Будущее России не зависит от санкций. Будущее России зависит от нас В.В. Путин
Севастополь 7o

Игорь ВОЛОШИН: «Любой мой персонаж напоминает атомную бомбу»

ПРОЛОГ Этого интервью могло бы и не быть. Встреча срывалась раза четыре. Причем по причинам, не зависевшим ни от меня, ни от моего собеседника. Последний раз договорились встретиться прямо на Графской пристани в выходной...

ПРОЛОГ

Этого интервью могло бы и не быть. Встреча срывалась раза четыре. Причем по причинам, не зависевшим ни от меня, ни от моего собеседника. Последний раз договорились встретиться прямо на Графской пристани в выходной день (чтобы наверняка). Как будто по злому умыслу, за 15 минут до назначенного времени у меня отключается мобильный телефон. Аппарат просто перестает реагировать на любые внешние раздражители. Вот как тут не стать фаталистом? Ничего не оставалось, как понадеяться на русский авось и ждать…

С режиссером Игорем Волошиным я виделся и раньше. Правда, было это аж четыре года назад, когда кинематографист проводил в одном из книжных магазинов двойную презентацию: представлял зрителям свой первый полнометражный художественный фильм "Нирвана", а также сборник киносценариев "Я". С тех пор Волошин успел стать одним из самых востребованных режиссеров российского независимого кино, снял еще несколько самостоятельных картин, вместе с Петром Бусловым, Андреем Звягинцевым, Александром Велединским и Алексеем Попогребским принял участие в арт-проекте "Эксперимент 5IVE".

В общем, "заматерел", но, как оказалось, нисколько не изменился, так что узнать Волошина не составляло никакого труда. После того как мы "идентифицировали" друг друга, режиссер без всяких пауз начал делиться первыми пришедшими в голову мыслями. Говорил он подкупающе непринужденно, так что было не совсем понятно, кто из нас интервьюер. "Все-таки натура в Севастополе уникальная. Так и просится на кинопленку. Вот я только что прошелся по центру города, увидел сотню мест, с каждым из которых связан какой-то сюжет, персонажи из "прошлой жизни". Просто бери и снимай", — витийствовал Волошин.

Для тех, кто не в курсе, поясню: Игорь Волошин родился и долгое время жил в Севастополе. Служил актером театра "На Большой Морской", играл в панк-джаз-проекте "Деликатесы" и вел по большей части "неформальный" образ жизни. Поэтому когда речь зашла о персонажах из прошлого, я скептически заметил, что многие из них выглядят совсем "не свежо". Причем высказывание мое не было пустышкой для поддержания разговора — намедни мне довелось побывать на сборище старых севастопольских рокеров, и этот сейшн произвел на меня весьма тяжелое впечатление. "Я не склонен осуждать кого бы то ни было. Каждый имеет право выбирать свою дорогу", — заметил Волошин.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ПРОВЕРКА НА ПРОЧНОСТЬ

И вот все готово для работы. Мы сидим в небольшом кафе возле катерного причала, диктофон включен. "Ну что ж, начнем интервью", — предлагаю я. "А по-моему, мы его давно уже начали", — отвечает кинорежиссер. Спросить хочется сразу и обо всем. Но поскольку на сей раз Игорь Волошин приехал в Севастополь, чтобы презентовать свой новый фильм "Бедуин", сам Бог велел сперва поговорить об этой работе. В основе сценария — история женщины, которая приезжает из Киева в Санкт-Петербург в надежде добыть деньги для операции дочери, которая больна лейкемией. Героиня готова на самые отчаянные поступки: сперва она едва не становится суррогатной матерью для гей-пары, после отправляется в иорданскую пустыню, рассчитывая, что бедуины вылечат ее чадо… Пересказывать кинокартину бессмысленно — это нужно видеть. Главный вывод, который сделал лично я, ознакомившись с этим произведением, — Волошин очень любит "загонять" своих героев в рамки экстремальных ситуаций. Эта тенденция просматривалась и в "Нирване", и в "Я" (ранние фильмы режиссера). Отсюда и первый вопрос…

— Почему вы так любите проверять своих персонажей на прочность? Почему вам, как художнику, интересен человек, оказавшийся "на грани", вырванный из обычных условий своей жизни?

