17o
Как известно, в ночь с 17 на 18 июля 1918 года в Екатеринбурге был зверски убит последний русский император Николай Александрович Романов — царь Николай II.
18 июля с.г. — 95 лет со дня этой исторической расправы.
Зверский акт убийства императора формально означает начало новой эпохи: с царями покончено. Будем строить новую жизнь. А новая жизнь, как и все остальное, предполагает и соответствующий какой-то духовно-нравственный фундамент. Вот на примере этого исторического злодейства, а также последующих официальных мер и мероприятий мы и увидим, на чем воспитываются и формируются наши мораль, культура, нравственность, на чем воспитывается наше миропонимание как залог стабильности любого государства. Тут много вопросов, над которыми стоит подумать, а заодно отдать дань памяти своей истории. Какой бы она ни была. Тем более, что для многих эпизодов этой всеобщей исторической драмы сценой служил Севастополь. А для последнего, заключительного, акта — наша Графская пристань.После обнаружения царских останков и их идентификации правительством России было принято твердое решение: останки из Екатеринбурга переместить в Санкт-Петербург и произвести захоронение в Петропавловской крепости. Ну там, где покоится прах остальных Романовых.
Многие скажут: что об этом сейчас вспоминать-говорить? Дело прошлое. И нет уже ни той императорской России, ни даже Советского Союза.
Все это так. Более того, многие бывшие субъекты Российской империи — уже самостоятельные независимые государства, как и наша Украина. Зачем нам чужая история? А дело в том, что Российская империя — это общая история славянских и неславянских народов. Это целый исторический пласт. Об этом говорят и могильные плиты на разбросанных по всему миру русских погостах. Поэтому все, что касается этой исторической драмы, не может не волновать всех «наследников» истории бывшей «большой России», в том числе и оказавшихся за рубежом «неюридических» россиян.
Не будем здесь останавливаться на церемонии захоронения императора. Отметим лишь, что жертвами екатеринбургской драмы стали одиннадцать человек и отделять кости от плоти противоречит православной морали. Правда, есть достаточно примеров перезахоронения останков, и мы уже к этому привыкли. Ну это ладно. Тут другой вопрос: почему в Петропавловской крепости? Вот тут кроется факт нашего всеохватного оболванивания, корней двойной морали.
Выбранное место погребения останков — Санкт-Петербург, Петропавловская крепость, вместе с «благополучными» царями. Имевшие место прецеденты, когда умерших императоров, скажем, из Таганрога доставляли в родовую усыпальницу российских императоров, не могут послужить примером в вопросе о месте захоронения останков Николая II, так как после смерти Александра I, как и Александра III, Россия осталась той же «царской Россией» и продвигалась в своем историческом развитии в том же направлении. То есть ни в социальном, ни в культурном отношении, ни в государственном устройстве ничто не изменилось. Никто из соотечественников при этом не был расстрелян или изгнан из Отечества. Просто очередной наследник престола занимал место у российского штурвала. Правда, уместно будет отметить, что доставшееся Николаю Александровичу наследство было уже заметно подпорчено профессиональными революционерами.
Смерть, вернее гибель, царя Николая II — случай особый, связанный с трагедией великого государства, трагедией великого народа. Император стал жертвой революции вместе с миллионами и миллионами россиян. Революция и спровоцированная большевиками Гражданская война все высшие человеческие и христианские ценности обратили в пепел, в том числе и жизнь своих соотечественников, не принявших революцию.
Можно ли в этой ситуации вести разговор о месте захоронения зверски убитого императора в фамильном склепе? Тогда где и что будет памятником для тех миллионов россиян, ставших одновременно с ним жертвами общественного раскола? Что станет символом памяти миллионов россиян, вынужденных покинуть Отечество? Общим скорбным памятником, знаком трагедии России и было бы простое надгробие с православным крестом в Екатеринбурге на месте гибели императора. Захоронение останков императора с семьей совместно с теми, кто до конца остался верен ему, то есть всех одиннадцати узников Ипатьевского дома, было бы предметным содержанием этого духовного символа единой России. Могила императора в Екатеринбурге могла бы внести весомый вклад в дело гражданского примирения, воспитание патриотизма и формирование гражданской позиции. Кроме того, это было бы назиданием потомкам: помни революцию!
