Благотворительному еврейскому центру «Хесед-шахар» исполнилось 15 лет. Все эти годы его возглавляет Алла Львовна Красновид.- В переводе слово «хесед» означает «забота, милосердие», «шахар» — «рассвет». Рассвет доброго почина, — сказала в интервью корреспонденту «Славы Севастополя» Алла Львовна. — Когда хесед делал у нас первые шаги, мы, признаться, не ведали, что это такое, но было ощущение входящей в нашу жизнь новизны, которую мы до тех пор не представляли.
— Так уж и не представляли…
— Почему же? Было. В течение более чем тысячелетней истории поколения евреев накопили огромный опыт благотворительности. В 1898 году в Севастополе учредили первое еврейское общество милосердия. Милосердие — это хесед. Но в советское время эти традиции были утрачены. В «лихие» 90-е годы прошлого столетия, когда производились так называемые веерные отключения электроэнергии, широким слоям населения было холодно и голодно. Но мы были полны энтузиазма — как-никак предстояло оказывать нуждающимся социальную помощь. Мы были еще в неведении, с какими трудностями столкнемся.
— И какие трудности выпали на вашу долю?
— Хесед — структура, которая давно исправно действует во многих цивилизованных странах. Ее переносили, как бы сказать помягче, на нашу не совсем возделанную почву. Она не могла действовать у нас так же четко, как на Западе. Людей еврейской национальности мы ставили на учет. Как говорится, обогреть всех сразу не в состоянии даже такой спонсор, как крепко стоящий на ногах «Джойнт» — Еврейский объединенный распределительный комитет. Это вызывало недоразумения разного рода. В таких случаях я выкладывала на стол справки: вот доходы ваши, а это доходы Н. Решайте для себя сами, кому помогать. Руководству мы направили тщательно составленные документы. Но каждый из них скрупулезно уточняется повторно. Проверяющие посылают запросы в различные организации и учреждения, посещают опекаемых нами людей на дому. Нас не всегда информируют, куда следуют контролеры.
— Однажды я изучал хранящиеся в Симферопольском головном архиве отчеты еврейских колхозов 30-х годов, направленные в «Агро-Джойнт». Поразили точность и четкость: доходы до копейки и расходы до копейки.
— Убеждена: если бы существующая в «Джойнте» система контроля и учета действовала повсеместно, то наша страна была бы одной из самых богатых в мире. Чуть что не так — меняются руководство, службы.
— Но ведь в течение полутора десятка лет вам удалось миновать подводные камни.
— Временами меня тоже переполняли эмоции — ведь сколько нуждающихся вокруг и рядом! Мы как приучены: есть деньги — можно использовать, главное — отчитаться, куда они пошли. Но мне жестко было сказано, говорю дословно: спонсор дал деньги одноглазому, их нельзя переадресовывать одноухому. Когда пытались настоять на своем, следовал ответ: пожалуйста, но только из собственного кармана. Шаг за шагом приходилось приучить себя и свое окружение, что должно быть так и не иначе. Трудно было привыкнуть к большому количеству ревизий, визитеров. Очень сложно везде, с пожилыми людьми — тем более. На этом фоне сложным оказался процесс становления коллектива. В нем насчитывается чуть более полусотни человек.
— Неужели наблюдается текучесть?
— За 15 лет существования хеседа, считаю, по объективным причинам его оставили пять человек. В этом месте нашей беседы справедливо будет сказать, как представляется, о самом главном. В настоящее время в городе проживает примерно 2500 евреев. Из них 1800 человек, в том числе и дети, получают те или иные виды социальной помощи. 1800 человек — столько же характеров. Сплочению коллектива в период создания хеседа способствовал моральный авторитет Исаака Слуцкого — потомка кантониста, участника первой обороны Севастополя, Владимира Ясногородского — видного театрального деятеля, Аркадия Факторовича — капитана 2 ранга в отставке, как ни странно, сына раввина, волонтеров Эммы Рафалович и Марии Гельбурд — бывших узниц фашистского гетто, Иосифа Гуральника и других уважаемых людей.
— Я видел один из буклетов хеседа. Сжатый по объему, но емкий по содержанию. Текст дает информацию с деятельности благотворительного центра — это, в частности, полтора десятка реализуемых программ.
— Названия некоторых из них говорят сами за себя. Например, направленность программы «Уход на дому». Предельно ясно, что стоит за этими словами. Мысленно они возвращают меня в 90-е годы минувшего столетия, когда мы шагнули за порог жилища в то время 84-летнего человека. В прошлом он длительный период возглавлял целое направление в медицинском обслуживании населения Севастополя. Надо было видеть, в каких условиях он оказался в преклонные годы — одинокий и заброшенный. Верите, в течение трех дней после посещения врача на пенсии (мы еще иногда говорим: на заслуженном отдыхе) я не могла ни есть, ни пить.
— А сколько таких забытых стариков, предоставленных самим себе, не приспособленных к жестким реалиям нынешней жизни, можно встретить…
— Мы отдаем себе отчет в том, что вряд ли нам дано остановить проявления одинокой старости, но смягчить их воздействие обязаны. Патронажную службу хеседа возглавляет Елена Бондарь. Подчиненные ей социальные работники прошли специальное обучение в школе социальной работы по программе университета в Израиле. Важно не только их умение в практических делах, но и терпение и такт в общении с пожилыми людьми. Терпение и такт, терпение и такт. «Это — репетиция нашей старости. Никого не минует доля сия», — говорим мы патронажным работникам. Они призваны всемерно поддерживать малейшую способность пожилого человека что-то сделать для себя.