— Я так живу. Внутри каждого фильма, каждого сценария заложена драматургическая конструкция, которую я называл бы "игрой на выживание". Для любого нового произведения необходим некий разгон. Я пытаюсь создать новую форму драматургии. Главный принцип заключается в том, что даже повествование должно обладать динамикой, причем довольно жесткой. Когда я снимал свой первый, еще документальный, фильм ("Сука", 2001 год) — я долго искал тему. Я не могу снимать о ситуациях, где нет экстрима, драмы. Нужно, чтобы герой находился на краю…

— "На краю" характер ярче проявляется?

— Да, совершенно верно. Вот первый документальный фильм я снимал о парне, который год "слезал" с героина, о том, как его болтало, как он бросал, а потом снова начинал колоться. Он все время был "на грани"… Следующий фильм я снимал на войне, в Чечне, во время второй кампании (в 1999 году). Был у меня период, когда я долго не мог взяться за работу. Мне говорили: "Да вот же вокруг сколько тем, бери любую!" Вроде бы и верно. Тем хватает. Любой человек — это уже история, художественное произведение, летопись. В его судьбе можно найти что угодно. Вот про эту официантку (которая только что подносила нам напитки различной степени крепости) можно снять документальный блокбастер, если ее разговорить. Но я так не могу. Мне нужна крайняя ситуация. Мне нужен герой на пределе, на грани психофизического срыва. Он должен быть в таких обстоятельствах, которые заставляют его напоминать атомную бомбу.

— Поэтому тема наркотиков так часто проскальзывает в ваших фильмах?

— Наркотики — это огромная тема. И не потому, что ты, как художник, имеешь право показывать своего героя, который принимает какие-то препараты, как угодно… Эта тема некогда "зацепила" меня. Мы вот сейчас сидим тут, в Севастополе, и я говорил, что периодически возникают образы и персонажи из "прошлой жизни", которых уже нет. Наркотики, к сожалению, пришли к нам и "выкосили" огромное количество молодых людей. Когда я "дорвался" до большого кино, я не мог не рассказать о себе и тех, кто бы со мной рядом. Так появился фильм "Я".

— "Я" — это второй полнометражный фильм в вашем послужном списке. Поставлен он по вашему сценарию. А вот первый ("Нирвана") основан на произведении Ольги Ларионовой. Есть и еще одна картина ("Олимпиус Инферно"), где сценаристом были не вы. Отличается ли процесс съемки, когда используется чужая литературная основа?

— Если говорить об имплантации чужого замысла в свою голову, то это происходит моментально. Это просто профессия. Плохо, конечно, когда некоторым режиссерам приходится снимать всякую "пургу", для них съемочный процесс тяжел и драматичен. У меня другая ситуация. Все, что я делал не по своим сценариям, всегда мне очень нравилось, иначе бы я за них и не брался. Сценарий всегда серьезно перерабатывается режиссером…

— То есть без соавторства не обходится никогда?

— Конечно нет. Режиссер понимает степень развития истории изобразительно. Если что-то провисает, он говорит сценаристу: "Тут герой должен поступить иначе. Нужно изменить эпизод". Вот сейчас сценарист моего любимого режиссера Гонсалеса Иньярриту снимает кино самостоятельно. Я уже видел две его работы. Это гораздо слабее, чем у Иньярриту. А если тандем работает правильно, если соавторы двигаются в одном направлении и служат друг для друга катализаторами идей, — рождаются шедевры.

— А вот актеры для вас — это соавторы или "глина", из которой лепится произведение?

