13o
…Весной 1989 года НИС «Профессор Водяницкий» находился в северо-западной части Черного моря. Сотрудники Института биологии южных морей НАНУ проводили плановые научно-исследовательские работы. Утром на экране эхолота они зафиксировали необычное явление — выбросы газовых фонтанов с глубин от 100 до 600 метров.Узнав о таком открытии, я решил организовать экспедицию в этот район на подводной лаборатории ПЛБ «Бентос-300». Еще в 1983 году в своей дипломной работе по теме «Распределение сероводорода в Черном море» я высказал предположение, что на образование и баланс сероводорода большое влияние оказывают выходы сероводородных источников со дна моря в зоне тектонических разломов. В работе были указаны предполагаемые районы выхода газов, которые совпали с данными океанологов Инбюма. Я нашёл научные организации, которые смогли профинансировать нашу экспедицию, и вот наконец-то мы следуем в северо-западную часть Черного моря. ПЛБ «Бентос-300» буксирует МБ «Иня». Подойдя к району выхода газов, отдаем буксирный конец и начинаем готовиться к погружению. Капитан ПЛБ «Бентос-300» N 1 А.С. Грязнов командует: «Все вниз!». Весь экипаж, состоящий из 12 человек, занимает свои места по отсекам согласно судовому расписанию. Последним спускается капитан, который задраивает верхний рубочный люк (ВРЛ).
ПЛБ «Бентос-300» — это уникальная советская подводная лаборатория, которая была способна погружаться на глубину более 300 метров и автономно передвигаться в толще вод со скоростью до двух узлов. ПЛБ может находиться под водой до 10 суток. Также лаборатория оборудована шлюзовым устройством для выхода водолаза под водой. Хороший круговой обзор дают 37 иллюминаторов. Научный отсек оборудован различной океанологической аппаратурой.
…Начинаем погружение. Глубина — 30 метров. Капитан командует: «Осмотреться в отсеках!». Все службы докладывают на центральный пост о готовности к дальнейшему погружению. Научная группа приникла к иллюминаторам. На глубине 150 метров более не видно никакой живности, не наблюдаются ни гребневики, ни медузы, которые обычно сопровождают нас до границы сероводородной зоны. Включаем забортные светильники. Входим в сероводородную зону. Глубина — 210 метров. Внизу начинает просматриваться грунт. Докладываю: «Вижу грунт, дно ровное, до него 10 метров».
Медленно приближаемся к желанному финишу, постоянно докладываю расстояние. Мягкое касание — и вот мы на грунте. Глубина — 220 метров. Постепенно муть, поднятая касанием ПЛБ, относится течением, и вот пред нами открывается ровная заиленная поверхность. Здесь нет никаких признаков жизни, и лишь хлопья и длинные ленты органики, как снег в тишине, опускаются на дно. По звукоподводной связи (ЗПС) связываемся с судном-носителем и докладываем обстановку.
Мы на один метр приподнимаемся над грунтом, даем ход и медленно начинаем движение. Идём курсом 270 градусов. Вдруг справа по курсу вижу причудливое образование высотой около двух метров, похожее на скульптуру абстракциониста. Докладываю на центральный пост управления. Уменьшаем ход. Останавливаемся. Ложимся на грунт рядом со «скульптурой», начинаем фотосъемку. Замечаем, как из вершины конуса начинают выделяться газовые пузырьки, которые серебристой цепочкой устремляются вверх. Впервые человек наблюдает эти удивительнейшие образования — подводные «курильщики» Черного моря.
Даю команду на ЦПУ. Приподнимаемся над грунтом. Следуем курсом 30 градусов. Перед нами открываются незабываемые картины: справа и слева по курсу стоят различные каменные образования: одни похожи на деревья, другие — на причудливые скульптуры, напоминающие то ли человека, то ли животных. Некоторые похожи на миниатюрные вулканы, из вершин которых выделяются пузырьки газа. Вдруг, подчиняясь какому-то ритму, изо всех вершин интенсивно начинает выделяться газ. Это создает фантастическое зрелище, которое поражает воображение и не забудется никогда.
