17o
29 октября исполнилось 65 лет со дня одной из самых страшных трагедий Советского Военно-Морского Флота—взрыва на линкоре «Новороссийск» в Северной бухте Севастополя. Несмотря на то, что Курск отстоит от Черного моря на восемьсот с лишним километров, город также имеет отношение к данной морской катастрофе: вместе с кораблем погибли тринадцать человек из Курской области.
ИЗ ЛИЧНЫХ ВОСПОМИНАНИЙ
Впервые о трагедии ЛК (линейного корабля) «Новороссийск» я услышал лет сорок назад, работая в институте «Курскгражданпроект», от главного специалиста группы электроснабжения Николая Ильича Дорошенко. Ему довелось в годы войны служить на Северном флоте машинистом-турбинистом линкора «Архангельск» (бывший английский ЛК «Ройал Соверен»), переданном на время для усиления Северного флота. Именно Дорошенко вместе с другими моряками участвовал в возвращении ЛК «Архангельск» в Великобританию, а затем… и в приемке от итальянцев в албанском порту Волона ЛК «Джулио Чезаре», полученном СССР в счет репараций от стран побежденного противника. У нас этот линкор получил наименование «Новороссийск» и стал флагманским кораблем Черноморского флота.
Так как в открытой печати о гибели линкора до периода гласности ничего не сообщалось, Николай Ильич рассказывал мне об этом очень тихо и без свидетелей. Происходило это в его небольшом кабинете на втором этаже нашего проектного института. Здесь же, на подоконнике, я и переснял стареньким «Зенитом» несколько фотоснимков линкора. Я видел, как Николай Ильич в беседах со мной очень переживал, что корабль взорвался, а было это значительно позже его службы. Мне запомнились слова старого моряка, сказанные с болью в сердце: «Не уберегли!..»
Причин взрыва касаться не буду, выделю две версии: взрыв связки донных немецких мин, оставшихся в илистом грунте бухты, и возможная диверсия подводных итальянских пловцов. Однако официального подтверждения до сего времени эта версия не получила. Хотя и её, по-видимому, исключать нельзя…
В середине 90-х годов я познакомился с председателем совета ветеранов ВМФ Курска Алексеем Ивановичем Волковым (дай бог ему здоровья!), через которого и вышел впоследствии на двух очевидцев взрыва линкора. Ими оказались жители Курска—Федор Егорович Гостев и бывший командир отделения водолазов Алексей Гаврилович Мазуров. Федору Гостеву повезло, что корабль при опрокидывании не накрыл его своим корпусом, а водолазу Алексею Мазурову первому пришлось опускаться под воду—когда еще корабль был на плаву—для обследования пробоины и даже (рискуя порвать скафандр и шланги) входить внутрь пробоины и осматривать вогнутую взрывом внутреннюю переборку. Он и доложил, что края пробоины загнуты внутрь корпуса корабля! Это говорило о том, что взрыв произошел не внутри, а снаружи корабля, под его корпусом.
О ДНЯХ ПАМЯТИ В КУРСКЕ
За минувшие десятилетия я не раз участвовал в мероприятиях, проходивших в Курске и посвященных памяти моряков. Так, 26 мая 2002 года в ограде Михайловского храма по инициативе капитана 1 ранга Олега Голеусова был установлен, торжественно открыт и освящен скорбный памятный знак «Погибшим на линкоре «Новороссийск»; здесь проводятся панихиды по землякам и другим морякам, чья жизнь оборвалась в ночь на 29 октября 1955 года. А впервые эту горестную памятную дату мы отметили в Курске еще осенью 2000 года, встав в почетный караул у Вечного огня на Мемориале памяти павших воинов. В августе того же года свершилась и жуткая трагедия с АРПК «К-141» «Курск» в Баренцевом море…
К 50-летию трагедии в Севастопольской бухте я посчитал своим гражданским долгом подготовить очерк, назвав его «Эхо взрыва длиною в полвека». В него включил и воспоминания Алексея Волкова об уроженце деревни Кольтичеево Рыльского района Саше Косухине, единственном сыночке, оставшемся у родителей! Ведь троих других их сыновей забрала проклятая война. Но и младший недолго радовал родных: погиб в Севастополе вместе с линкором…
ПОДВИЖНИЧЕСТВО ДВУХ ЖЕНЩИН
Впрочем, на этом мои поисковые исследования по ЛК «Новороссийск» не прекратились, а наоборот, расширились. Еще до публикации очерка «Эхо взрыва длиною в полвека» через капитана 1 ранга Олега Голеусова я познакомился также и с Таисией Петровной Щедриной, проживавшей тогда в жилом районе «Волокно» в нашем областном центре. Ее двоюродный брат Сергей Чумаков был также среди несчастных жертв давней трагедии. Таисия Петровна старательно собирала материалы о моряках—уроженцах Курской области, погибших на линкоре, и щедро делилась ими с Ольгой Васильевной Матусевич, которая жила в Севастополе. Вот уж воистину фамилия этой замечательной женщины—Щедрина—в полной мере соответствовала ее щедрости и благородству души!