— Было бы лукавством, если бы я выбрал один из этих вариантов. Они оба, на мой взгляд, не совсем верны. Если взять нашу модель производства, то она немного похожа на голливудскую. Суть ее в следующем: хороший актер всегда знает, что делает, и всегда добавляет в картину очень многое. Актер, который понимает, что он — "глина", прав. Но для каждого конкретного фильма ты выбираешь особый тип "глины", и чаще всего замена невозможна. Вот, например, в "Я" у меня снимался Горбунов. Я не совсем так представлял себе его героя, но он очень многое добавил, и мне понравилось. В "Бедуине" ситуация сложилась таким образом, что сценарий писался для Ольги Симоновой. Если бы она не смогла сниматься, я бы не снимал фильм. На пробах она делала такие вещи, которые мне самому раскрывали мой же замысел, показывали его с совершенно иной стороны. Это дает тебе новые силы, новое вдохновение. Появляется возможность заниматься тонкостями и деталями, на которые ты не обратил бы внимания, если бы у тебя был средний актер. Артисты очень многое дают. И, кстати, я никогда не провожу кастинги. Как правило, мне сразу понятно, кто и какую роль должен играть. Во всей моей практике был лишь один случай, когда произошла замена актера: из-за того, что Артур Смольянинов был сильно занят в театре, на его место пришел Михаил Евланов. Впрочем, со своей ролью он справился блестяще, фильм при этом стал совсем другим. Возможно, даже лучше… Вообще я понял, что когда в кино что-то идет не так, как задумывалось изначально, — это хорошо! Чем больше проблем, тем полнокровнее результат.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ОТ "ДЕЛИКАТЕСОВ" ДО ЛИГАЛАЙЗА, ИЛИ "МУЗЫКАЛЬНАЯ ПАУЗА"

Кинематограф и литература не всегда были в фаворе у Игоря Волошина. Как и все нормальные молодые люди, родившиеся после 1960 года, Игорь переболел рок-н-роллом. Середина 90-х — эпоха расцвета рок-музыки в Крыму. В то время, когда молодые врачи Максим Кучеренко и Владимир Ткаченко (в миру — группа "Ундервуд"), еще не спевшие свое знаменитое "Гагарин, я вас любила", устраивали концерты на набережных Ялты и Алушты, а также на крыше студенческого общежития, в севастопольском поселке ГРЭС репетировали свою первую программу суровые панки, называющие себя "Деликатесы". Лидером этой группы как раз и являлся мой собеседник (на тот момент — студент филиала Ярославского театрального института) — Игорь Волошин. В 1996 году коллектив меняет "музыкальную ориентацию" и превращается в психоделический джаз-оркестр с элементами театрализации. Правда, просуществовал этот бэнд всего два года. После этого Игорь отходит от музыки, но, как оказалось, не окончательно…

— Не возникает желания "тряхнуть стариной" и вернуться к рок-н-роллу?

— Честно говоря, постоянно хочется это сделать. Я всегда себя ощущал "рок-стар", как и все мальчики, которые с детства слушали тяжелую музыку. В принципе, мои дети идут тем же путем. Они слушают Limp Bizkit, Rammstein, даб-степ. Они любят правильную четкую ритмическую структуру в музыке. Я в последнее время полюбил такой стиль, как трип-хоп. У нас есть мысль сделать совместный трип-хоповый проект с рэпером Лигалайзом.

— В 2004 году был такой проект лидера группы "АукцЫон" Леонида Федорова "Горы и реки". В нем принимали участие поэт Анри Волохонский (один из авторов знаменитой песни "Под небом голубым есть город золотой"), клавишник "АукцЫона" Дмитрий Озерский и вы. Какова была ваша роль при записи этой пластинки?

— Я играл там на скрипке. Это был эксперимент, поскольку я окончил музыкальную школу по классу гитары. Вообще на самом деле это классная штука. С Федоровым мы познакомились давно и, так сказать, творчески сплотились. Когда он переехал из Питера в Москву, мы очень много общались. Он очень творческий человек, не может сидеть на одном месте. Леня оборудовал дома студию, я помогал ему что-то делать. Потом я снял первый короткометражный художественный фильм и попросил Федорова написать к нему музыку. Он выполнил мою просьбу. И надо ж было набраться такой наглости, чтобы сказать: "Все хорошо, Леня, но саундтрек мне не подходит. Я возьму твои готовые произведения". Альбом "Горы и реки" — это отчасти тот саундтрек, который не вышел. Как я уже сказал, на этой пластинке я записал партию скрипки, а также занимался созданием различных шумов: мы лили воду, включали тостеры и так далее. Все шумы создавались механически, поскольку альбом писался линейно, без наложений, мы не сводили его.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. КАК ЭТО ДЕЛАЕТСЯ В РОССИИ?