Но все дело в том, что официальная точка зрения относительно этих событий — забыть, а не помнить. Более того, делается все, чтобы создать в народной памяти правомерность этого злодейства. Делается все, чтобы лишить нас национальных исторических корней, своей культуры и памяти.
Вот кто до 1960 года побывал в Наварине, там смог на острове Сфактерия поклониться русским морякам, погибшим в Наваринском сражении. Сейчас это уже не русские моряки. Их уже «приняли в комсомол». Погибших полтора века назад. А может, и «в партию». 20 октября 1960 г. тут советским посольством в Греции был установлен памятник. На памятнике — пятиконечная звезда, советский флаг и советский герб. Обратили мертвых в свою веру! Россияне защищали там, между прочим, не Отечество, а православную веру. Умирали под православным государственным символом — Андреевским флагом. И было бы не просто правильно, а необходимо на памятнике его и изобразить. В знак уважения к истории Отечества и к вере погибших. Вместо этого придавили, травмировали их души чуждыми и незнакомыми символами.
Мертвые сраму не имут. Но так деформируются наша моральная ориентация, духовные и культурные ценности. Деформируются официальной властью.
После расправы над императором и всеми узниками тела жертв были подвержены глумлению. В расправе над императорской семьей и в глумлении над трупами в качестве ответственного организатора и исполнителя принимал участие комиссар Петр Ермаков. Позже он у пионерских костров воспитывал молодое поколение. Естественно, он для них был героем и влил в их детские души большевистские твердость, жестокость, деформированное, однобокое представление о человеческих ценностях.
Дом Ипатьева, а также обнаруженное Александром Авдониным место захоронения останков — это символы эпохи. Сначала был уничтожен дом. Потом вырыли останки из сложившегося культурно-исторического поля, чем разрушили этот духовный символ, лишили его предметного духовного содержания. А над узниками Ипатьевского дома в очередной раз совершили насилие. Сродни тому, что было 17 июля 1918 года в Екатеринбурге, сродни тому, что было 20 октября 1960 года на Сфактерии в отношении российских моряков. Петр Ермаков руками своих воспитанников-пионеров продолжает деформировать и выхолащивать наше культурно-историческое и духовное наследие.
Культурно-исторический топоним, духовно-нравственный стержень народа, формируется веками, тысячелетиями, и он представляет собой органическое сочетание официального мировоззрения, в нашем случае — православной морали, а также исторических дат, событий, мест, исторических личностей. Историческая игра, хоть и кровавая, сыграна. Истории и Богу было угодно выбрать местом для этой игры Екатеринбург. Можно лишь дополнить, обозначить это место кровавой драмы России, место и время отсчета новой эпохи могильной плитой и памятным знаком. Без останков императора и всех узников любой знак в этом месте будет легковесным. Драма России не всколыхнет душу соотечественника. Возможно, пионеры Ермакова именно эту цель и преследуют: «Ничего не случилось!»
Если исходить из того, что перенос останков в Петропавловскую крепость явился торжеством справедливости, то справедливость состоит не в переносе останков, а во всенародном осуждении этой трагедии, в покаянии за это злодейство, совершенное не только над императором, но и над Россией.
Я со своей механической головой до этого никогда бы и не додумался. На этом стояла вся общественность Екатеринбурга и области во главе с губернатором Эдуардом Росселем. Я просто с этим согласен.
В 1998 году, похоже, чтобы ограничить притязания Екатеринбурга на останки, была создана специальная правительственная комиссия. Целью этой комиссии, как можно догадаться, было погребение костей императора если не в Москве, то хотя бы в Санкт-Петербурге. Член комиссии историк и драматург Э. Радзинский говорит: «Сегодня, как и тогда (то есть до гибели), Екатеринбург не желает отпустить Романовых. У них в Екатеринбурге появилась сумасшедшая мечта — создать могилу Романовых как часть туристического комплекса. Это ужасно. Это уму непостижимо. Романовы, которых казнили сами жители Екатеринбурга, должны будут лежать в той же самой земле и приносить екатеринбуржцам доход».
