20oН.Я. Данилевский о памятнике адмиралу М.П. Лазареву на Корабельной стороне.
Еще в мае 2008 года Севастопольский городской совет принял решение «О восстановлении памятника адмиралу М.П. Лазареву» на Корабельной стороне (территория Лазаревских казарм) за счет добровольных пожертвований жителей города, инвесторов, общественных организаций. Результатом этого должно стать точное восстановление творения скульптора Н.С. Пименова, открытого для всеобщего обозрения 9 сентября 1867 г. на «площади Лазаревских казарм».
Очень интересное впечатление об этом памятнике оставил философ Н.Я. Данилевский в своем труде «Россия и Европа». Он лично видел эту фигуру из бронзы во время пребывания в Севастополе приблизительно в 1870 году. Итак, читаем: «Мне случилось видеть колоссальную статую, недавно воздвигнутую в Севастополе в честь адмирала Лазарева. Колоссальная фигура, сажени три вышиной, на огромном пьедестале, стоящая среди развалин на высоком и крутом берегу залива, производит издали поразительный эффект».
Руины города-крепости и бронзовое изваяние одного из главных создателей флота вызвали у Николая Яковлевича смешанные чувства: «… надо привести себе на память все труды, понесенные знаменитым адмиралом при устройстве Черноморского флота, и сопоставить их с печальной участью, постигшею его создание всего 4 года после его смерти, чтобы подавить более серьезными и грустными мыслями невольно прорывающуюся улыбку».
Данилевский, как и любой творческий человек, смотрит на мир, преломляя образы через призму своего восприятия. После поражения Российской империи в Восточной (Крымской) войне 1853-1856 гг., ему, отстаивавшему неповторимость всего славянского, кажется нелепым мундир М.П. Лазарева европейского покроя: «…становится возможным рассмотреть подробности статуи — ее мундирный фрак с фалдочками, панталоны в обтяжку, коротенькие ножны морского кортика…». Именно это, кстати, и вызвало у Николая Яковлевича «невольно прорывающуюся улыбку».
Дальше Данилевский развивает свои «серьезные и грустные мысли». Так, европейский костюм, которым «судьба и нас наградила», в который одет русский адмирал, — это одна из форм «европейничанья», уродливого искажения на иностранный лад всех внешних форм отечественного быта. Эта болезнь, по мнению Данилевского, является следствием непонимания русскими (тогдашнее название россиян, восточных украинцев и белорусов) их роли в мире, которая состоит в том, что Россия — это оплот мирового славянства, а не часть враждебной и чуждой ей германо-романской Европы. Ученый доказывает пагубность «европейничанья» на примере всей истории славянства, но наиболее отчетливо он иллюстрирует свой тезис на примере краха политики николаевской России. После победы над Наполеоном Российская империя выходит на мировую арену как одна из ведущих держав своего времени, перенимает формы европейской политики, стремится диктовать свои условия. Но германо-романский мир болезненно воспринимает этот диктат, видя в русском царе восточного тирана, «жандарма Европы». Однако российское правительство упорно не хочет замечать этого и живет в плену своих иллюзий. Такая близорукая политика закончилось тем, что Европа сплотилась против чуждой ей России (оружием и общественным мнением), используя как предлог обострение русско-турецких отношений. Широкая коалиция западных держав, преследуя цель раз и навсегда оградить представляемую ими Европу от вмешательства России, низвести ее до уровня второстепенных государств, вынудила Россию «прекратить войну» и навязала унизительный Парижский договор, определивший «печальную участь» Черноморского флота, творения рук М.П. Лазарева. Примерно такой ход размышлений сложился у Данилевского под впечатлением от посещения монумента адмиралу Лазареву, его можно проследить, читая «Россию и Европу». Сама же тема его бессмертного труда — отношение славянства и западноевропейских народов — навеяна событиями Крымской войны и севастопольской эпопеей 1854-1855 гг.
Оставив пока в стороне философские воззрения Данилевского, следует признать: он правильно отметил то, что М.П. Лазарев (1788-1851) являлся одним из самых «европейских» среди наших великих адмиралов: он всегда был в центре событий европейского и мирового масштаба. Еще гардемарином он в течение пяти лет служил в Англии на судах королевского флота, затем командовал кораблями Российско-американской компании, совершил три кругосветных плавания. За Наваринскую победу отмечен не только званием контр-адмирала, но и рядом иностранных орденов: английским орденом Бани и французским орденом Св. Людовика.
Лазарев в дальнейшем противостоит антироссийской политике своих учителей-англичан на Черном море. Как большой патриот, он понимал важное значение Черноморского флота и его базы Севастополя как морского ключа к воротам империи. В течение почти двадцати лет, являясь с 1832 г. начальником штаба Черноморского флота, а с 1834 г. — главным командиром флота и портов Черного моря, до самой своей смерти в 1851 г. Михаил Петрович проявил себя как мудрый руководитель-новатор в деле строительства и обеспечения флота, его базы в Севастополе. Адмирал скончался, не успев увидеть триумф русского оружия при Синопе, но и не увидев уничтожения флота в результате Крымской войны. Похоронен М.П. Лазарев в усыпальнице заложенного его трудами Владимирского собора на Центральном холме.
Но вернемся к теме памятника адмиралу Лазареву. Данилевский отмечает явное противоречие между европейским мундиром Лазарева и его сущностью русского патриота; более того — ему просто невозможно представить образ русского патриота в европейском костюме, возвышающегося среди развалин Севастополя, на фоне бухты, по воле европейских агрессоров лишенной русских военных кораблей!
Памятник адмиралу Лазареву был разрушен в 1932 г., в период очередной «переоценки ценностей», которые были экспортированы из Европы. По словам Н.А. Бердяева, учение Маркса, подвергшись «русификации и ориентализации», заменило исконно русский миф о народе-крестьянстве новым мифом о народе-пролетариате: «Но в мифе о пролетариате по-новому восстановился миф о русском народе». Отсюда истоки нетерпимости к представителям других (чуждых пролетариату) социальных слоев в те годы: городской и сельской буржуазии, духовенству, интеллигенции, офицерству. Указанная нетерпимость не обошла и памятники. Советологи узрели в М.П. Лазареве не крупного военно-политического деятеля, патриота и славного героя Наварина, а слугу царя Николая Палкина.
Мысль о восстановлении памятника пришла на рубеже прошлого и настоящего тысячелетий, когда закончился очередной период «смутного времени» и люди уже не только с надеждой смотрели на Запад, но и пытались обратиться к своим истокам. Архитектором А.Л. Шеффером был создан проект восстановления памятника с установкой его на прежнем месте. К сожалению, из-за отсутствия денежных средств он пока не реализован. В будущем году исполнится ровно 150 лет после того, как на гранитном профилированном пьедестале памятника гравер-каменотес высек последнюю букву в надписи: «Адмиралу, Генерал-Адъютанту Михаилу Петрову Лазареву. Лето 1866 г.». Разве не смог бы город в преддверии этой знаменательной даты каким-то образом (вплоть до сбора народных средств) повернуться лицом к идее восстановления этого памятника — грандиозного детища скульптора Н.С. Пименова? Вопрос, право слово, не праздный…
На снимке: памятник адмиралу М.П. Лазареву с репродукции начала ХХ в.