Об Ольге Васильевне и ее муже Ефиме Матусевиче надо бы написать книгу. Должен заметить, что старший офицер Матусевич был очень уважаем матросами и старшинами экипажа! К тому времени у него за плечами уже была личная героическая биография—юным моряком морской пехоты он дрался за Родину в сухопутных боях! А его семью зверски казнили в пригороде Одессы двуногие гитлеровские твари, пришедшие из Европы… И в мирное время жестокая участь не обошла стороной этого человека: он мог бы спастись (был отличным пловцом), но предпочел разделить со вверенными ему матросами и старшинами весь ужас неизбежного (считаю, что он, будучи морским инженером, прекрасно понимал обреченность корабля, особенно в последние минуты перед опрокидыванием) финала. Однако командующего Черноморским флотом вице-адмирала Пархоменко убедить в неизбежно надвигающейся катастрофе никому из офицеров не удалось. Из-за этого и сотни моряков экипажа линейного корабля, не задействованные в аварийных работах и построенные на юте, приняли мученическую смерть при опрокидывании «Новороссийска». А Ефим Матусевич остался с подчиненными в корпусе линкора…
После заочного знакомства с Ольгой Васильевной Матусевич я переписывался с ней несколько лет и старался, как мог, помогать в ее священной работе по поиску имен и фотопортретов погибших моряков. Переснимал присланные фотографии, затем заказывал в фотоателье распечатку снимков и уже готовые копии пересылал в Севастополь. Помню, как в одном из писем она благодарила за фотографии и говорила, что наконец-то… дожила до того момента, когда не она рассылает по стране копии фотопортретов погибших моряков, а ей присылают качественные фотокопии! Этой удивительно целеустремленной женщине при проведении поисков пришлось написать более шести сотен писем, найти и собрать более 270 фотографий моряков, погибших на линкоре! Это ли не подвиг, совершенный во имя сохранения их имен, фамилий и фотопортретов!
В ПАМЯТЬ ОБ ОЛЬГЕ МАТУСЕВИЧ
Уважаемые читатели, надеюсь, могут представить себе: молодая женщина осталась с двумя дочурками-малышками на руках. А ведь ей приходилось еще и много работать, будучи детским врачом, и при этом помнить-вспоминать ужасные дни осени 55-го. На своем благородном «боевом посту» детского врача Ольга Васильевна трудилась, сколько могла. И я рад, что имел честь переписываться с ней! Правда, сейчас понимаю, что из-за своих непрерывных поисковых исследований, связанных с родным соловьиным краем и безвестными патриотами-земляками (чьи имена я восстанавливаю все эти годы), мог бы подготовить и послать ей гораздо больше писем.
Приведу обращение «Будем помнить!» вдовы капитана 3 ранга-инженера Матусевича Ефима Михайловича, Ольги Васильевны Матусевич, к читателям ее книги «Новороссийск: трагедия и подвиг»:
«Все погибшие матросы были рождены в 1931-1935 гг. Когда началась Великая Отечественная, им было по 6-10 лет. Это дети войны и послевоенной разрухи, воспитанные в многодетных семьях одинокими матерями, отцы их погибли или пропали без вести во время Великой Отечественной. Они были единственной надеждой в семье (вспомните, уважаемые читатели, Сашу Косухина из Рыльского района Курской области.—Авт.). Никто не забудет о тридцати трех годах кощунственного молчания, отсутствия сочувствия и каких-либо льгот. Многие родители так и ушли из жизни, не зная, где и как похоронены их сыновья. Редко кто дожил до признания через 44 года их подвига и награждения орденом Мужества 716 человек. Единственное утешение—это то, что они об этом никогда не узнают…
Последнее, что я смогла сделать для увековечения их подвига и трагедии,—это собрать вместе через 50 лет часть погибшего экипажа линкора «Новороссийск»: поместить в этом издании их портреты. А они будут в нашей памяти вечно».
ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ
Ниже приведу имена 13 погибших на ЛК «Новороссийск» моряков из Курской области. При этом замечу, что мой знакомый ветеран ДКБФ Володя Хаткевич однажды сказал мне, что удалось установить имя еще одного матроса, но узнать его мне было не суждено. Поэтому приведу список тех, кто мне известен: Губин Михаил, старшина 2-й статьи; Косухин Александр, старшина 2-й статьи; Медовкин Григорий Михайлович, старшина 2-й статьи (Дмитриевский РВК); Машин Михаил Александрович, ст. матрос (Конышевский РВК); Минаков Дмитрий Никитич, ст. матрос; Таранов Владимир Антонович, ст. матрос (Беловский РВК); Матвеев Анатолий, матрос; Мишин Валентин Иванович, матрос (Ленинский РВК г. Курска); Огурцов Александр Васильевич, матрос (Октябрьский РВК); Рязанцев Александр Павлович, матрос (Курский ГВК); Харичков Андрей Иосифович, матрос; Чумаков Сергей Андреевич, матрос (Ленинский РВК г. Курска); Шевяков Александр, матрос. Это только куряне. Но экипаж «Новороссийска» состоял из представителей и других уголков необъятной России и всего бывшего Союза. Вечные им память и слава…
В. ЖИДКИХ.
(Курск, поселок Тим, октябрь 2020 года).
