12o
В окрестностях Севастополя прошли съемки фильма «Дуэль. Лермонтов — Пушкин». В них приняли участие севастопольские клубы исторической реконструкции.За селом Флотским, на самой «макушке» холма, выжженного безжалостным июльским солнцем, съемочная группа перемешалась с лагерем русских и французских войск. Лежат на земле солдатское обмундирование, оружие: штуцера, ружья, палаши. «Русские» и «французы» переодеваются тут же, заботливо помогая друг другу. Спустя короткое время они выйдут в степное поле… «умирать». Под стрекот кузнечиков, беззаботно выпрыгивающих из сухой травы, при безмолвном участии облаков, накрывших белой «ватой» сопку. «Тишина!» — закричит режиссер. И в этот момент все будет выглядеть настолько документально, что невольно подумается: а ведь так и было 160 лет назад — солнце в зените, жара за 30 градусов, пот в три ручья, кузнечики, смерть…
Редеет строй после взрывов, подготовленных пиротехниками. Кричат солдаты, подбадривая друг друга. На переднем фланге знаменосец со стягом, обгоревшим в бою, спотыкается, падает, но товарищи приходят на помощь. Дым, пыль, зной. «Хорошо!» — говорит режиссер и объявляет очередной дубль. Бессчетное количество раз шли солдаты в атаку. Съемка эпизода, который зритель будет наблюдать на экране несколько минут, длится порой часы. Тяжело на киноплощадке всем: и ассистентам, и техническим работникам. Но больше всего жаль тех, кто при полной экипировке, в плотной шинели, а то и с головой «в крови» снова и снова возвращается на исходные позиции, чтобы наконец случился тот самый лучший, самый достоверный кадр.
Однако для многих участников киносъемок этот опыт не первый. Члены севастопольских клубов исторической реконструкции не раз были задействованы отечественными и зарубежными кинорежиссерами. Пожалуй, ни один профессиональный костюмер не подберет так, с исторической точностью обмундирование, как эти «любители», стремящиеся, чтобы у них все — от нательного белья до блестящей пуговицы — соответствовало оригиналу.
В обычной, повседневной жизни Илья Давыдов — маркетолог, а здесь — солдат 7-го французского линейного полка. Синий верх, красный низ, белые гетры — такого «героя» издалека видно. По словам Ильи, французская форма периода Крымской войны 1853-1856 гг. считалась самой передовой и была удобной. А то, что штаны красные, так этот цвет, оказывается, был самым дешевым: краска производилась из коры дуба и была весьма распространенной.
Евгений Батманов, Андрей Николаев переодеты в форму русского солдата: грубые сапоги, серая шинель с подвернутыми до уровня колен полами. (В походе солдатам разрешалось таким образом «укорачивать» шинель, чтобы идти было легче). Ну и что, что жара? Шинель носилась круглогодично. Новобранцев учили пользоваться ею в первые же недели службы. Шинель — и защитница: скрученная через плечо, она прикрывала грудь от штыкового удара. Шинель — и охранница от холода и непогоды. Она же матрас, одеяло. Не только русские, но и солдаты неприятеля быстро оценили достоинства этой «верхней одежды». Англичане, например, не брезговали раскапывать захоронения, чтобы заполучить русские шинель и сапоги.
Батальные сцены украсят картину, сценарий к которой написал режиссер Денис Банников. Однако они не являются главными. Жанр, в котором снимается кино, — исторический фильм, фэнтези. В нем была сделана попытка найти у истории сослагательное наклонение, с той самой частицей «бы». А что если бы 27 января 1837 года две пули изменили свою траекторию, и Пушкин не был бы убит? Выжил бы Лермонтов, живший с солнцем русской поэзии в одно и то же историческое время? Кем были бы эти великие люди, если бы Провидение даровало им жизнь?
Свобода творчества, по мнению Дениса Банникова, позволяет ставить такие вопросы. Но здесь мало эксперимента, требуется осмысление истоков, корней. Что есть гений в России? Что есть в ней гражданин? Россия и мир. Художник и власть. Высокие идеи и низкое лицемерие. Спасение и катастрофа.
— С этих позиций фильм «Дуэль. Лермонтов — Пушкин» — о сегодняшнем дне. Почему именно они? Да потому что это наш культурно-идентификационный код, который отличает нас от всех других людей, живущих в мире. Пушкин и Лермонтов, русский Севастополь, русская душа — на изучение подобных явлений тратятся миллионы долларов. Кто-то пытается «разоблачать», говорит о каких-то неоправданных жертвах. Не может быть неоправданных жертв при защите своей Родины. В фильме Лермонтов говорит: «Мы не обращаем в рабство полмира и не ставим своих прокураторов над местными племенами. Почему же против нас всегда есть война? За что такая невиданная несправедливость?»
— Поэт в России был всегда больше чем поэт, — продолжает режиссер Д. Банников. — И надо стараться, чтобы так и оставалось. Чтобы не стесалось это понимание, не ограничилось бы обслуживанием одного эго. В чем предназначение современного искусства? Надеюсь, не в том, чтобы обслуживать узкую прослойку жен олигархов, писать романы про менеджеров, кокаинистов и наркоманов. Лично мне эти персонажи неинтересны, я не хочу тратить деньги и время на лишенных духа людей. Сегодня и так много одноразового искусства. Что потомкам оставим? Отговорки, что надо чем-то детей кормить, вечны. Не надо кормить своих детей стыдом. Вот мое мнение. Не затрачиваясь эмоционально, невозможно стать человеком, достойным жить на этой земле.
Сценарий создавался еще до крымских событий и до того, что сегодня происходит на Украине. Кто бы мог подумать, что история так повернется, что придется снова оборонять Крым! Я думаю, в том, что удалось избежать гибели людей, — большая заслуга предыдущих поколений. Та война была жертвоискупляющей настолько, что все мирно обошлось сейчас. Мы же не можем предать эту память, не имеем права.
По словам режиссера и сценариста фильма «Дуэль. Лермонтов — Пушкин» Д. Банникова, его кино навряд ли будет состязаться с прозападной кинопродукцией, где существует негласный заказ на демонстрацию России страной ужасной, с тяжелым прошлым, без светлого будущего. «Да, может быть, мы живем трудно. Но мы не живем плохо!» — утверждает режиссер и готов доказывать это своим творчеством.
Фото автора.
