13o
Институт Уполномоченного по правам ребенка в нашем городе еще достаточно молод, с момента образования не прошло и двух лет. Однако тем интереснее путь становления. Марина Песчанская, избранная на эту должность, стала своего рода первопроходцем, что почетно и в то же время ответственно. Какие задачи и цели стоят перед уполномоченным по правам ребенка? Достаточно ли полномочий? Об этом наш разговор.
—Марина Леонидовна, само
название вашей должности словно предполагает некий независимый статус, с помощью которого открываются двери ведомственных, казенных учреждений, общегородских служб. Так ли это?
—Уполномоченный по правам ребенка действительно должен быть независим и неподотчетен каким-либо государственным органам, должностным лицам, при этом он не подменяет собой действующие органы власти Севастополя и не вправе принимать решения, отнесенные к их компетенции (ст. 3 закона города Севастополя от 17.04.2015 № 127-ЗС «Об уполномоченном по правам ребенка в г. Севастополе»). Институт уполномоченного дополняет существующие средства государственной защиты прав и законных интересов ребенка. Я работаю в тесном взаимодействии с органами законодательной и исполнительной власти, департаментами здравоохранения, образования, социальной защиты, правоохранительными органами, и не только.
—Существует так много структур, призванных стоять на защите интересов детства, что невольно возникает вопрос: ваша должность для чего?
—Этот риторический вопрос задавала себе, когда приступала к выполнению обязанностей уполномоченного. Казалось бы, если работают исполнительная власть, все органы соцзащиты, МВД, прокуратура, Следственный комитет РФ, то система должна быть отлажена. Но нет. Должность уполномоченного по правам ребенка основана в первую очередь на гуманизме, справедливости, открытости. В некоторых случаях юрист, например, скажет: ничего не поделать—таков закон, и возьмется за другое дело… Задача же уполномоченного—найти выход из возникшей проблемы, подключить все структуры гражданского общества, а понадобится—даже инициировать обсуждение нового закона. Потому что так правильно! Справедливо. Не случайно, как показывает практика, при отборе предпочтение отдается педагогам, специалистам гуманитарных профессий. Я, например, в прошлом педагог, филолог, преподаватель русского языка и литературы. Окончила Донецкий национальный университет.
Надо понимать, что современная жизнь динамично развивается. Иногда необходимы оперативное вмешательство в развитие событий, внесение конкретных поправок в тот или иной закон. Например, была ситуация, когда выяснилось, что отцам, проживающим в Крыму и в городе федерального значения Севастополе, у которых умерли жены, не выдавали материнский капитал. Этот вопрос подняла на докладе у Владимира Путина уполномоченный по правам ребенка при президенте А. Кузнецова, и закон был подписан. Теперь папы могут через Пенсионный фонд стать получателями этих средств.
—Поэтому ваши действия направлены…
—…на защиту каждого ребенка, права и законные интересы которого нарушены. Приоритетом являются дети-сироты, дети, оставшиеся без попечения родителей, несовершеннолетние, находящиеся в трудной жизненной ситуации, молодые люди из числа сирот до 23 лет, дети-инвалиды. Детский омбудсмен также ведёт работу по защите прав детей в целом, осуществляет свою деятельность в интересах всех детей.
—Кто нарушает права детей?
—Больше всего, к сожалению, зафиксировано нарушений прав детей одним из родителей или законным представителем. Поступает достаточно много обращений, где сообщается, что дети стали жертвами плохих отношений родителей, которые в разводе и делят имущество. Зачастую такие взрослые начинают манипулировать детьми в своих интересах. Мы скрупулёзно разбираем каждый конкретный случай. Уполномоченный участвует в судебной защите прав и законных интересов ребёнка, определённых Конвенцией ООН о правах ребёнка, Конституцией РФ, Семейным кодексом РФ, другими нормативно-правовыми документами. Поступают жалобы на доступность и качество образования, сферу образования детей и охрану здоровья. В последнее время на повестке дня остро стоит вопрос миграции, легализации статуса несовершеннолетнего на территории РФ. В ходе доклада губернатору об итогах 2017 года этот вопрос был выделен отдельно.
—О чем конкретно шла речь?
—Выяснилось, что среди нас живут дети, которые по различным причинам (к примеру, родители—не граждане РФ, утерян паспорт РФ, родители безответственные или асоциальные и др.) не могут получить гражданство и паспорт по достижении 14 лет, а значит, имеют проблемы при получении медицинских страховых услуг, образования (та же сдача ЕГЭ), трудоустройства. Мы приложили много усилий, чтобы оказать помощь двум несовершеннолетним в частном порядке. Однако должен быть продуман механизм. Мне приходилось бывать на приеме у замминистра МВД РФ, ходатайствовать об официальных обращениях. Но нет сомнения, что время от времени такие вопросы будут возникать вновь и вновь. На сегодняшний день о ситуации доложено уполномоченному по правам ребенка при президенте РФ А. Кузнецовой, которая поручила подвести статистические данные в отношении таких детей. Работа в этом направлении будет продолжена.
—Вы упомянули, что поступает достаточно большое количество жалоб на положение дел в образовании. На что конкретно?