Под словом "это", конечно, следует понимать кинематограф. Дело в том, что Игорь Волошин является представителем авторского (читай — некоммерческого) российского кино. В эпоху "дикого" капитализма направление не самое востребованное. Именно поэтому третью часть нашей беседы мы решили посвятить вопросу балансирования между искусством и шоу-бизнесом…

— Интернет, который знает все, рассказал мне о том, что вы были в свое время одним из режиссеров реалити-шоу "Голод" на телеканале ТНТ. Как-то не очень это вяжется с образом художника-нонконформиста. Что это было: желание немного подзаработать или нечто большее?

— Было время, когда ты не мог начать снимать больше кино, тебя что-то не пускало. Сейчас дебютантам гораздо проще, а в начале 2000-х снималось совсем мало кино. Хорошего — еще меньше. Тем не менее хотелось как-то войти в этот мир, получить опыт. Мне предлагали много всяких (именно коммерческих) вещей. Я, как правило, отказывался. Что-то срывалось, я терял годы на подготовку проектов, из которых после уходил. Мне если что-то не нравится, я сразу сваливаю. Проект "Голод" делали очень крутые люди: Маша Шайкевич, Борис Юхананов. Когда мне предложили поработать в этом шоу, я находился на грани депрессии. Если говорить о финансовом положении, то впору было варить подошвы от обуви, на манер героя Чарли Чаплина из известного фильма.

— Этот период часто называют "выныриванием"…

— Именно. Я и подумал, что нет смысла отказываться. Тем более что проект был во многом экстремальным. Что делал я? Я снимал героев, которые выходили на улицу, искали деньги, чтобы что-то поесть. При этом я не просто наблюдал за происходящим, но и являлся постановщиком определенных ситуаций. Моделировать реальность — это очень интересно!

— И все же вернемся к "важнейшему из искусств"… "Выныривание", слава Богу, произошло. Сегодня вы — известный российский режиссер, участник и лауреат множества кинопремий. Насколько лично для вас важны официальные награды? Или же вы относитесь к ним, как Борис Гребенщиков, который, получив орден "За заслуги перед Отечеством", сказал: "Спасибо, моя мама будет рада"?

— Гребенщиков — абсолютно культовый персонаж, он может позволить себе все что угодно. Когда ты укрепляешься в профессии, награды могут как развратить человека, так и заставить задуматься о том, что делать дальше. Я отношусь к наградам положительно, но не схожу с ума, если на каких-то фестивалях удача мне не сопутствует. А ведь я знаю людей, которые в буквальном смысле готовы застрелиться, когда не получают какого-то призового места. Это страшно. Важны награды для самого фильма. Если картина как-то отмечена, то ее жизнь складывается более удачно, на нее обращают внимание, на нее идут зрители.

На фестивалях я всегда стараюсь смотреть работы других авторов. Если вижу, что побеждает хороший фильм, то радуюсь. А вот если по каким-то причинам (политическим, конъюнктурным, коммерческим) первое место достается откровенно слабым фильмам… К сожалению, такое частенько случается на современных европейских фестивалях. Политкорректность когда-нибудь погубит настоящее искусство…

— В России то же самое? Каково будущее российского кинематографа и есть ли оно вообще?

— На мой взгляд, история будет развиваться так: основные государственные дотации будут выделяться на "голливудоподобные" проекты. В принципе, в этом есть смысл. Однако есть большая опасность, что в таком случае полностью исчезнет русская ментальность и герои кинофильмов начнут говорить американизированными штампами. При этом, конечно, остается малобюджетное кино — авторские проекты ребят, которые уже известны, и совсем молодых режиссеров. Мне кажется, что именно эти фильмы со временем начнут окупаться. У высокобюджетного кино таких шансов нет. Народ не ходит на отечественный кинематограф в кинотеатры. У нас процветает пиратство, и, учитывая бурное развитие Интернета, ситуация будет лишь усугубляться.