Для авторитетного писателя-историка аргумент неожиданный. Царь был убит не екатеринбуржцами. Просто это злодейство совершено в Екатеринбурге при участии местных жителей, таких как Петр Ермаков. И охрана, и расстрельная команда представляли весь интернационал. Император стал жертвой гражданского раскола, большевистского переворота, а не бандитов Екатеринбурга. Это одно. А разве Петропавловская крепость с усыпальницей русских царей не является частью туристического комплекса? То есть пусть доход с костей царя получает Санкт-Петербург? Хотя его тогдашний глава товарищ Зиновьев имел к убийству непосредственное отношение и был в курсе всех вопросов, связанных с подготовкой расправы над Романовыми. Непосредственными исполнителями воли новых «царей» — Ленина, Троцкого, Свердлова — были Шая Белобородов, Яков Юровский, матрос Клещев, говорят, даже Имре Надь. В общем, интернационал.
Более того, современные екатеринбуржцы, которых обвиняет член государственной «похоронной» комиссии Радзинский, царя не убивали. Они получили это «наследство» от Москвы, из рук большевистских вождей. И будущим, и современным жителям Екатеринбурга придется краснеть за чужие грехи. И они вправе и должны не только оставить прах императора в Екатеринбурге, но и предъявить иск Москве за моральный ущерб. Вопреки официальной Москве, именно екатеринбуржцы задумались о том, что отсутствие праха императора сформирует ущербное поколение, и нашли останки. И коль скоро обнаружил останки народ, то он и должен решать, как с ними поступить. Прах императора — это духовное достояние народа. Комиссар Ермаков и его пионеры сделали все, чтобы царя уничтожить и не дать ему воскреснуть даже в народной памяти.
С целью исключения естественного интереса к этим эпизодам нашей истории и переносятся останки. И не только Николая II. С той же целью реабилитированы многие «сидельцы», политкаторжане. Хотя никакая реабилитация никому из них не нужна, так как сажали и расстреливали в основном бессудно. Тогда какая реабилитация?! Тут правильно и необходимо было бы правительству России дать нравственную оценку зверствам, сопровождавшим «революцию», — и вся реабилитация.
С целью забвения этого кровавого знакового злодеяния Свердловску возвратили его исторический топоним Екатеринбург. Николай II причислен к лику святых великомучеников. Ну, чтобы не обижался.
Не возродили дореволюционный топоним, а только в виде исключения, может, потому, что председатель ВЦИК Я.М. Свердлов был причастен к убийству русского императора, и вернули городу его историческое название. Ну чтобы поменьше было вопросов. Хотя, как Свердловская, так и Ленинградская области-губернии остались.
Это не только в России. Это везде в бывших границах СССР. Украина — не исключение. Вот мы и остаемся «пионерами Петра Ермакова». И лебедем не стали, и к гусям не прибились. С двойной моралью. А точнее — ни с какой.
А жертвы Великой Отечественной? Разыскивают их останки и озвучивают их имена лишь добровольцы. Государство этим не озабочено. В бюджете любого уровня строки расходов на поиск и идентификацию павших защитников страны нет. Планируются средства лишь на праздник Победы. Хотя и тут вопрос. Наши потери — самое малое 5 к 1. Вот предположим, что на семью из шести человек напал один немец. Убил пятерых. Но один «семьянин» исхитрился и грохнул этого немца. Вот и вопрос: пойдет этот «семьянин» на парад победы, перешагнув через останки своих родных?
Государство пошло. И ходит до сих пор. Отмазывается лишь лозунгом: «Никто не забыт, ничто не забыто».
В Москве прямо у Манежа на доме в Охотном ряду привлекает взор прохожих памятная доска Бела Куну, виновнику в убийстве-истреблении русских офицеров. Ни много ни мало — 150000 человек. К кому нам прислушаться? Что взять в мораль? «Не убий»? Или «убивай нещадно»?
Сила государства и его благополучие не в численности населения, а в его единстве. В единстве моральных и культурных ценностей. Только это может превратить расколотое общество в нацию. У нас пока не так.
Помню, моя мать, когда отец делал что-нибудь не так, сетовала: «Ты что это, отец, без царя в голове, что ли?»
Похоже, царь в наши головы еще не скоро вернется.
