19o
Осень 1934 года. Севастопольская гостиница. Илья Ильф крутится у огромного зеркала, встроенного прямо в стену.Худющий, с выпуклыми скулами, он всматривается в не льстящее зеркало и с деланным самодовольством спрашивает у Евгения Петрова:
— Приятель, вы не одессит?
— Да, бывал там проездом из Жмеринки! А что?..
— Не подскажете, приятель, кто вон тот, — Ильф показывает на своё изображение в зеркале, — толстенький господинчик в пенсне?
А «толстенький господинчик» был уже одним из любимейших писателей, известным под именем «Ильфпетров». А ильфпетровский роман «12 стульев» был у всех на памяти.
Илья Ильф и Евгений Петров жили в севастопольской гостинице в ожидании распределения на корабль: их пригласили участвовать в заграничном плавании на кораблях Черноморского флота. И именно отсюда, из Севастополя, октябрьским днём 1934 года началось путешествие знаменитых писателей на крейсере «Красный Кавказ» в Турцию, Грецию, Италию, а затем, оставив крейсер, — в Вену, Париж и Варшаву. Но ещё до посещения заграничных городов, когда все (в поход отправлялось множество писателей, художников, журналистов) переволновались в ожидании: «А вдруг отменят поход кораблей и… тю-тю заграница!», у Ильи Ильфа, постоянно улыбающегося и не унывающего, спрашивали:
— А вы разве не волнуетесь?
— Волнуюсь. И очень, — серьезно отвечал Ильф. — Страшно боюсь, что нас с Петровым посчитают за одного писателя и выдадут один паёк на двоих…
Нет, с этим преуспевающим господинчиком серьезно не поговоришь!
А между тем Илья Ильф был серьезно болен и его поджидала близкая смерть, которая уже занесла над ним свою беспощадную, не знающую жалости косу.
Что же касается славы, то, как заметил один из поэтов, слава — хорошая женщина, но она не жена, а вдова! Знаменитый роман «12 стульев» и не менее знаменитый «Золотой теленок» многие годы будут недоступны новым читателям — «над чем смеются эти писатели?» — и лишь после Великой Отечественной войны вновь вернутся на полки библиотек.
Илье Ильфу больше не пришлось побывать в городе, а его другу и соавтору удалось в 1942 году прорваться в осажденный Севастополь как корреспонденту «Правды» и «Информбюро» и написать правдивые очерки о сражающемся городе. О тяжелом положении сражающейся крепости Евгений Петров рассказал в очерке «Севастополь» и в незаконченном очерке «Прорыв блокады», опубликовал его в газете «Красная звезда» за 3 июля 1942-го. В нём Евгений Петров рассказал о героической судьбе лидера «Ташкент», на котором шёл в Севастополь и обратно. Он назвал действия лидера «образцом дерзкого прорыва».
Евгений Петров видел горящий Севастополь в последние дни обороны, но сторонним наблюдателем он не был никогда: когда раненые защитники начали прибывать к «Ташкенту», готовясь к эвакуации, Петров забыл, что он корреспондент, и превратился в санитара. На своих плечах — в буквальном смысле слова! — он вынес десятки раненых на борт «Ташкента». В тот раз на лидер были погружены 2100 раненых, множество женщин и детей, что выше всяческих мирных норм, и корабль взял курс на Новороссийск.
21 июня 1942 года в 4 часа ночи «Ташкент» был атакован фашистскими стервятниками в открытом море. На глазах у Евгения Петрова гибли раненые, женщины, дети… Полузатопленный «Ташкент» вызвал помощь и раненые-перераненые, но оставшиеся в живых ещё раз, были переведены на другой корабль. Было предложено и Евгению Петрову покинуть тонущий «Ташкент», но он отказался наотрез:
— Или вместе спасёмся, или вместе пойдём на дно!..
Смелости Петрову было не занимать. Но вот что остается загадкой: как он умудрился писать на этом корабле?! Адмирал флота Советского Союза И.С. Исаков впоследствии вспоминал:
— Когда в день отлёта я вышел утром на веранду, на которой спал Петров, вся веранда и вся мебель на ней были устланы исписанными листками бумаги. Каждый был аккуратно придавлен камешком. Это сушились записи Евгения Петрова, вместе с его полевой сумкой попавшие в воду во время боя!
Смерть словно гонялась за Евгением Петровым: в Камышовой бухте прямо на его плечах раненого матроса разорвало миной, а он — уцелел. На лидере «Ташкент» погибли сотни людей, а он — уцелел. Машина, которая везла писателя на новороссийский аэродром, перевернулась от прямого попадания авиабомбы и почти все погибли — Евгений Петров уцелел и на этот раз. Но всё же смерть его настигла: самолёт, на котором летел Евгений Петров, выполнив задание, врезался в холм…
5 июля 1942 года в «Красной звезде» был опубликован некролог, и в этом же номере — прощальная статья Ильи Эренбурга: «Теперь миллионы читателей романов Петрова и Ильфа сражаются за Родину. Они разделяют горе советских писателей. С гордостью за нашу литературу они подумают: Евгений Петров был с нами… Не случайно последней главой в жизни Петрова была героическая оборона Севастополя. Огонь краснофлотцев как бы кидает свой отблеск на черную ночь, куда ушёл от нас Петров. Своё имя он связал с Севастополем — для нас и для истории».
В годовщину гибели Евгения Петровича Петрова клуб американских журналистов присудил писателю корреспондентскую медаль «За доблесть». Этим поступком американские коллеги отметили героизм, проявленный русским писателем при выполнении им обязанностей военного корреспондента. На медали выгравирована надпись: «Евгений Петров — Европа. 1942 год».