— Наискосок через дорогу от дома, в котором я живу, расположен комплекс зданий детского сада. Каждое утро я наблюдаю, как папы и мамы ведут своих чад под опеку воспитательниц. Вот так же в начале дня к хеседу подкатывает микроавтобус, но не с детьми, а с людьми преклонного возраста.
— Они вовлечены в мероприятия реализуемой у нас программы «Дневной центр». В дневном центре люди одинокие и с ограниченной подвижностью общаются под наблюдением психолога, руководителя программы, занимаются художественным творчеством, встречаются с поэтами, музыкантами, артистами. Мы испытываем гордость от того, что волонтерское движение пошло в городе от нашего хеседа. Для нас было очень важно запустить программы, направленные на изучение национальной истории и приобщение к традициям еврейского народа подрастающего поколения. Это осуществляется как в детских программах, так и в семейных летних лагерях отдыха родителей и ребят.
В течение недели наш опыт социальной работы изучал приехавший из США профессор Армон Лауфер. Им разрабатывалась концепция развития хеседов XXI века на постсоветском пространстве. Для этого были выбраны «Хесед-Шахар» и Черниговский хесед.
— Как видим, не хлебом единым жив человек.
— Время от времени в главную бухту Севастополя заходят огромные круизные теплоходы. Часть их пассажиров из числа наших соплеменников неизменно посещают любовно оформленный в хеседе музей. Каждый раз наши гости поражаются обилию фотографий ветеранов Великой Отечественной при орденах и медалях. Приезжим мы называем имена славных защитников города: Гросмана — начальника артиллерии Приморский армии, Файна — начальника артиллерии береговой обороны Черноморского флота, Кофмана — главного хирурга Приморской армии, Нихамина — командира авиаполка, командиров боевых кораблей Чверткина, Ратнера, Чеслера и Флейшера. Значительный вклад в восстановление разрушенного врагом города внесли архитекторы: Брауде, Фиалко, Шеффер, строители: Тараховский, Касвин, Кангун. Под одной крышей с музеем находится моадон-клуб. Им руководит Галина Соркова. Её и общая наша гордость — вокальный ансамбль «Шолом» — в недавнем прошлом победитель проходившего в Чернигове международного конкурса на лучшее исполнение еврейской песни. В прошлом году дети-мультипликаторы и их наставники Алла Бескровная и Владимир Ильин стали первыми по итогам фестиваля анимационных картин. Свыше полутора десятков лет выходит у нас возрожденная газета «Рассвет» («Шахар»). Она одна из лучших в Украине среди еврейских изданий, распространяется не только в городе, Крыму, но и в других регионах страны и даже за ее пределами. Редактирует издание Борис Гельман.
— Какова география деятельности хеседа?
— В самом начале пути нашими филиалами были Симферополь, Евпатория, Ялта и Джанкой. В настоящее время во всех регионах полуострова функционируют образованные и там хеседы. Зона нашей ответственности — Севастополь, Балаклава, Инкерман, села и поселки.
— Что можно сказать по теме «хесед и город»?
— Мы высоко ценим ту помощь и поддержку, которую нам в течение всех лет оказывают городская власть и общественность. Она была своевременна в дни, когда мы приспосабливали для своей деятельности первые помещения на стадионе имени 200-летия Севастополя, когда поднимали памятник жертвам Холокоста. Мы никогда не чувствовали, что трудимся в отрыве от многогранной жизни города.
— Можно порадоваться сложившемуся в течение тысячелетий менталитету еврейского народа. Первый его пророк в доисторические времена Амос учил: «Бог ценит добро и справедливость к людям». Есть ещё такое поучение Святого Писания — Торы: «Каждый из существующих поддерживает другого, и благодаря этому существует мир».
— Доброта, милосердие, чуткость, участие, любовь. Эти чувства присущи всем людям на Земле. Важно вовремя привить их молодежи.
— Алла Львовна, о чем мечтаете?
— Я немало поездила по миру. Многое видела. Как говорится, в сухом остатке от вынесенных из дальних дорог впечатлений вывод: такому городу, как Севастополь, необходимо геронтологическое отделение — отделение, не замыкающееся на еврейскую общину, а именно городское.
— Имидж государства складывается из того, как оно относится к старикам и детям.
— На своем рабочем месте я хорошо прочувствовала глубокое содержание этих слов. Нужно учреждение, в котором одинокие, брошенные детьми граждане смогли бы достойно прожить свои последние дни. За рубежом заботу о них берут государство, благотворительные фонды, куда поступают солидные взносы успешных, состоятельных граждан.
— К сожалению, наши олигархи в период переживаемых страной трудностей обзаводятся в Лондоне недвижимостью, тратят десятки миллионов евро на покупку 4-5 футболистов. Если бы у нас были иные приоритеты, то сколько стариков получили бы помощь…
— В Америке и в других странах я сталкивалась с такими примерами. Нередко их состоятельные граждане минимум средств на развитие бизнеса оставляют детям, а все нажитое отдают в благотворительные фонды. При этом они говорят: сыну или дочери, если у них голова на месте, оставленных денег хватит для старта. Если же нет, то и миллиарды промотают. Лучше сразу наследство передать в надежные руки. А что может быть надежнее и благороднее, чем служить, помогать людям, прежде всего нуждающимся.
— Спасибо, Алла Львовна, за содержательную беседу. Успехов вам, с юбилеем хеседа.
На снимках: Алла Красновид; народный еврейский вокальный ансабль «Шолом» — лауреат Севастопольского форума «Общественное признание».