Глубина — 208 метров. Останавливаемся возле одного из «курильщиков» и пытаемся штангами накинуть на вершину мое изобретение — сеть с удавкой для того, чтобы взять образец и поднять его на поверхность. Капитан Грязнов, работая манипуляторами выносного пульта, с азартом начинает ловлю «курильщиков». Внезапно по ЗПС получаем приказание: «Немедленно всплывать, наверху начался сильный шторм». Последний раз осматриваю поле «курильщиков», зрелище просто потрясающее. Всплываем. На глубине 10 метров от поверхности уже заметно ощущается волнение моря.
В Севастополе водолазный специалист Флориан предложил использовать новое устройство для ловли «вулканов». На носовую часть ПЛБ приварили грейфер от трактора, подвели к нему гидравлику. Провели испытания — все работает отлично.
Через трое суток мы вновь выходим в северо-западную часть Черного моря. Придя в точку погружения, отдаём буксирный конец, начинаем погружение. Легли на грунт. Глубина — 230 метров, дно ровное, ил. Наблюдается слабое течение направлением 170 градусов. Приподнявшись на один метр над грунтом, следуем курсом 20 градусов. На глубине 210 метров вновь видим знакомые очертания подводных «курильщиков».
Уменьшив ход, начинаем осторожно приближаться к конусу «вулкана», из вершины которого наиболее интенсивно выделяется газ. Работая подруливающим устройством и маневрируя двигателем, подходим к конусу и накрываем его грейфером. Старший механик — Слава Черевков, манипулируя клапанами гидравлики, закрывает грейфер, который своими зубьями откусывает вершину «курильщика».
Начинается интенсивное выделение газа. Все вокруг покрывается серебристыми пузырьками, которые стремительно уносятся вверх. Среди миллионов газовых пузырьков начинаем всплытие.
Образец осторожно поднимаем на палубу. Обследуем уникальное образование. В нижней части оно покрыто студенистым налетом желтоватого цвета. Сверху видны небольшие отверстия, через которые выходил газ. Прибором замеряю радиоактивность — всё в норме.
Начинаем гидрологическую съемку. Проводя исследования, замечаю, что поверхностное натяжение воды в этом районе отличается от других участков Черного моря. При мощном выбросе газовые пузырьки вполне могут доходить до поверхности, и судно, попавшее в эту зону, теряет остойчивость. 26 января 2001 года в этом районе утонуло грузопассажирское судно «Память «Меркурия».
Придя в Севастополь, относим образцы «курильщиков» в Институт биологии южных морей. Часть образцов отсылаем в Москву, в Институт микробиологии.
…К сожалению, мы так и не успели взять пробы газа на анализ. Остались нереализованными многие запланированные нами исследования — началась перестройка. К руководству страной и базой «Гидронавт» пришли некомпетентные руководители, которые принесли много вреда стране, науке и подводным исследованиям. Стоя на пороге научных открытий, которые можно было бы совершить при помощи подводных аппаратов, мы оказались не в состоянии продолжать исследования Мирового океана. Эти работы могли бы многое прояснить в области геологии Черного моря.
А ПЛБ «Бентос-300» N 1 после очередной смены хозяев стала заброшенной и весной 2000 года затонула в Севастопольской бухте в районе Инкермана. Клуб гидронавтов и водолазов «Бентос» в 2003 году поднял уникальную подводную лабораторию. Сейчас ПЛБ находится на плаву, но нужны денежные средства для реставрации. У нас имеется проект создания интереснейшего музея науки моря и гидронавтики на борту ПЛБ. Для создания музея объявлен сбор средств. Музей «Бентос-300», по нашим планам, должен находиться в Балаклаве.
На снимках: «Бентос-300» — вчера и сегодня. Безжалостно время, но ещё безжалостнее равнодушные люди…
Фото автора.
