18oМоего сегодняшнего героя хорошо знают все, кто не разучился читать Книгу. Не электронную, не с монитора компьютера, а ту самую пахнущую типографской краской бумажную Книгу, чью смерть предрекали с момента появления планшетов и всевозможных гаджетов. Но Книга жива, в том числе и благодаря работе Юрия ВОЛОДИНА. Во многом его заслуга, что авторы новых книг имеют возможность встретиться со своими читателями в уютном холле известного в Севастополе книжного супермаркета «Атриум». Согласитесь, что со стороны такая работа выглядит несколько архаической, немодной, неактуальной. Однако даже в эпоху высоких технологий наши люди продолжают покупать книги, подтверждая звание самой читающей нации!
На недавно прошедшем поэтическом фестивале «Башня из слоновой кости» Юрий покорил участников и зрителей своими философскими и лиричными стихами, будто бы написанными средневековыми японскими авторами на манер танка и хокку. Появилось непреодолимое желание «вылепить» профиль севастопольского «самурая» в самой непредсказуемой рубрике «Профили».
— Юра, все-таки Севастополь трудно назвать центром восточной философии и культуры. В твоем случае откуда ветер дует?
— Из детства… Мои родители любят японскую культуру и заронили в меня зёрна особенного к ней отношения. Я ещё маленьким слушал хокку, рассказы о самураях, дзенские притчи.
— А откуда у твоих родителей возник интерес к японской культуре?
— Они были и остаются любознательными людьми. Но ни по работе, ни по специальности никогда не были связаны с японской культурой… Могу точно сказать, что у мамы этот интерес возник после прочтения популярного романа «Кио ку-мицу: совершенно секретно» о противостоянии СССР и Японии в годы второй мировой (я до сих пор храню эту книгу!) и фильма «Гений дзюдо». А у папы — с японских боевых искусств, в частности — каратэ.
— Как бы ты мог сформулировать свой жизненный путь поэтапно. Вплоть до сегодняшнего дня…
— Поиск и проба. Поиск и проба. Пока только так. Ищу, испытываю, осознаю. И опять все заново.
— У всех апологетов восточной философии жизнь делится на этапы, когда принято подводить промежуточные итоги и анализировать достижения. К сегодняшнему дню твой главный итог и достижение — это?..
— Это мои любимые дети, два сына… И, конечно, те люди, которым в годы моей медицинской работы или в критических ситуациях удалось спасти жизнь. Сказал и подумал: самому не верится, что принимал участие в таких событиях…
— А вот о медицинском прошлом поподробнее!
— Ещё в школе посещал медицинский УПК — проходил практику в больнице санитаром. За два года очень многое увидел, прошел, испытал. Затем окончил медицинское училище и работал рядовым медбратом. Очень многому научился, узнал всю подноготную медицинского мира. Несколько лет работал в больнице, в одной из неотложных служб. А во время срочной службы в армии был батальонным санинструктором. Но однажды почувствовал, что нужно идти дальше, расти. И уже не в медицине — девяти лет стажа хватило. Но ведь она не «отпускает»: до сих пор ношу с собой аптечку, не раз приходилось оказывать помощь в ДТП, на улицах.
— Знакомая ситуация. Я вот увидел на твоей странице в соцсети фото: молодой японец держит на руках, как ребенка, свою престарелую спящую мать… Чуть не расплакался! Что ты этим хотел сказать?
— В больнице часто приходилось носить на руках стариков, детей, да и взрослых (ведь мужчин-медиков в больницах не так много). А позже у меня был такой период с моей мамой, когда с ней случилось несчастье. Делал все, что необходимо. Всё. И в этом нет ничего героического! Людей это поражает, но важно понять: это то, что должно быть у каждого сына или дочери, внуков, правнуков… Разместив это фото, я хотел сказать, что это правильно. Мама выносила меня в себе, убаюкивала на руках, пеленала, спасала от жара, утешала… Однажды наступил момент отдать этот, в принципе, неоплачиваемый долг любви и уважения. Когда появились мои дети, я встречал их в родах и делал все, что необходимо. Это и есть сама жизнь, а не подвиг и не заслуга.
