: куда же идти работать? Распределяли нас неохотно и весьма хаотично. Многие полагались на связи родителей, а то и вовсе на счастливый случай. Мне лично «помог» мой будущий муж: ему предложили работу в Харькове, в КБ судовых установок. Через полгода моего «сидения» на родительской шее Сережа благополучно перетащил меня к себе.Жили мы в Севастополе (в институтскую бытность) на ул. Ленина в трехкомнатной коммунальной квартире. Папа мой умер давно, а мама — в 1988 году. И когда я приехала по скорбной телеграмме в Севастополь, то обнаружила, что вместо тихой, ставшей нам за двадцать лет почти родной соседки тети Глаши в комнате, что возле входной двери, поселился (произошел обмен!) въедливый мужичок лет шестидесяти, преподаватель труда в одной из городских школ — Георгий Всеволодович. Но мы его за глаза величали Дьяволовичем.
К нему постоянно приходили какие-то не внушающие доверия личности. До глубокой ночи они жгли дурно пахнущие свечи, дружно что-то вскрикивали, а из древней фисгармонии, на которой было начертано "Чикаго, 1888 год", Дьяволович извлекал жуткие африканские мелодии.
Короче говоря, я задалась целью как можно скорее разменять квартиру, но это оказалось далеко не простым делом. Даже отдельную однокомнатную мне не предлагали взамен моих двух комнат.
Из-за полуночных гульбищ у соседа мне пришлось несколько раз вызывать милицию, но безрезультатно. Как говорится, грозили пальчиком, и все продолжалось вновь.
Впрочем, жизнь наконец-то расставила свои акценты: Дьяволовича хватил инсульт. Из Тирасполя приехала его дочь, побыла у нас дней двадцать и увезла отца в Молдавию. Перед отъездом зашла ко мне, мы с ней весьма мирно пообщались, и она предложила мне самой распорядиться кое-чем из имущества отца. Я было отказалась, но Светлана (как выяснилось, весьма зажиточная женщина: она руководила торгом в одном из районов Тирасполя) сказала: "Тогда просто выбросьте все на помойку. Мне пока недосуг заниматься обменом. Вселяйтесь и живите себе на здоровье. По крайней мере не ранее, чем через год, я, может быть, приеду и порешаю дела с комнатой".
Передав мне ключи от жилого помещения своего отца, она улетела с ним в Молдавию.
Честно говоря, ее предложение мне пришлось по душе. К тому времени нас с мужем пригласили работать в Севастополь в ЦПКТБ, а семья увеличилась: у нас родилась двойня — Верочка и Светочка.
Я выбросила на мусорник всю старую посуду Дьяволовича, постельное старье, штук 50 патефонных пластинок. А что же делать с фисгармонией? Стало почему-то жалковато выносить раритет на помойку. Вот и оставила ее в углу, у окна.
Но, выходит, зря я так поступила. В этой комнате мы поселили наших девочек. И буквально через пару дней Вера пожаловалась, что после 12 часов ночи это "пианино" в течение получаса скрипит. Как будто кто-то деревянными ложками перебирает.
Но дальше — больше. При первой же попытке поднять крышку фисгармонии (девчонки — народ любопытный) Света неловко дернула рукой, и крышка ударила ее по костяшкам пальцев левой руки. Да так, что три ногтя вмиг посинели.
Но на этом непонятный "гнев" старой фисгармонии не прекратился. Дети постоянно рвали колготки, которые цеплялись за потресканные бока инструмента. За задником фисгармонии поселилась крыса, которую выкурить оттуда, как я ни пыталась, было невозможно.
Ну, а последний каплей стал… пожар. В ночь на 1990 год мои девочки поставили пять свечек на верхнюю часть старого инструмента, и одна из них опрокинулась. Пламя мгновенно охватило деревянную резную крышку, пропитанную каким-то маслом, и буквально через пять минут фисгармония загорелась. Еле успели потушить.
Вот тогда-то я и решилась выкинуть вон из квартиры эту древнюю штуковину. Через месяц приехала хозяйка этой комнаты, и мы успешно провернули двойной обмен…
А один мудрый человек, бывший папин сослуживец, выслушав историю с фисгармонией, сказал: "Ты, зайчик, сделала ошибку, оставив эту вещь у себя. Ее хозяин, судя по твоему рассказу, был очень зол на соседей за то, что шли разборки с милицией. Вот и оставил после себя "чертову метку". Она и мстила".
Что ж, за свои ошибки людям приходится платить. К слову, после того, как я выкинула остатки фисгармонии на помойку, аккурат на этом месте на стареньком свитере поселилась наша кошка Нюся. Попытки прогнать ее оказались безрезультатными…
