18o
…Кому из нас с того самого школьного детства, когда ребятне только-только прививались начатки нравственного, а если локально—военно-патриотического воспитания на примерах ратных судеб наших знаменитых воинов, не щадящих жизни во славу Отечества,—не была знакома странная фамилия, как бы нераздельно спаянная со словом «матрос»—матрос Кошка…
О нем, о его необыкновенных похождениях авантюрного «ночного охотника» в период Севастопольской страды сегодня, в день 190-летней годовщины со дня рождения этого отважного воина, мы расскажем особо, а пока…
Метаморфозы русофобов
А пока есть резон развеять некий одиозный миф, который сразу же после «Крымской весны», в марте 2014 года, обозначился на одном из многочисленных желтых сайтов «патриотов» Украины. Публикация (причем на русском языке!) появилась сразу же после того, как в Интернете было растиражировано сообщение о том, что на малой родине героя первой Севастопольской обороны, в деревне Ометинцы (Винницкая область), в одну из ночей таинственным образом бесследно исчез с постамента 15-килограммовый бронзовый памятник бесстрашному российскому матросу, легендарному герою Крымской кампании Петру Марковичу Кошке. Бюст был в свое время создан моряками-черноморцами и подарен односельчанам героя.
С одной стороны, эта варварская акция как бы свидетельствовала о том, что, мол, негоже теперь на земле «незалежной» находиться памятнику в честь именно крымского героя, которым скоро вот уже полтора века гордятся москали. И в то же время в электронной версии этой пресловутой байки, причем поданной без имени автора, предпринималась попытка как-то исторически обелить якобы затравленного злобной помещицей когда-то вообще-то гарного украинского хлопца.
Он, будучи крепостным винницкой Салтычихи—Анны Докедухиной, помещицы русского происхождения, якобы постоянно подвергался нравственному насилию с ее стороны за свой дерзкий, независимый норов. Оказывается, по версии очередного русофоба из команды главного архивариуса СБУ, ведущего фальсификатора истории Украины Владимира Вятровича, молодой парень из деревни Ометинцы сызмальства носил исконно украинскую фамилию—Кошко. Однако лютая крепостница решила жестоко покарать строптивого холопа за то, что он в ответ на ее оскорбительные действия в сердцах посмел обозвать свою госпожу… Дохлодуркиной. В наказание, по мнению автора этой ахинеи, он стал именоваться Петром Кошкой и в одночасье был отдан в рекруты…
Разумеется, всё это, как говорят, бред сивой кобылы, чистый вымысел. Как-то великий Эйнштейн примерно по такому же поводу метко сказал: «Бесконечны две вещи: человеческая глупость и Вселенная. Впрочем, по отношению к Вселенной я не уверен…»
Истины ради следует сказать, что «тёрки» у вспыльчивого Петра Кошки с помещицей действительно были. А потому ему вне очереди и «забрили лоб».
Налицо очередная, потрясающая своим цинизмом и оголтелым фанатизмом бессмысленная дань русофобии, нагнетаемой вот уже который год отцами националистического режима соседней, вообще-то исторически братской страны…
А Петр Маркович Кошка всей своей феноменально удивительной жизнью доказал, как иногда самым что ни на есть таинственным образом фамилия человека с ювелирной точностью соответствует его духу, мировоззрению и делам, достойным подражания.
«Он был молодец редкой отваги»
…С 1849 года матрос Кошка служит на кораблях Черноморского флота. Определили его вначале батарейцем на большой парусник «Силистрия». Первое боевое крещение он получил в Синопском сражении, где воевал под началом контр-адмирала П.С. Нахимова, которого полюбил как отца-командира на всю свою жизнь. Уже тогда он зарекомендовал себя отличным комендором, причем в любое время дня и ночи—чем не кошка! Боцман Рыбаков так отзывался о нем: «Он был молодец редкой отваги!»
Когда же пробил час начала обороны Севастополя, почти все флотские экипажи были списаны на берег, и матрос 30-го экипажа Петр Кошка сражался уже на батарее № 15 лейтенанта А.М. Перекомского, в расположении 3-го бастиона Бомборской высоты.
