17o
На пустынном низменном мысу южной оконечности Караджинской бухты в сорока саженях от уреза воды стоит «свеча» Тарханкутского маяка. В апреле 1944 года его чуть было не уничтожили фашисты, в панике покидавшие Тарханкут под натиском Красной Армии. Но благодаря бесстрашию 11-15-летних мальчишек из Оленевки удалось предотвратить непоправимую беду.НОВОСТЬ, ВЫЗВАВШАЯ ЛИКОВАНИЕ
Конец апреля 2015-го. Едем на Тарханкут. Разговоры — только о маяке: кто строил, как строил, как жили там люди в разные эпохи, что и кого маяк повидал? С удовольствием отвечаю на вопросы своих спутников, с нетерпением, как и я, ожидающих встречи со старейшиной черноморских маяков. Вспоминая годы военного лихолетья, сообщаю, что благодаря находчивости местных мальчишек, Васи Гузенко и Саши Карнауха, спасших от взрыва маячную башню, заминированную отступавшими фашистами, мы имеем возможность видеть маяк таким, каким его задумал и воплотил в камне в 1816 году основатель маячного дела в России Леонтий Васильевич Спафарьев. Сокрушаюсь, что кроме скупого исторического факта ничего неизвестно ни о самих героях, ни о том, как это произошло.
Водитель из местных жителей, внимательно слушавший наши разговоры, неожиданно попросил: «Повторите, пожалуйста, имена и фамилии ребят. Попробую уточнить, нет ли живых участников этой «операции».
…А через пятнадцать минут мы узнали новость, вызвавшую у всех ликование: «В Оленевке живет Павел Гузенко, родной брат несколько лет назад скончавшегося Василия. В тот день он вместе с ним и еще тремя пацанами участвовал в спасении маячной башни. Ему сейчас 84 года. Павел Иосифович сильно болеет, но события того дня помнит хорошо и готов встретиться с нами».
ПОРТРЕТ ТАРХАНКУТСКОГО МАЯКА
Традиционно курсы боевых кораблей российского парусного флота, отправлявшихся в устье Дуная и на Балканы, где шли нескончаемые войны с Османской империей, пролегали мимо мыса Тарханкут, а на Кавказ (для боевого крейсирования у Абазинских берегов) — мимо мыса Херсонес. В акватории от Тарханкута до Херсонеса регулярно проводились учения по отработке боевой слаженности эскадр и выполнению артиллерийских стрельб, поэтому надежное навигационное ограждение опасных мысов, слывших у моряков «кладбищем кораблей», к началу XIX века стало одной из первостепенных задач.
Летом 1812 года командир Севастопольского порта капитан 1 ранга М.П. Рожнов и директор балтийских маяков Л.В. Спафарьев выбрали места для строительства маяков. Адмиралтейств-коллегия утвердила проект, разработанный Л.В. Спафарьевым, а уже к концу 1816 года на оконечностях коварных мысов красовались одинаковые маячные башни. В 1817 году их оснастили закупленными во Франции осветительными аппаратами, и маяки заступили на бессменную вахту, о чем командующий Черноморским флотом вице-адмирал А.С. Грейг рапортом доносил морскому министру»: «…июня 16 дня в первый раз оба маяка освещены рефлекторами, доставленными из С.-Петербурга директором балтийских маяков. С тех пор освещение положено продолжать круглый год».
Но для завершения строительства, как всегда, не хватило средств. Поэтому башню Тарханкутского маяка сдали неоштукатуренной с большими недоделками. Рядом с маяком построили дом смотрителя, казарму маячной прислуги и складские помещения. Дома оказались сырыми и плохо отапливаемыми, а в складских помещениях из-за отсутствия вентиляции имущество и продукты плесневели и быстро портились. Сильно засоленная местная вода в пищу не годилась, поэтому её возили на лошадях бочками из Караджи (ныне Оленевка), что в двенадцати верстах от маяка. С наступлением лета солнце выжигало растительность, и степь превращалась в раскаленную каменную пустыню. Зимой пронзительные норды выстуживали землю так, что при ходьбе она звенела металлом, а штормовые волны, с яростью бившие в изрезанные пещерами и гротами берега, сотрясали округу артиллерийской канонадой.
В середине XIX века, учитывая возросшую интенсивность судоходства между Севастополем, Николаевом и Херсоном, главный командир Черноморского флота и портов вице-адмирал М.П. Манганари лично разработал основные требования к новому осветительному аппарату для Тарханкутского маяка. Самый мощный на Черном море светооптический аппарат 1-го разряда установили в 1861 году. Вахтенную комнату внутри утеплили и обили филенками из красного дерева. В 1873 году у гидрографического департамента наконец нашлись для Тарханкутского маяка цемент и белая краска. Башню оштукатурили, покрасили и заменили обветшалый деревянный фонарь металлическим.
