21o
По возможности я стараюсь не возвращаться в прошлое: в прошлый день, прошлый год, прошлый век и, о Боже, прошлое тысячелетие… По моему разумению, прошлая жизнь должна храниться лишь в памяти, откуда, как в библиотеке, ты по своему усмотрению достаешь ту или иную «книгу» своей собственной жизни. Но в нашем маленьком городе иногда случаются «лобовые столкновения» с бывшими, когда разговора не избежать. Так и в этот раз: встретил коллегу по реанимационному отделению. Вот из этой встречи и родился профиль пандемии по имени СOVID в самой незаразной рубрике «Профили».
В «богадельне» (реанимации) мы с Сержем проработали вместе почти пять лет! Вполне достаточно, чтобы немножко сойти с ума. Он уже на пенсии, я—еще нет. Заказываем джентльменский набор: крепкий кофе, жареный арахис и «слезы благодарности», то есть коньяк. Сразу предупреждаю: если он задаст вопросы наподобие «Почему ты ушел из системы?» и «Не жалеешь ли об этом?», то «вечер перестанет быть томным». Серж утвердительно кивает головой и улыбается той своей коронной улыбкой, которую я видел в совершенно различных, чаще всего экстремальных ситуациях.
—Тебе скоро на пенсию?
—Ой, я как-то и не задумываюсь. К тому же режиссеры, как правило, добровольно не уходят.
—Что, силой увольняют?
—Нет. Их выносят прямо со сцены под аплодисменты. Если заслужил, конечно. А ты чем промышляешь на заслуженном?
—Не поверишь—ничем! Наслаждаюсь жизнью. Иногда на рыбалку выбираюсь, по «материку» разъезжаю, на дачу периодически наведываюсь… Еще читать стал больше. Знаешь, на днях в Интернете прочитал, что в Италии не хватает аппаратов ИВЛ (искусственной вентиляции легких.—Авт.). Причем хорошо так не хватает. Не повезет кому-то…
Молчим, хотя думаем об одном и том же: имеет ли врач право вершить судьбы живых людей? Кому дать хоть малейший шанс на спасение, а кого этого последнего шанса лишить?.. Не приведи Господь кому-нибудь стать перед таким выбором! Ведь потом всю оставшуюся жизнь они будут являться вам в ночных кошмарах и молча спрашивать: «Почему я?!» И у меня, и у Сержа тоже есть такая очередь из тех, кого мы по разным, но очень веским причинам не успели спасти. И забыть это не получится никогда. А у меня еще за плечами и землетрясение в Армении, когда коридоры республиканской больницы Еревана были забиты каталками с теми, кого извлекли из-под завалов. А аппаратов искусственной почки (АИП) катастрофически не хватало. И вот ты идешь по коридору и указываешь операционной сестре на очередность подключения к АИПу как на шанс остаться в живых… А те, кто в сознании, смотрят на тебя умоляющими глазами и что-то шепчут потрескавшимися губами… А я вынужден вершить судьбы, управлять самими жизнями этих несчастных, хотя в мои планы это никогда не входило. Я старался не смотреть им в глаза и указывал сестре в первую очередь на детей и женщин… Простите меня, мужчины и пожилые люди, но другого выхода в то время у меня не было.
И вот теперь точно такая же ситуация сложилась в далекой Италии, когда незнакомый мне врач заходит в палату с тяжелыми больными, но выбирает лишь одного для подключения к освободившемуся аппарату искусственной вентиляции легких. Не думаю, что этот доктор после пережитого стресса надолго останется в системе.
—Серж, я сейчас попытался вспомнить: сколько у нас в отделении было аппаратов ИВЛ?
—Так… Два—в холле, один—в перевязочной и, по-моему, пара—в блоках.
—О, еще один «РО-2» стоял у меня в «почке». Старый, но надежный, как автомат Калашникова. Выходит, шесть постов?
—Еще в каждой операционной по одному-два. Думаю, десятка два наберется… А в России, по официальным данным, уже перевалило за сотню заболевших с подтвержденным диагнозом…
Я выхожу покурить. Серж—со мной, хотя давно уже бросил. Стоим и молчим об одном и том же. Уж мы-то не понаслышке знаем, насколько хрупка и уязвима человеческая жизнь: еще вчера ты строил грандиозные планы на обозримое будущее, собирался в путешествие, планировал шумно отметить юбилей или годовщину свадьбы, а сегодня ты в коме с закрытой ЧМТ (черепно-мозговая травма.—Авт.). Вчера ты гонял на своем байке по горному Крыму, а ночью у тебя случился обширный инфаркт миокарда. И ведь для того, чтобы превратить молодого здорового человека в беспомощного «овоща», достаточно лишь от сосудистой стенки оторваться тромбу размером со спичечную головку!
