18o
Рубрику ведет Леонид Сомов.
Хочу поведать читателям «Славы» грустную историю семьи моего давнего приятеля, который еще в далекие 90-е годы основал небольшую фирму по изготовлению и монтажу пластиковых окон.
Приятеля моего зовут Альфредом Игоревичем, а его жену, бухгалтера,—Софией Юльевной. Их фирма благополучно просуществовала до 2010 года, а затем дело пошло на спад: появилось много конкурентов, стали «дожимать» налоги. Короче говоря, семья, как говорится, разорилась, и вскоре встал вопрос: «Как жить дальше?» София устроилась в рэп клерком. А Альфред, помыкавшись, стал искать случайные заработки.
Должен заметить, эта семья Ниловых всегда славилась своими хлебосольными застольями, тут традиционно пышно справлялись семейные праздники. И вот такое резкое снижение доходов в семейный бюджет, кажется, морально невероятно подкосило Альфреда. Они с женой продали трехкомнатную квартиру, въехав в однокомнатную. С «Шевроле» 2001 года тоже пришлось расстаться. Их сын учился на хирурга в Москве, и родители достаточно щедро посылали ему деньги на жизнь. А тут вдруг отец позвонил Анатолию и поставил сына в известность о том, что, мол, помощи от родителей ждать теперь не придется…
В общем, в семье моих приятелей воцарился, как выразился наш общий знакомый, врач-психопатолог, страх бедности. Я, честно говоря, никогда не сталкивался с таким диагнозом. Но, оказывается, это бедствие существует и довольно распространено. Вот его главные симптомы: устойчиво негативное восприятие мира; обвинение в случившемся кого угодно: близких, начальника, правительство, мировой капитализм…
И еще: постоянные «заказы неудач» и мысленно, и в сослагательном наклонении. Альфред мне как-то признался: стоит, мол, загадать, что в номере именно этого троллейбуса при сложении цифр окажется четверка, тогда я получу бонус или премию… И пожалуйста—все случалось как раз наоборот…
В последний раз, когда мы общались с моим приятелем, он буквально загнал себя в угол, занимаясь самобичеванием. Я, конечно, пытался его утешить, а именно: внушал ему, что следует относиться к проблемам как к жизненным задачам, с которыми можно и нужно в конце концов неизбежно успешно справляться.
Толку от этого разговора, увы, оказалось мало. И случилось самое страшное. Я не виделся с семьей Ниловых где-то более года—уезжал в длительную загранкомандировку. Встретил сразу по приезде нашего общего знакомого. Он с огорчением мне рассказал, что София уехала в Сибирь, к сестре, а Альфред… стал попрошайничать где-то на проспекте Победы. А ведь ему всего лишь 58 лет.
Неужели действительно существует такая хвороба—страх нищеты?
А. ЛОБАНОВИЧ, инженер.
* * *
От редакции:
Конечно же, люди, испытывающие страх бедности, существовали всегда. Однако сейчас (как и в любые тяжелые с финансовой точки зрения годы) их становится все больше и больше. Страх оказаться без рубля в кармане, без кубышки на черный день, без работы и, соответственно, без средств заставляет человека копить, отказывая себе в любых удовольствиях (а иногда и в самом необходимом).
Крайнее проявление страха бедности—пениафобия (от греч. рenia—«бедность» и fobos—«страх»)—болезненная, иррациональная боязнь нищеты, разорения, безденежья. Как и любая фобия, она разрушительна и труднопреодолима, способна вызывать вегетативные нарушения (усиление сердцебиения или, напротив, замирание сердца, повышенное потоотделение, перепады давления и другие расстройства). А главное—страх, доведенный до предела, убивает уверенность в себе, подрывает энтузиазм, инициативу, лишает личного обаяния, силы воли, губит целеустремленность, ослабляет память, нарушает ясность мышления, ввергает в апатию или же вызывает панику.
Разумеется, человеку в таком состоянии необходима профессиональная помощь: надеяться на самоисцеление (даже при поддержке близких) было бы наивно.
Иногда страх бедности возникает без видимых причин, на фоне очевидного благополучия. Успешные, состоятельные люди ни с того ни с сего превращаются в плюшкиных, их одолевает страсть к накопительству, появляется патологическая зависимость от денег (сродни наркотической). Зачастую друзья и родственники отворачиваются от «хронических жадин»—их, конечно, можно понять. Однако близким стоит иметь в виду: не скверный нрав превращает человека в стяжателя. Причина такого поведения—иррациональный страх бедности, справиться с которым можно при помощи психолога или психотерапевта.