—Больше всего обращений поступает от родителей детей-инвалидов: нет тьюторов, ассистентов (помощников, оказывающих детям-инвалидам необходимую техническую помощь при проведении индивидуальных и групповых коррекционных занятий). Это новое направление в политике государства стало очень востребованным. Дети с ограничениями мечтают вести активный образ жизни, реализовывать себя в социальной и профессиональной сфере. Однако их жизнь состоит из сплошных барьеров. Создание доступной среды—часть реабилитационного процесса. В городе работают классы инклюзии (в 2016-2017 годах такие классы числились в 26 образовательных учреждениях), однако это не решает всех проблем.
Например, в Севастополе, согласно данным департамента здравоохранения, проживают 110 глухих и слабослышащих ребят разного возраста. Из них 80 обучаются в инклюзивных классах севастопольских школ, а 22 ребенка вынуждены обучаться в интернатах Симферополя и Феодосии, так как в Севастополе не созданы условия для таких детей. Это настоящая трагедия для семей: жить в разлуке, иметь возможность видеться только по выходным дням. Больше всех страдают дети. Нарушается основное право ребенка: жить и воспитываться в семье. Еще в августе прошлого года мы поставили этот вопрос в комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав. Этот вопрос обсуждался на приеме у губернатора. Сегодня мы работаем над проектом, который позволит создать необходимые условия для обучения глухих и слабослышащих детей в Севастополе. Департамент образования уже определил учебные заведения, где такие дети могли бы получать образовательные услуги. Предварительно определены детский сад № 10 и школа № 14. Большая проблема—отсутствие узких специалистов: нужны сурдопедагоги, логопеды-дефектологи.
В аппарате уполномоченного при президенте РФ обещали содействие: возможно, к нам направят специалистов, которые проведут обучение на местах. Требуются оперативные, слаженные действия чиновников, специалисты аппарата уполномоченного по правам ребёнка примут непосредственное участие в решении этого вопроса.
Однако обучением глухих и слабослышащих детей в Севастополе проблема не исчерпывается. Городу необходим единый ресурсный центр, который бы оказывал комплексную помощь, осуществлял функции межведомственного заведения. У детей с инвалидностью возникают проблемы на стыке компетенций трех департаментов: образования, социальной защиты, здравоохранения. Это огромный объем совершенно разной информации, которую необходимо совместить и применить в каждом конкретном случае индивидуально.
Когда родители получают известие о том, что ребенок родился с осложнениями в физическом развитии, они оказываются один на один с этой новой реальностью. Им некуда обратиться. Некуда пойти с этим горем. Люди растеряны. Нужен специалист, который подскажет на первое время, что нужно делать, в каком направлении двигаться, куда и конкретно к кому обратиться за помощью и так далее. Надо дать понять таким семьям: жизнь не заканчивается, и создать условия для адаптации.
Никогда не забуду свои ощущения, когда мама ребенка с синдромом Дауна мне рассказала о том, что ее первое желание в роддоме было добежать до окна и выброситься из него… У нас должен быть ресурсный центр, потому что это жизненно важно. Во многих странах система уже отлажена и приносит добрые плоды. Например, во Франции существуют не только подобные центры, но также есть национальная касса, куда идут целевые налоги, затем денежные средства распределяются в зависимости от того, что нужно конкретно каждой семье. Есть сертифицированные няни, которые приходят на дом к таким детям. В то время, когда родители уходят на работу, няни оказывают услуги по образованию, воспитанию, уходу. У нас такого вообще нет. Наши родители либо сами досматривают ребенка и живут на пособие, либо им помогают бабушки, дедушки. Проблема нами озвучена. Сейчас все упирается в добрую волю чиновников.
—А сами дети могут к вам обратиться за помощью?
—Может прийти и несовершеннолетний, и взрослый человек. Но детские обращения—единичные случаи. Для выяснения мнения детей мы при поддержке губернатора создали «Детский совет». В него входят 54 ребенка. Это дети от 13 лет и старше. Мы не просто общаемся по душам, мы действуем по разработанному плану. В партнерстве с Ассоциацией психологов ребята разработали классные часы по интернет-безопасности, по проблемам взаимоотношений детей и взрослых в семье. Показательно, что одна из самых острых проблем, которую озвучивают дети, это «Меня не понимают!»
—Современный мир перенасыщен техническими средствами коммуникации, в то время как редкостью становится простой, искренний, душевный разговор. Как вы считаете, почему родные люди перестают понимать, слышать друг друга?
—Причины тут не в области технической или какой-либо другой грамотности, безусловно… Я не так давно была в детском приюте. Там сейчас 27 человек. Практически с каждым ребенком поговорила. Все они—дети при живых родителях, и что хочу сказать: в некоторых случаях им там лучше.
Больно видеть такое. Ведь семья, родительство всегда у нас ставились во главу угла! Когда-то даже проводились собрания трудовых коллективов, если распадалась семья. Ставился вопрос: а как ребенок будет жить без отца или матери?
Порой мне кажется, что слишком рьяно увлеклись у нас вопросами индивидуализма, неприкосновенности частной жизни, охраной ее границ… Потому что нет во всем этом смысла, если дети страдают, растут без нравственных ориентиров, ощущают себя ненужными. Плюрализм мнений, свобода действий… я к этому отношусь хорошо, но только пока вышеперечисленное не ущемляет права хотя бы одного ребенка.
— Спасибо за беседу.
Интервью провела Оксана НЕПОМНЯЩИХ.
На снимке: уполномоченный по правам ребенка в Севастополе М.Л. Песчанская.
