Все, что тебе надо, — это любовь

О том, что все события, происходящие с ней в жизни, — всего лишь краски,
которые когда-нибудь потом улягутся на холст, она давно догадывалась, но
все как-то не получалось: одна картина надвигалось на другую, пролетела
молодость, потом взросление, мужья, дети. Впрочем, можете судить сами.Людмила родилась в Севастополе и очень этим гордится, всегда уточняет и подчеркивает: «В роддоме на набережной Корнилова».

Семья Карпушиных с четырьмя детьми переселилась в Крым из Орловской области еще в двадцатые годы, а в 1944-м, когда страна позвала на восстановление Севастополя, они были одними из первых. Отец устроился работать водителем-дальнобойщиком, дед владел несколькими профессиями — слесарь, печник и плотник. Портреты отца и деда Карпушиных часто красовались на городской Доске почета одновременно — они были мастерами своего дела. Мать часто брала Ляльку (так первые семь лет жизни звали дочку) с собой на работу в Дом офицеров флота, где репетировал Ансамбль песни и пляски Черноморского флота. Пока мама убирала гримерки, Люся успевала выучить весь танцевальный и песенный репертуар, и дома начинались концерты: дед играл на двухрядке, отец — на баяне и гармошке, мама — на балалайке. Жила семья в «пещерках», где ныне располагается «Детский мир», потом переехала на Исторический бульвар. Мама Люси лицом была похожа на артистку Нонну Мордюкову, а у деда была праздничная фуражка с цветочком сбоку. В семье было принято говорить негромко, никто никогда не ругался и все помогали друг другу.

Люся училась в Художественной школе, ее любимым учителем был Михаил Михайлович Гурьев. Педагог был очень доволен графическими работами своей ученицы, радовавшей его портретами всех членов ее семьи, зарисовками Исторического бульвара, который очень любила и где во времена ее детства можно было найти гранату-лимонку или пистолет.

В то время, когда Люся училась в школе, молодежь увлекалась «Битлз». У Люси появились новые друзья, в основном севастопольские музыканты. Особенно понравившиеся слова из песни «Все, что тебе надо, — это любовь» писали по-английски на лице, на джинсах, хипповали, одним словом.

Впрочем, и это продолжалось недолго. В 18 Люся выскочила замуж, в 19 родила сына Мишу, а в двадцать молодая семья распалась.

А потом захотелось купить мотоцикл марки «Чезет» чешского производства. Люся договорилась в спортивном магазине повесить на мотоцикл табличку «Продано», а сама терпеливо зарабатывала необходимую сумму, чтобы выплатить рассрочку. Табличка висела ровно три месяца. А потом Люся с упоением гоняла на мотоцикле, работники ГАИ прозвали ее Люся-Чезета. По моде того времени она модернизировала мотоцикл, снабдив его крутым рулем, выгнутым из трубы. На всякий случай всегда возила в сумке вырезку из газеты «Слава Севастополя» и сантиметр: если гаишники останавливали — документ был под рукой (в те годы не позволялось увеличивать размер руля), а если кто подумает, что размер руля больше, чем надо, вот сантиметр.

Мотоцикл на долгое время покорил ее сердце. Люся гоняла и на спортивном мотоцикле по сложнейшей Сапунгорской трассе, участвовала во многих соревнованиях. А потом (само собой) захотелось испытать себя на машине. Училась этому в отцовском гараже (АТП-2203), водила бортовую машину ГАЗ-51, как ее тогда называли — «Захар», полуторка с деревянными бортами. Чтобы сесть за руль, Люсе пришлось возить асфальт на стройку. Все эти асфальтовые муки она терпеливо выдерживала.

Возле Люси всегда рядом были ее друзья. Летом вместе ездили к морю, жили в палатках, расписывали домики, все было рядом — дети (сынок, а потом и дочка), друзья и работа. Теперь, в пору компьютера, ее прежние друзья — севастопольские хиппи из восьмидесятых — пишут и звонят ей из Испании, Аргентины, Италии, США. Вот их профессии: Света — художник, Сережа — признанный мастер по изготовлению флейт, Володя книгу написал… Творчество и поиски собственного «я» — вот что объединяло этих молодых людей.