…Не прошло и месяца, как об этом уже старшем матросе заговорили и в русских окопах, и в штабе флота как об удачливом и бесстрашном «охотнике», который, шутили батарейцы, «по ночам ловит французских и английских мышей».
И это не было пустословием. Легенды о подвигах Кошки (а их было немало, целых 18 вылазок.—Авт.) дошли в первозданном виде и до наших дней—в многочисленных мемуарах, в литографиях «Русского художественного листка» Георга Тимма за 1855 год, в воспоминаниях его земляка, знаменитого хирурга Н.И. Пирогова, наконец, в «Севастопольских рассказах» Л.Н. Толстого.
…На нескольких памятниках этому удивительному человеку-воину, которые украшают севастопольскую землю, мы имеем возможность увидеть сегодня все его ратные награды—три знака отличия Военного ордена и четыре медали. В памяти народа остались самые яркие подвиги, которые свершил Петр Кошка, простой квартирмейстер, то есть младший унтер-офицер (звание, о котором почему-то мало упоминают). О нескольких его дерзких вылазках в стан врага есть резон сегодня, как говорится, по случаю упомянуть особо…
…Все рейды на позиции союзников напротив третьего бастиона Малахова кургана Петр Кошка предварительно не обдумывал в деталях. Он был большим любителем действовать спонтанно, по обстоятельствам, ориентируясь исключительно на вспышки своей замечательной, поистине уникальной природной интуиции. Например, в январе 1855 года французы решились на изуверскую акцию—врыли по пояс в бруствер убитого в перестрелке его боевого товарища, сапера Степана Трофимова. Кошка, не таясь, с белым платком продвинулся за ничейную полосу, добившись, чтобы по нему прекратили палить из штуцеров наивные вражеские снайперы. А затем как бы слился с местностью, бесстрашно подполз к телу русского сапера и доставил его в расположение Большого редана. За этот подвиг контр-адмирал А.И. Панфилов представил матроса 2-й статьи П.М. Кошку к награждению орденом Святого Георгия.
…Просто поразил он своих товарищей и отцов-командиров, когда после одной из своих многочисленных вылазок привел сразу трех пленных французских солдат, уведенных прямо от походного костра. Мало того, что умыкнул трех представителей страны Вольтера и адюльтера, спутанных за локти одной коновязью, так еще важной оказалась и такая потрясающая деталь: он был вооружен лишь ножом-засапожником…
…В одном из сообщений в «Русском художественном листке» Тимма был опубликован забавный рассказ об очередной, как всегда, неординарной «выходке-вылазке» матроса Кошки. Отвязавшись от английской привязи, по пологому полю перед третьим бастионом бесхозно гулял, не ведая страха, жеребец. Петр Маркович опять изобразил перебежчика, договорившись, что свои по нему будут палить холостыми патронами. Обманный маневр удался: Кошка увел коня. Потом за 50 рублей продал его, а деньги пожертвовал на памятник погибшему другу—герою Севастопольской страды матросу Игнатию Шевченко. Как говорится, в строку: великие князья пожертвовали на этот же памятник по 25 рублей…
…Он очень гордился своей особой наградой—императрица лично ему прислала золотой нательный крест на голубой ленте. Кошка его носил навыпуск, на мундире…
…Как-то прямо у ног адмирала В.А. Корнилова, искрясь и шипя, закружило по земле вражеское ядро. Гибель любимца всех защитников Севастополя, казалось, была неминуемой. Матрос Кошка, извернувшись, схватил с помощью первой попавшейся тряпки этот смертоносный «привет» врага и забросил его в котел с кашей. Фитиль был мгновенно нейтрализован…
И таких вот его феноменально хладнокровных, без грана страха поступков в ходе первой обороны Севастополя набралось в конце концов более двух десятков. В их основе лежали бесстрашие, ловкость, природные навыки «ночного охотника», ну и, конечно же, фактор удивительного везения.