После гибели на Тарханкутском рифе в туманную ночь 22 октября 1878 года новейшей императорской яхты «Ливадия» на маяке в 1883 г. установили пневматическую сирену, закупленную в Англии за 1646 фунтов стерлингов (около 16460 тогдашних рублей). Для увеличения частоты и четкости проблесков маячного огня осветительный аппарат установили на кольцевой поплавок круглой ртутной ванны специального вращательного аппарата французского инженера Леона Бурделя.
Великая Отечественная война пришла на маяк в октябре 1941-го. По приказу командования Черноморского флота осветительный аппарат демонтировали, ртуть из ванны слили, все оборудование отправили в эвакуацию, а личный состав во главе с начальником маяка П.П. Неродом убыл на защиту Севастополя.
7 ноября 1941года в Ак-Мечеть (Черноморское) и Караджу (Оленевка) вошли регулярные немецкие части. В маячной башне немцы устроили наблюдательный пост, установив в фонарном отсеке станковый пулемет. Здания заселила пограничная команда, каменные погреба использовали для хранения боезапаса и продовольствия.
В апреле 1944 года теснимые частями 3-го Украинского фронта фашисты, в спешке покидая Тарханкут, уничтожали административные, промышленные и хозяйственные здания. Что не успевали уничтожить, минировали или просто бросали. Вездесущие местные мальчишки, рискуя жизнью, шныряли по окрестностям, наблюдая за бегством врага, отыскивая в завалах и пепелищах уцелевшие предметы быта, брошенное оружие, продовольствие.
Так в поисках «добычи» пятеро оленевских ребят апрельским утром 1944 года оказались на Тарханкутском маяке. О том, что они там увидели и как спасли от взрыва маячную башню, нам рассказал при встрече единственный из оставшихся ныне живых участников этой эпопеи — Павел Иосифович Гузенко, которому в ту пору было тринадцать лет.
«ТАКИХ МАЯКОВ НА ВСЕМ ЧЕРНОМ МОРЕ НЕ НАЙТИ»
«Вечером старший брат Василий сказал, что утром немцы будут уезжать с маяка. По берегу моря тайными тропами мы, трое пацанов 11 и 13 лет, во главе с Василием и его другом Александром Карнаухом (им было 15) пробрались к заброшенному зданию сирены и там сховались, наблюдая через дырки, выбитые снарядами в стенах, за всем, что происходило в городке. Немцы спешили, переругиваясь, грузили имущество и снаряды в грузовики. Два немца бросились тянуть из башни к морю бикфордов шнур, потом запалили его и казарму, а сами — бегом к заведенному грузовику. Как только грузовик уехал, мы кинулись к горящему шнуру и стали бить его крупной галькой, пока не загасили. Пламя перекинулось на хранилище. В нем начали взрываться оставшиеся патроны. Мы побежали в башню. А там под трапом вокруг колонны и внутри нее все было забито противотанковыми минами — круглыми металлическими коробками с ручками. Мы их называли шашками. Если бы все это рвануло, то от маяка осталась бы груда камней». Павел Иосифович разволновался: «…Да ну, такой маяк не спасти! Какой красавец! Таких маяков, я вам скажу, на всем Черном море не найти. Красавец и чуть не загубили!..»
По возвращении в Севастополь я обратился к председателю совета ветеранов гидрографической службы Черноморского флота капитану 1 ранга запаса В.М. Петько с просьбой отметить участие Павла Иосифовича в спасении старейшего на Черном море маяка. Предложение Валерий Михайлович и начальник гидрографической службы Черноморского флота капитан 1 ранга Михаил Евгеньевич Ворошилов поддержали. Было решено наградить П.И. Гузенко почетной грамотой — «За участие в спасении башни Тарханкутского маяка от подрыва в 1944 году и в связи с 70-летием Победы советского народа в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.» и памятным знаком «200 лет маячной службе».
9 мая 2015 года представители Черноморской районной государственной администрации тепло поздравили ветерана с Днем Победы и вручили ему эти благодарственные памятные знаки от гидрографической службы Черноморского флота. Так через семьдесят лет в нашей общей Книге памяти о тяжелейшей войне, обрушившейся в июне 1941 года на советскую землю, стало одной неизвестной страницей меньше.
А спасенный мальчишками из Оленевки маяк-ветеран и поныне исправно несет круглосуточную навигационную вахту, предупреждая, как и два столетия назад, мореплавателей о коварной каменной плите Тарханкутского рифа…
С. АКСЕНТЬЕВ, действительный член Русского географического общества.
На снимках: П.И. Гузенко в кругу семьи вместе с представителями местной власти Черноморского и отряда поисковиков Крыма 9 мая 2015 года после вручения памятного знака «200 лет маячной службе» за участие в спасении Тарханкутского маяка в апреле 1944 года; Тарханкутский маяк (год постройки — 1816-й); грамота и наградной лист.
