17o
Реально ли вдруг оказаться на уютном побережье Балаклавы, которая и в 60-е годы прошлого века еще бережно хранила облик, запечатленный в «Листригонах» Куприна? Затем столь же непостижимым образом перенестись на мыс Хрустальный, тоже еще не изуродованный нынешними многоэтажными монстрами, и полюбоваться маленькими домиками на скалистом откосе и яликами у причала. Прокатиться на трамвайчике по заснеженным улицам Севастополя, а в следующее мгновение проникнуться настроением ранней весны, глядя на пробуждающийся город в утренней голубой дымке или на цветущий миндаль…
Это путешествие во времени и пространстве оказалось возможным на очередной фондовой выставке, открывшейся в Художественном музее имени М.П. Крошицкого.Выставка называется "Памяти севастопольских художников". На небольших листовках, напоминающих фрагмент газетной страницы, — тридцать одна фамилия мастеров живописи, скульптуры, декоративно-прикладного искусства, которых, к сожалению, уже нет с нами. Одни ушли из жизни в 70-80-е годы прошлого века, другие — совсем недавно.
С почтением и восхищением их талантом говорила о них на открытии выставки директор музея Наталья Бендюкова. Художники-ветераны Анатолий Иванович Сухоруких и Анатолий Федорович Шорохов тепло вспоминали о личных встречах и дружбе с ними, сетовали на то, что работы доступны согражданам лишь на выставках — редких и мимолетных из-за катастрофического дефицита экспозиционных площадей музея. А так хочется, чтобы они экспонировались постоянно, как в Одессе, Херсоне и других регионах страны.
Время неумолимо. Но жизнь художника не измеряется прожитым им сроком земного бытия, а, можно сказать, продолжается бесконечно. Ведь мастер оставляет в своих творениях частицу души. По реакции гостей музея чувствовалось, что остановленные кистью мгновения продолжают волновать и восхищать любителей изобразительного искусства. Поэтому выставка-реквием воспринималась как жизнеутверждающая.
Личная судьба каждого художника неповторима. Но вдохновение Севастополем было общим для всех.
Зал смог вместить только 97 произведений (в основном живописных работ) — небольшую часть богатейшего творческого наследия, сосредоточенного в фондах музея.
Для куратора выставки, искусствоведа Светланы Ткаченко, это был первый серьезный опыт экспозиционной деятельности. Она сумела выбрать наиболее характерные произведения, которые при всей яркой индивидуальности в комплексе составили впечатляющий портрет Севастополя и его окрестностей.
Нельзя не задержаться у картины Анатолия Москаленко "Мой город", на которой запечатлен хорошо знакомый спуск к железнодорожному вокзалу с открывающейся панорамой Южной бухты и строем кораблей ранней весной. А вот эта же бухта на полотне "Севастополь зимой", и заснеженное побережье придает ей особое очарование.
Замечательная творческая перекличка с "Первым снегом" Михаила Афанасьева! Запечатлев тоненький белоснежный коврик, Михаил Андреевич словно напоминает нам, что снег в Севастополе — событие не столь частое, потому и долгожданное. А настоящее чудо — это "Миндаль в цвету" на исходе зимы… Потрясающая гамма нежных оттенков красок предстает и на этюде Юрия Севрюженко, и картина, кажется, дышит…
"Мыс Фиолент. Пасмурно". Но, как известно, у природы нет плохой погоды, что подтверждает своей уникальной работой Илья Щиголь. Придите и убедитесь: такого загадочного Фиолента вы еще не видели никогда.
Так же, как фрагмент Ласпинского побережья, запечатленный Евгением Кольченко на картине "Дубы. Ласпи". Или "Февраль в Учкуевке" Натальи Василенко.
Михаил Павлович Крошицкий — целая эпоха жизни музея. Ведь именно он еще в довоенные годы формировал картинную галерею в Севастополе. А в огненные сороковые в последние дни обороны сумел вывезти коллекцию из осажденного города, охранял шедевры в длительной эвакуации, а после войны вернул их Севастополю и воссоздал художественную сокровищницу. Сам же продолжал заниматься творчеством, проявив себя и как талантливый художник-маринист, о чем свидетельствует представленная на выставке картина "Мертвая зыбь".
Рядом — автопортрет Геннадия Брусенцова. Под ним одна из лучших картин Геннадия Яковлевича — "Ноябрьский Севастополь", где даже в туманный день поздней осени перед нами предстает стройная колонна моряков в торжественном величии на зеркальной от дождя брусчатке Корабельного спуска.
Небольшая экспозиция картин с автографом "Художник Май" — замечательные разноплановые работы Мая Филипповича Чухланцева: натюрморты с бумажными корабликами, мидиями и самый впечатляющий из них — "Солдатский хлеб". А еще акварель, запечатлевшая набережную Корнилова 60-х годов.
Глубоким философским смыслом проникнуты картины Геннадия Арефьева "Сарганы. Красные стулья", "Голубое утро Севастополя", "Балаклава", "Мыс Хрустальный". И особенно "Поэма про море", где темно-синяя штормовая волна подняла со дна и прибила к берегу крупный старый корабельный якорь — самую впечатляющую визитку корабля, символ памяти. Ведь со времен античности до наших дней именно якорь многое может поведать о корабле, которого давно уже нет: о дате и месте постройки, габаритах и водоизмещении, а по положению якоря на морском дне можно даже восстановить в деталях, как корабль встретил свой последний час в шторме или сражении.
Наверное, об этом думал и Евгений Кольченко, создавая картину "Ржавые якоря".
Удивительная, прямо-таки мистическая ассоциация-перекличка с творчеством Александра Грина прослеживается на полотнах Зиновия Филиппова "Балаклава", "Красный спуск". Запечатлел Зиновий Иванович и самого писателя — рыцаря мечты, романтики и моря на картине "Александр Грин". Привлекает внимание и "Зурбаган", в котором очень узнаваем прототип главного города "Гринландии" — Севастополь. Бухта, вдоль побережья которой амфитеатром поднимаются улицы. В центре одной из них — фонтан, тенты для отдыхающих. На переднем плане — отель "Зурбаган", близ которого в открытом павильоне-ротонде группа людей ведет оживленную заинтересованную беседу.
— А вы присмотритесь к персонажам, — загадочно улыбнувшись, предложила заместитель директора музея по научной работе Людмила Смирнова.
Надо же! На переднем плане — Марина Цветаева, Александр Грин, Константин Богаевский и Максимилиан Волошин! А рядом с ними севастопольские художники Геннадий Арефьев и Зиновий Филиппов, тоже оказавшиеся своими в этой дружной компании.
Замечательным дополнением к живописным работам стали скульптурные композиции, посвященные героям обороны 1941-1942 годов: "Разлука" Ольги Миньковой и "Затишье" Станислава Чижа.
Покидая опустевший зал, уже с порога я оглянулась назад. И обратила внимание, что кто-то положил на пол под картину Евгения Кольченко "Ржавые якоря" букет красных гвоздик. Как символ живой памяти и знак преклонения перед художниками, которые, уйдя в вечность, своим творчеством навсегда остались с нами.
Выставка продлится всего до 15 апреля. Спешите ее увидеть!