Он дважды был ранен, и его неизменно оперировал его же земляк, тоже винничанин, знаменитый хирург Николай Пирогов…
Бюсты героя
Мы уже упоминали, что на земле Севастополя есть несколько памятных мест (целых пять!), посвященных геройскому квартирмейстеру российского флота Петру Марковичу Кошке, чего, кстати, не скажешь, наверное, ни об одном из славных героев первой обороны Севастополя. В экспозиции восстановленного в 1983 году памятника В.А. Корнилову на Малаховом кургане мы видим фигуру матроса Кошки, заряжающего пушку. Возле Морского завода троллейбусная остановка так и называется—«Памятник матросу Кошке». Здесь 26 мая 1956 года был открыт его бюст. Отлитый в бронзе Петр Кошка с лихо сдвинутой на затылок бескозыркой, со всеми регалиями на груди—одна из знаковых исторических достопримечательностей города-героя, неизменно посещаемых туристами…
В Севастопольском музее Черноморсого флота Российской Федерации хранится бюст нашего знаменитого бесстрашного матроса. В 1872 году, к 200-летию со дня рождения Петра I, на Всемирную политехническую выставку был отправлен для демонстрации в Севастопольском павильоне скульптурный поясной портрет П.М. Кошки—детище скульптора Павла Алейникова. Сегодня он украшает один из стендов музея. Так же, как и фасад здания Севастопольской Панорамы украшает бюст матроса Кошки работы нашего замечательного земляка—скульптора Станислава Чижа, помещенный в нише среди бюстов 13 героев Крымской кампании.
Белое пятно «от фонаря» Соколова-Скали
…Есть у хоккеистов такое выражение: «Гол в раздевалку». Примерно так задумывался фрагмент нашей панорамы, которую в 1948-1954 годах реконструировал целый коллектив советских художников под руководством академика АХ СССР П.П. Соколова-Скали. Франц Рубо, «отец» панорамы, не отвёл, к сожалению, даже двух метров изображения матросу Кошке на своем гигантском полотне. Однако Соколов-Скаля решил, видимо, восполнить этот досадный пробел. Но, увы, не всё сложилось, как хотелось. Место для вставки избрали там, где французские войска пытались штурмом прорвать куртину между 2-м бастионом и Малаховым курганом. Мы и сейчас видим эту новацию: в проходе между брустверами на правом фланге батареи Никифорова «ночные диверсанты» Петр Кошка и Федор Заико ведут пленного французского офицера. В качестве трофея—два штуцера на плече нашего героя, за каждый из которых, кстати, разведчик получал тогда по 130 наградных граммов водки…
Так вот, пишет в своих воспоминаниях панорамист-художник, архитектор В.П. Петропавловский, который в начале 50-х годов ХХ века осуществлял авторский надзор за восстановлением панорамы, весь комизм этой вставки состоит в том, что во время штурма Малахова кургана наши разведчики ну никак не могли взять в плен вражеского офицера—не та ситуация. Как пишет Петропавловский, «это ведомо, видимо, только Соколову-Скале…» Хотя, конечно же, сам факт пленения французского аджюдана никто не отрицает…
Последний подвиг
…Как-то Маяковский, прощаясь навсегда с одним из своих собратьев по поэтическому цеху, сказал: «Жил смешно и умер грешно». Петру Кошке самим провидением было уготовано так выстроить судьбу, чтобы потомки могли с гордостью сказать: «Свято жил, свято и умер»…
Завершив флотскую службу, Петр Маркович несколько лет работал на родине казенным лесничим, женился на вдове с дочерью, познал отцовскую радость, поднимая сына Тимофея. За казенный счет построил усадьбу, несколько лет охранником сопровождал обозы в Николаев и Одессу. В 1882 году, спасая двух девочек, провалившихся под лед, он простудился и скончался.
И жизнь его, и смерть его достойны поклонения…
Леонид СОМОВ.
На снимках: матрос Кошка—один из самых метких комендоров в ходе Синопской баталии; матрос Кошка среди защитников Севастополя; бесстрашный «охотник» выносит с поля боя тело своего боевого товарища, сапера Степана Трофимова, выставленное врагами на поругание.