Помните слова Воланда? «Да, человек смертен, но это было бы еще полбеды. Плохо то, что он иногда внезапно смертен, вот в чем фокус!» А еще беда в том, что у русского человека напрочь отсутствует ген самосохранения в случаях глобальных катаклизмов. То самое пресловутое русское «авось пронесет!» К примеру, я в транспорте встретил всего одну женщину с респираторной маской. Я против любого ажиотажа, но и пушкинское «Итак, хвала тебе, Чума! Нам не страшна могилы тьма, нас не смутит твое призванье! Бокалы пеним дружно мы, и девы-розы пьем дыханье, быть может… полное Чумы!» во время объявленной ВОЗ пандемии короновируса тоже как-то неуместно. Кстати, прошелся по городским аптекам, и на витрине каждой висит зловещее объявление «Масок нет!!!» Вот к этим табличкам у меня есть вопросы и претензии. Это же не дорогостоящие аппараты ИВЛ или АИП, а всего-навсего марля в четыре-шесть слоев.
По всей стране школы и вузы переводят на дистанционное обучение, отменяют массовые мероприятия, концерты, футбольные матчи, даже ток-шоу на ТВ! С такой динамикой совсем скоро могут опустеть театры и культурные учреждения. Согласен, что лучше перестраховаться, чем потом срочно возводить больницы и изоляторы, ведь наша многострадальная «инфекционка» может не выдержать притока пациентов с симптомами или даже подозрением на пресловутый коронавирус. С любой официально объявленной пандемией шутки плохи даже в мегаполисах с развитой инфраструктурой.
И никто не отменял феномена страха и следующей за ним паники. Но давайте вспомним ситуации с атипичной пневмонией, СПИДом, свиным гриппом, «испанкой» и прочими бичами рода человеческого. Не напоминает ситуацию с нынешним СOVID-19? А если вспомнить средневековую Европу, когда чума и холера опустошали целые страны? Поэтому паникеров—за борт, а мы переживем и эту напасть. Но давайте побережем друг друга! Если вы почувствовали недомогание, у вас повысилась температура и появился кашель, то по возможности ограничьте контакты с окружающими и наденьте маску, пусть даже сшитую вручную из обыкновенного бинта. От вируса она, разумеется, не спасет, но намного снимет вероятность инфицирования многих людей. Даже если это, по вашему мнению, обыкновенная сезонная простуда или привычное ОРВИ. В конце концов, ваша маска на лице—знак уважения к другим людям, а их—к вам.
Интересно, а о чем задумался Серж? Ведь мы молча стоим уже минут десять.
—Кстати, я прочитал, что в той же Италии в срочном порядке вызвали всех бывших реаниматологов. Хоть ты уже давно не в профессии, но если что—вернешься?
—Ну а куда я денусь с подводной лодки?! Если помнишь, то я интубировал больных с закрытыми глазами. Так что руки и голова ничего не забыли.
Мы возвращаемся за столик и вспоминаем те счастливые годы, когда, работая в «богадельне», мы умудрялись на ночных дежурствах шутить, разыгрывать друг друга, хулиганить по-мелкому, ухаживать за медсестрами… Но накануне праздников или выходных мы оставляли дежурному врачу номера городских телефонов, по которым нас можно было бы найти в любое время суток! Мы оставались после смены возле тяжелого больного, не требуя потом ни отгула, ни премиальных. Мы честно делали свою работу, и единственным допустимым вознаграждением от выписавшегося исцеленного пациента были «слезы благодарности». Никаких конвертов или предметов роскоши—армянского трехзвездочного было более чем достаточно.
Впервые за долгое время мне было очень комфортно и радостно беседовать со своим прошлым. Оказывается, в нем было очень много хорошего и светлого, которое не забывается. Так же, как и навыки, приобретенные в прошлом тысячелетии! А еще я вспомнил, что один из моих «старейших» артистов, Александр Тихомиров, по образованию и профессии—дипломированный врач медицины катастроф, то есть реаниматолог. А моя любимая племянница Маша Иванова более десяти лет проработала старшей медсестрой в детском реанимационном отделении. Ну и меня (на крайний случай) имейте в виду. Очень надеюсь, что не понадоблюсь. Ведь «время ЖИТЬ в Севастополе», а не выживать, сражаясь с коронавирусом! Храни нас всех Господь! И будьте здоровы!
К сему
Андрей Маслов.