Жажда творить, порыв вдохновения — все это всегда жило и в ней, в Людмиле Михайловне Матевушевой. И вот момент истины настал. Творчество захватило ее без остатка, как буря, как ветер, в тот момент, когда дети встали на ноги, внуки подросли, когда главные дела жизни уже все были сделаны-переделаны. Ее сын Михаил стал художником-реставратором, дочь Светлана окончила Крымский университет имени Вернадского, увлеклась яхтенным спортом, стала серебряным призером Олимпийских игр в Греции.

Пришло время, и Люся стала жить одна. И вот тогда все и произошло. Буквально так: в тот вечер настроение ее было, как всегда, игриво-спокойным, ровным, на пятый этаж она поднималась без скорости, и вдруг эта находка — на лестничном повороте стояли аккуратно прислоненные к стенке чистые и девственно-белые куски пластика, которые кому-то не пригодились, но взгляд художника приковали. Людмила взяла их в руки…

За первую неделю появилось сразу шесть сюжетных картин. А потом все больше и больше. Одной рассматривать их скоро надоело, и она стала зазывать друзей: ну посмотрите же! Во все годы друзьями Людмилы были художники, со многими она знакома с детства, не забыты и коллеги по разным работам. Люсин трудовой путь начинался с парикмахера, затем — художник-реставратор в Музее героической обороны и освобождения Севастополя, художник-декоратор, рекламист, оформитель сцены, а это и театр, и радиозавод, и АТП. Друзья смотрели на полотна, сработанные Людмилой, с интересом, трогали руками, удивлялись, хвалили, но как-то осторожно, что ли… Все-таки диво невиданное: на прочном остове переливались красками диковинные яйца, кувшины Херсонеса, космос, который Людмила назвала теплым, фантастические «цветы» фейерверков, океан и его обитатели, одним словом, все мотивы ее яркой севастопольской жизни. А в основе всего была пряжа, заменяющая палитру, перед глазами появлялась этакая ниточная живопись. Ниток в доме Людмилы всегда было много-премного — она шила, вязала, вышивала, а теперь ее картины вбирали в себя более сотни оттенков. Оказалось, что нитка может дать настрой: раскроет смысл, заколдует, заворожит структурой и цветом.

Людмиле очень хотелось выставить свои работы, и наконец она получила приглашение на областную выставку в Симферополь. Однако прежде нужно было пройти строгий выставком — в его составе были ведущие художники Крыма. И вот предстала перед ними Людмила Матевушева. Художники пристрастно всматривались: а что же это за техника? Нитки? Клей? На пластике, на картоне? Да как это?! Оказывается, о подобной технике выражения мысли никто в мире и слыхом не слыхивал! Долго искали название манеры исполнения произведений. В комитете по защите авторских прав название наконец выкристаллизовалось: «нетканый гобелен». Так севастопольский мастер декоративного искусства Людмила Михайловна Матевушева получила уникальный патент и продолжила свою работу.

На выставке в Симферополе она почувствовала себя именинницей: последовали интервью, статьи в газетах, цветы и поздравления. Журналисты заговорили об абстракции Л. Матевушевой, о субъективности и привлекательности ее мышления в предлагаемых произведениях. Ее картинки разлетелись по всему свету, отмечалось, что они наполнены крымским летом и согревают душу.

Столица Крыма помогла Людмиле Матевушевой обрести крылья, и дальше все развивалось стремительно. За четыре с той поры пролетевших года она приняла участие во многих выставках, шесть из которых стали персональными. Л. Матевушева была принята в Союз художников России, и на 2017 год запланирована ее персональная выставка в Москве, в выставочном зале на Крымском валу.

На простой вопрос: «А как же всему этому научиться?» — Людмила отвечает: «Все, что для этого надо, — это любовь». Рецепт проверенный.