12o
«Уважаемая редакция!
Прочитала в вашей газете статью под 
названием «Найди, девка, то место» («Слава Севастополя» № 198 за 28 октября 2017 года), и, как уже однажды было, захотелось мне откликнуться и поделиться своей историей. Тема непреходящая и драматичная: «Никто не забыт…»
Мне понятно душевное состояние Ольги Павловны—эти волнение, радость и одновременно глубокая печаль, возникшие при посещении места захоронения брата ее матери. Порадовали меня сердечность и отзывчивость спутников, которые были готовы во всем ей помочь.
Почему же так взволновала меня эта история? Она очень похожа на то событие, что произошло в моей жизни. Мой брат, Олег Петрович Нейланд, встретил войну воздушным стрелком дальней бомбардировочной авиации. Кроме одной открытки, в которой он написал «Еду на встречу с врагом», никаких известий мы не получали.
И когда в 1943 году после пережитой в Краснодарском крае оккупации мы вернулись в родной Белозерск, мамина сестра со слезами передала ей извещение со скупыми строчками: «Экипаж не вернулся с боевого задания 22 октября 1941 года». И это был второй удар. 22 января 1942 года в Заполярье погиб мой отец—капитан Свистунов Николай Иванович.
Закончилась война, началась мирная жизнь, но все последующие годы нашу семью мучил вопрос: «Где и при каких обстоятельствах погиб Олег?» Мы не знали, на каком фронте он воевал, откуда был вылет, и как нам продолжать поиски. Ответ на наши запросы в архивы был один: «Экипаж не вернулся с боевого задания».
Чудо произошло в День 70-летия Великой Победы. Мы случайно обнаружили статью в Интернете с таким же названием, как и ответ из архива. Неравнодушные москвичи, историк Светлана Ивановна Ярославцева, заместитель начальника Государственного архива РФ Игорь Сергеевич Тихонов, поисковик Игорь Михайлюк и журналист Берта Христиановна Бухарина, проделали огромную работу по установлению места гибели и захоронения экипажа. Волнение и радость были безмерны: наконец-то мы узнали правду!
Экипаж погиб 22 октября 1941 года в воздушном бою под поселком Красный Строитель, на подступах к Москве. Тела летчиков были опознаны, завернуты в парашюты и захоронены на деревенском погосте рядом с небольшой деревянной церковью. Долгое время после войны школьники несли Вахту памяти на безымянной могиле. Младшему члену экипажа было всего 19 лет, а старшему—29. Моему брату исполнилось 22 года.
Жители Бирюлево установили скромный памятник со звездой, а фамилии летчиков так и не были выбиты на обелиске. В начале войны было не до этого, а потом списки затерялись. Вот имена летчиков:
l Николай Герасименко (штурман),
l Марк Тревгода (пилот),
l Николай Клопоток (радист),
l Олег Нейланд (бортстрелок).
В 1980 году состоялось торжественное перезахоронение героев в парке Бирюлево. На этом месте установлена памятная стела с надписью «Советским летчикам, погибшим в 1941 году при защите южных подступов к столице нашей Родины г. Москве». Все бы было достойно и справедливо, если бы местная администрация не допустила серьезную ошибку: данные об экипаже то ли затерялись, то ли не были проверены, и на гранитной плите появились фамилии членов другого экипажа, также погибших в октябре 1941 года.
…12 октября 1941 года, уже выполнив задание, пикирующий бомбардировщик рухнул на землю в районе деревни Чертаново, где в годы войны был небольшой аэродром.
Имена троих членов экипажа—летчика Юрия Тихомирова, стрелка-бомбардира Алексея Ончурова и сержанта Павла Вороны—были установлены благодаря архиву Министерства обороны. Останки двоих были найдены в 1941 году, а детали взорванного самолета и останки третьего члена этого экипажа—в 1968-м в окрестностях деревни Чертаново.
29 мая 1995 года на улице Кировоградской, 10 (в Южном округе) был открыт обелиск героическому экипажу Юрия Тихомирова. Таким образом, в Москве появились два памятника одному и тому же экипажу (Тихомирова) и ни одного—второму составу (Герасименко). Фамилии наших родственников канули в Лету, и пока что трехлетние усилия в борьбе с чиновничьим бюрократизмом не дали результатов.
Мы писали в правительство Москвы и Министерство обороны, родственники Марка Тревгоды обращались в органы местной администрации ЮЗАО. Несколько раз нас обнадеживали, но все замирало на мертвой точке. Недовольны и родственники членов экипажа Тихомирова, ведь два захоронения одних и тех же людей—это, мягко говоря, не совсем нормально!
Нам продолжают помогать москвичи, которым небезразличны судьбы людей. Мы очень надеемся и верим, что когда-нибудь нам удастся сломать монументальную стену бездушного бюрократизма, и на табличке появятся наконец-то имена тех, кто отдал жизнь в борьбе со страшным врагом.
И в заключение я хочу посоветовать всем, кто не знает о судьбе погибших воинов, не отчаиваться, и не прекращать попытки найти захоронения близких людей. Они вас ждут.
Зову, откликнись, моя родня.
О, если бы кто-то
искал меня!
(Роберт Рождественский).
Валентина Николаевна МИКЕРОВА.
На снимках: О. Нейланд (21 год); братская могила летчиков 83-го авиационного полка, погибших 22 октября 1941-го. В их числе и О. Нейланд.
От редакции
Сколько таких трогательных, пробирающих до слез писем пришло в редакцию за долгие десятилетия, прошедшие после окончания Великой Отечественной, даже не беремся подсчитать. Их—великое множество. И в каждом—боль и надежда, необыкновенные теплота и признательность и… нескончаемая память. Память о близких. Об их подвигах во имя жизни. Так будем же жить за них и за себя! Достойно! С благодарностью!