ЭПИЛОГ, или "НЕСКОЛЬКО ВОПРОСОВ ОТ МАРСЕЛЯ ПРУСТА"

И в завершение беседы несколько общечеловеческих вопросов. Большинство из них входят в знаменитый опросник французского писателя Марселя Пруста.

— Что вы больше всего цените в друзьях?

— Тут возникает сразу несколько позиций. В первую очередь — преданность и любовь. Друзья — это люди, которые принимают тебя таким, какой ты есть. У меня, в принципе, не так много близких друзей… Это не список в "Фейсбуке" или "Одноклассниках", блин… Я ничего не имею против социальных сетей, но настоящие человеческие отношения — это совсем иное.

— Что бы было для вас наивысшим несчастьем?

— Для меня наивысшим несчастьем было бы на смертном одре осознать, что я был слеп всю свою жизнь, что я видел мир не таким, каким он был на самом деле. Самое страшное было бы осознать, что я шел не к Богу, а к дьяволу, принимая свой путь за путь к свету.

— Какой исторический персонаж вызывает у вас презрение?

— Я не готов ответить на этот вопрос. Есть персонажи, которые вызывают страх и осуждение, а вот презрение — это слишком сильное чувство. Во мне это понятие не живет…

— И последний вопрос уже не от Марселя Пруста, а лично от меня. Вы, как художник, испытываете ответственность за то, что вы делаете, за то влияние, которое оказывает ваше творчество на людей?

— Да. Я все время думаю об этом, когда делаю фильм. Я полагаю, что есть люди, которых то, что ты делаешь, может искусить, ввести в соблазн. На самом деле это очень страшно. Но есть некая творческая температура, состояние автора. Получается так, что когда я пишу сценарий, по-другому не могу выражать свою мысль, иначе это будет неправда.

К счастью, по опросам, мои картины производят именно то впечатление, которого я хотел добиться. После "Нирваны" многие молодые люди говорили, что никогда в жизни не притронутся к наркотикам. Важно воспринимать произведение целиком, не вырывая фрагменты из контекста.

— Спасибо за беседу!

Губернатор Севастополя Михаил Развожаев сообщил, что власти города реконструируют улицу Капитанскую в рамках создания парка Музейно-мемориального комплекса «Защитникам Севастополя 1941 – 1942 годов» на мысе Хрустальном. На работы потратят 2 млрд рублей. «При строительстве...

И.о. директора департамента образования и науки Севастополя Лариса Сулима в ходе аппаратного совещания доложила, что межведомственная комиссия проверила готовность образовательных учреждений ко Дню знаний. По ее словам, межведомственная комиссия работала в период с 1...

В тг-каналах вызвал особый резонанс видеоролик, в котором сотрудница игровой комнаты в ТЦ «Муссон» не пустила 9-летнюю девочку с аутизмом в игровую комнату. По ее словам, данная мера принята в целях безопасности девочки и...

Губернатор Севастополя в своем тг-канале поздравил севастопольцев с Днём Государственного флага Российской Федерации. «…Наш флаг — один из важнейших символов Российской государственности. Сейчас, когда русофобия в западном мире зашкаливает, наш триколор — это ещё...

В финал регионального этапа главного педагогического конкурса «Учитель года России» 2022 года вышло 86 участников. В том числе финалисткой стала учитель «ШКОЛЫ ЭКОТЕХ+» Наталья Караулова. Она педагог с 8-летним стажем. Преподаёт английский и немецкий...

По поручению губернатора Севастополя Михаила Развожаева в городе ведётся замена газового оборудования ветеранам Великой Отечественной войны. Работы выполняются в рамках оказания дополнительных мер соцподдержки ветеранов Великой Отечественной войны.  Замена оборудования ведётся за счет средств...

Все новости рубрики АРХИВ