17o
«Так вот он, четвертый бастион, вот оно, это страшное, действительно ужасное место!»—писал Л.Н. Толстой в «Севастопольских рассказах» о событиях Крымской войны периода 1854-1855 гг. Действительно: есть и чем восхититься, и чему ужаснуться. Бастион, который писатель и участник событий называл «верной могилой для каждого», тем не менее так и остался непобежденным. Сегодня на участке правого фаса четвертого бастиона на Историческом бульваре в Севастополе трудится археологический десант Российской академии наук. Таких масштабных раскопок на территории памятников Крымской кампании еще не было…
НЕОЖИДАННЫЕ РЕЗУЛЬТАТЫ
Под толстым слоем крымской земли (толщина поднятого грунта достигала четырех метров в глубину) были обнаружены хорошо сохранившиеся оборонительные сооружения четвертого бастиона. Историки говорят: после Крымской войны часть земельного вала была срыта, ямы и воронки засыпаны. Это законсервировало памятник на полтора столетия. Видимо, пришло время открыть его миру. С осени прошлого года на правом фланге четвертого бастиона трудится археологическая экспедиция.
—В годы Крымской кампании это была одна из главных точек первой обороны Севастополя, регулярно подвергавшаяся самым жестоким штурмам,—рассказывает младший научный сотрудник Института истории и материальной культуры РАН Александр Лазарев.—Уже исследованы практически все оборонительные конструкции укрепления: валганг (верхняя часть крепостного вала бастиона), бруствер, амбразуры, орудийные дворики со следами деревянных настилов, склады для боеприпасов, солдатские и офицерские блиндажи (их обнаружено порядка 20). Считается, что при первой обороне Севастополя русская армия применила блиндажи впервые. Благодаря раскопкам мы видим в некоторых из них кирпичную печь, остатки дымохода. Здесь промозглой крымской зимой и ранней весной согревались солдаты и матросы русской регулярной армии.
Часть блиндажей имела хозяйственное значение, в каких-то постоянно находился личный состав. Сохранились остатки дерева, которым были обшиты стены укрытия. Археолог показывает артиллерийский погреб, где хранились бомбы, ядра, небольшое количество пороха (основные пороховые погреба располагались дальше, так как эта зона больше попадала под обстрел). Укрепления начали возводить в августе 1854 года и закончили в короткие сроки, к октябрю, когда войска коалиции вплотную подошли к Севастополю.
—Одним из неожиданных результатов раскопок стало то, что теперь известно: до строительства бастиона в этой части города, оказывается, стояли дома,—говорит Александр Лазарев и указывает рукой в сторону каменной кладки. Это были добротные строения, не какие-то мазанки, утверждает ученый. Найдены монеты, среди которых самая ранняя датируется 1766 годом. Время существования жилых домов в этом месте также установлено: ориентировочно вторая половина XVIII—первая четверть XIX века.
Вероятно, когда было принято решение строить оборонительный рубеж вокруг Севастополя, у населения выкупали земли, попадавшие под строительство. Четвертый бастион стал одним из восьми основных оборонительных рубежей. Господствующая высота имела большое тактическое значение: бастион защищал центральную часть города. За рвом всего в метрах ста от укреплений стоял неприятель. Можно сказать, что французские позиции находились примерно на том месте, где нынче расположен стадион КЧФ.
ЧЕТВЕРТЫЙ, «САМЫЙ СТРАШНЫЙ»
Воюющие стороны неустанно наблюдали друг за другом. Противника, писал Лев Толстой, солдаты и матросы между собой называли «он». Были дни, когда выставлялись белые флаги и представители двух армий спускались в так называемую буферную зону собирать трупы. А погибнуть на четвертом, нещадно обстреливаемом бастионе было действительно легко.
Поэтому даже единожды побывать здесь уже считалось храбростью. «Когда кто-нибудь говорит, что он был на четвертом бастионе, он говорит это с особенным удовольствием и гордостью; когда кто говорит: «Я иду на четвертый бастион»,—непременно заметны в нем маленькое волнение или слишком большое равнодушие; когда хотят подшутить над кем-нибудь, говорят: «Тебя бы поставить на четвертый бастион»; когда встречают носилки и спрашивают: «Откуда?»—большей частью отвечают: «С четвертого бастиона»,—написано в «Севастопольских рассказах».
—Здесь шли жаркие бои,—подтверждает исследователь-археолог Александр Лазарев.—По воспоминаниям командира укрепления капитан-лейтенанта В.Г. Реймерса, на бастион падало до двух тысяч бомб и ядер за один обстрел. Найдено много солдатских пуговиц, ядра, картечь—всего более восьми тысяч ценных находок. Это достаточно редкие целые мортирные бомбы, большая коллекция свинцовых пуль от самых разных видов нарезного и гладкоствольного оружия того времени, личные вещи воинов: медальоны, крестики, иконки. Очень много деталей амуниции—пряжки, пуговицы, части ружей…
—По сути, весь современный Исторический бульвар до площади Ушакова был оборонительной системой укреплений. Мы стоим на переднем крае,—говорит Александр Лазарев.
Археологи выяснили, что бастион состоял из трех уровней. На верхнем, боевом, стояли орудия. Чуть ниже были построены блиндажи для личного состава и орудийной обслуги. На следующей ступени располагалась горжа (внутренняя часть укреплений) с пороховыми погребами, бомбохранилищами, вырубленными в скале. Здесь же стояли три мортирные батареи, прикрывающие бастион.
На правом фланге четвертого бастиона было установлено 14 орудий. Они располагались в орудийных двориках, рассчитанных на один-два ствола. Пушки были сняты с кораблей, затопленных в Севастопольской бухте. Моряки сошли на берег и продолжили оборонять город с суши. Поэтому у батареи был флотский экипаж, а орудийные дворики устроили подобно корабельным палубам.