— Жаль, что не все так думают и, тем более, так поступают. Хорошо, мог бы обозначить шкалу своих жизненных ценностей?
— Внутренний мир — мир семьи — окружающий мир — внутренний мир…
— Как все просто и сложно одновременно. Теперь о твоих весьма специфических литературных пристрастиях?
— Я люблю самых разных авторов. Среди любимых — Стругацкие и Ефремов. Был поражен книгами Булгакова, Баррико, Веллера, Мураками, Пелевина… Так же и в поэзии, и в музыке. Есть потрясающие строки Ёсано Акико и Маяковского. Слушаю Бетховена и Цоя. Для меня они все — часть чего-то большего.
Это большее известно в японской культуре как «моно-но аваре» — печальное очарование вещей, «саби» — печать времени, патина. Или «ваби» и «сибуй» — близость к естественному, практичность и натуральная, неприкрашенная красота. «Югэн» — скрытый смысл, тайна. И всё это есть и в нашей культуре, может быть, не так чётко описано, но я вижу — есть.
— Знаю, что этим летом ты стал лауреатом престижной Потемкинской премии. Расскажи, не скромничай!
— Да, я принял участие во Всероссийском литературном конкурсе имени Потемкина, организованном Крымским издательским домом. Моё стихотворение «Неотправленное письмо» заняло первое место. Награда для меня совершенно неожиданная, так как это был мой первый «выход» в мир поэтов и писателей. Но еще больше меня поразила реакция читателей — совершенно незнакомых людей… В моих стихах они нашли даже больше того, что я в них вкладывал, а это дорогого стоит.
— Иногда мне кажется, что люди живут для того, чтобы произнести или услышать всего одну фразу… Тобою эта фраза уже написана? Или услышана? Какая?
— Не могу сказать. Во-первых, много, очень много потрясающих мыслей высказано за века… Но с самого детства часто вспоминаю одну фразу из Юэ Фея: «Поторопитесь восхищаться Человеком, ибо упустите радость».
— В твоем случае литература, поэзия — это продолжение Пути или параллельный мир?
— У японцев, ещё со средних веков есть такая парадигма «бун бу ичи дес» — «кисть для каллиграфии и меч — едины». Буквально это означало, что самурай должен был понимать и уметь творить поэзию, владея мечом. Поэтому стихи, дза-дзен, музыка, книги, будо — уже и есть сама жизнь. Не может быть никаких разделений.
— Ты с такой нежностью рассказываешь о маме… Опиши свою философию в отношении к женщинам?
— Понять. Нужно понять мир женщин. Не просто конкретной женщины, а вообще их мир. Они живут очень непростой, а порой невыносимо трудной жизнью в патриархальном мире. В мире альфа-самцов и стремящихся к этому стандартов. Женщины об этом редко говорят откровенно. Мужчины — тем более… Этому я часто посвящаю свои стихи. Миру женщин.
— Что бы ты хотел передать своим сыновьям?
— Отвечу строками из своего стихотворения:
…Кажется мне или вижу…
Мы все идем
Дорогой одной
Каждым Летом,
Каждой Зимой…
Вот такой получился профиль… Лично мне после разговора с Юрием захотелось о многом подумать, попытаться переосмыслить собственные взгляды на, казалось бы, простые вещи. Но эта простота обманчива. В интервью мой герой упомянул самую непостижимую для меня формулу: 1+1=1. Что это: слияние двух душ или растворение каждого из нас в Вечности?.. Кто бы знал. Может, именно для разгадки этой и многих других формул нам и отводится время?.. К тому же «время жить в… Севастополе!»
К сему Андрей МАСЛОВ.
На снимке: Юрий Володин.