ПОТАЙНОЙ ВХОД И МИННЫЕ ГАЛЕРЕИ
В октябре 1854 года французы избрали четвертый бастион местом своего главного удара и стали готовить его подрыв. Так началась подземно-минная война, следы которой видны до сих пор: во рву бастиона сохранился главный вход в подземные минные галереи. В наши дни многие местные жители знают это место. Кто-то, возможно, даже пытался самостоятельно исследовать заросшие дикой травой и колючим кустарником рвы, местами обвалившиеся под тяжестью грунта. Однако только благодаря раскопкам мы можем представить полную картину. А недавно ряд федеральных СМИ обнародовал сенсацию: перед бастионом археологи нашли потайной вход!
—Относительно потайной,—уточняет А. Лазарев.—Потому что на планах англичан, на планах укреплений четвертого бастиона русских он был обозначен. Просто все думали, что этот вход обрушился, от него ничего не осталось. Но он удивительно хорошо сохранился: мы видим спуск, караульное помещение. С верхней части укреплений вход непосредственно выводил в ров (в отдельных местах его глубина достигает 12 метров), где соединялся с разветвленной системой других подземных туннелей, контрминных галерей—всего порядка четырех километров! Сегодня самые нижние галереи затоплены водой. Исследовать их пока нет возможности: это связано с большим риском.
Чтобы подобраться к бастиону и подорвать его, французы рыли подкопы. Наши саперы, услышав стук лопат (были специальные люди, которые дежурили в ходах), начинали рыть землю навстречу и, первыми приблизившись к неприятельскому лазу, взрывали его. На склонах рва археологи вскрыли 18 таких входов в контрминные галереи. Следует заметить, что работали защитники в невероятно тяжелых условиях: по восемь часов в три смены киркой и лопатой разбивали в том числе и скальные породы, землю выносили в мешках.
«УМРЕМ, РЕБЯТА…»
Невозможно, находясь в таком месте, не думать о людях, усилиями которых оборонялся бастион, а вместе с ним город,—о защитниках Севастополя. «Вглядитесь в лица, в осанки и в движения этих людей: в каждой морщине этого загорелого скуластого лица, в каждой мышце, в ширине этих плеч, в толщине этих ног, обутых в громадные сапоги, в каждом движении, спокойном, твердом, неторопливом, видны эти главные черты, составляющие силу русского,—простоты и упрямства,—писал Лев Толстой.—Но здесь на каждом лице кажется вам, что опасность, злоба и страдания войны, кроме этих главных признаков, проложили еще следы сознания своего достоинства и высокой мысли и чувства… Из-за креста, из-за названия, из угрозы не могут принять люди эти ужасные условия: должна быть другая, высокая побудительная причина. И эта причина есть чувство, редко проявляющееся, стыдливое в русском, но лежащее в глубине души каждого,—любовь к родине…»
Толстой пишет о людях, у которых, несмотря на смертельную опасность, все-таки не было ни малейшего сомнения, что город не будет сдан неприятелю. Как очевидец событий, он рассказывает, как «герой, достойный Древней Греции,—Корнилов, объезжая войска, говорил: «Умрем, ребята, а не отдадим Севастополя»,—и наши русские, не способные к фразерству, отвечали: «Умрем!..»
…В 1905 году, в честь 50-летия Крымской кампании, на месте правого фланга четвертого бастиона была открыта экспозиция под открытым небом. В ходе раскопок археологи нашли часть мощеной дороги, по которой ходили посетители. Но в годы Великой Отечественной войны бастион снова встал в строй, стал действующей боевой единицей. Видны следы траншей: словно глубокие раны, они прореживают сухую многострадальную землю. А. Лазарев показывает остатки блиндажа периода Великой Отечественной: на полу, выложенном кирпичом, в углу лежала куча патронов. Были найдены также солдатский медальон и человеческие останки того периода.
СОХРАНИТЬ ДЛЯ ПОТОМКОВ
Четвертый бастион так и не был взят штурмом. Остался непобежденным! Русская армия оставила укрепление в связи с приказом об эвакуации гарнизона на Северную сторону. Сегодня при помощи археологических раскопок память о бастионе словно вернули из небытия. Неужели это святое место по каким-то причинам снова законсервируют?
—Этот вопрос вне нашей компетенции,—отвечает научный сотрудник ИИМК РАН Александр Лазарев.—Задачи археологов: исследовать, описать, сфотографировать, сделать чертежи, «построить» подробные 3D-модели… Решать, что будет на месте раскопок после завершения деятельности экспедиции, будут чиновники Министерства культуры. (Раскопки на четвертом бастионе Севастополя проводятся в рамках масштабной реконструкции Исторического бульвара, которая предусматривает благоустройство территории, замену инженерных коммуникаций, реставрацию памятников и объектов.—Авт.).
Тем не менее, специалисты Института истории материальной культуры РАН готовы составить свои рекомендации. Есть предложение обратиться к созданию оригинального макета экспозиции под открытым небом в натуральную величину с использованием натуральных материалов (дерево, доски, брус, лоза, камень, земля, ткань, холщовые мешки), что поможет сохранить принцип историзма.
Прислушаются ли к рекомендациям ученых должностные лица от Министерства культуры? Хотелось бы надеяться. Но многое зависит и от позиции горожан. Кому, как не нам, решать, где стоять святым образам? «Слава Севастополя» продолжит отслеживать дальнейшую судьбу раскопок.
Оксана НЕПОМНЯЩИХ.
Фото В. Докина.
