13o
Большинство женщин делали и делают этот шаг под влиянием или давлением. Многим приходится в одиночестве переживать душевные страдания, наедине с муками совести принимать окончательное решение…
Тема абортов остается волнующей для большого числа людей. Сторонники искусственного прерывания беременности нередко говорят о праве будущей матери распоряжаться своим телом и собственной жизнью. Но где же в таком случае права ребенка? Кто позаботится о нем, о его теле, его судьбе? Об этих и других вечных вопросах мы поговорили с психологом, арт-терапевтом, экзистенциальным консультантом, специалистом по доабортному консультированию Викторией МАРТЮШЕВОЙ.
—Виктория, недавно вы стали лауреатом всероссийского конкурса «Святость материнства» в номинации «Лучший психолог доабортного консультирования». Был ли у вас раньше опыт участия в подобных мероприятиях?
—В позапрошлом году наша севастопольская команда некоммерческой организации «Центр поддержки материнства «Дар жизни» уже становилась победителем конкурса «Святость материнства», который несколько лет проводит Фонд Андрея Первозванного. Мы стали первыми в номинации «Лучшая командная работа по доабортному консультированию и просветительной деятельности».
А уже через год жюри отметило наградой мою личную работу. Думаю, здесь сыграли роль результаты: из 154 женщин, которые побывали у меня на консультации за год с небольшим, 30 решили сохранить беременность, то есть практически каждая пятая. Кроме того, я представила на конкурс свое видение доабортного консультирования с позиции экзистенциального терапевта, рассказала о собственных методических наработках.
—Расскажите, пожалуйста, о вашей работе.
—Моя работа в данном направлении заключается в том, чтобы оказывать психологическую помощь женщинам в кризисной жизненной ситуации. В России доабортное консультирование с недавних пор является обязательным. Ко мне на беседу, как правило, приходят женщины, которые уже все решили, и им необходима лишь подпись пройденной консультации. Но могу сказать, что независимо от внешней решимости и уверенности женщины, которая вознамерилась прервать беременность, практически всегда она находится в ситуации кризиса, которая обычно сопровождается стрессом, сильными переживаниями, тревогой и растерянностью. Происходит обострение восприятия жизненных проблем, отношений с мужем, родителями, близкими.
—Что самое главное в общении с женщинами? В чем специфика их консультирования?
—Очень важно взаимное доверие. В моей работе невозможно оказать помощь без доверительных отношений и доброжелательной атмосферы. Я считаю, что одним из основных факторов успешной работы психотерапевта является принятие и доброе человеческое отношение. Важно, чтобы женщина изначально ощущала поддержку, видя во мне того, кто готов ее выслушать и понять, а не того, кто собирается ее переубеждать.
Специфика кризисного консультирования, в том числе доабортного, заключается в том, что оно происходит в критической ситуации, когда жизнь как бы «уплотняется». Потому за один час иногда можно сделать больше, чем за несколько консультаций в условиях повседневной размеренной жизни.
—Виктория, знаю, что в детстве вы мечтали стать милиционером. Эта профессия, на мой взгляд, перекликается с нынешней. Правда, арсенал для защиты у стража порядка посолиднее, в то время как вы на ситуацию можете повлиять только словами. Как вам это удается?
—В Библии говорится: «Золотые яблоки в серебряных прозрачных сосудах—слово, сказанное прилично», то есть сказанное уместно, ко времени и обстоятельствам.
В основном ко мне приходят те, кто уже принял решение, то есть на завтра-послезавтра назначена дата аборта. И вот мы начинаем разговор. Ситуации бывают очень сложные. В процессе доверительной беседы, которая может длиться несколько часов, я нахожу те самые «яблоки в серебре»—именно для этой женщины.
Но слова—это еще не все. Очень важно человеческое участие. Мой учитель Андрей Владимирович Гнездилов говорит: «Беда, разделенная на двоих,—половина беды. Ты можешь прийти к человеку, не имея лекарства для облегчения его боли, но если, уходя, ты уносишь частичку его боли с собой, то ты—врач. В этом высокий смысл работы людей, которые врачуют тела и души».
Слово «аборт» часто заменяют эвфемизмами. Но порой женщину нужно вернуть в реальность, для чего требуется как раз называть вещи своими именами. Например, многие пациентки говорят о том, что жизнь в эмбрионе еще не зародилась, в нем нет души. Тогда я задаю им вопрос, который позаимствовала у своей коллеги Наталии Вахрушевой: «А как вы думаете, в какой момент зародилась ваша жизнь?..»
При этом право выбора—оставить ребенка или нет—всегда за женщиной. Все, кто нашел мужество сохранить ему жизнь, всегда с радостью мне сообщали об этом. У каждого должен быть шанс: и у женщины, и у ребенка. Даже если кажется, что не все благополучно в этот период жизни. Часто во время беседы я слышу о сложных взаимоотношениях с мамой. Психологически это может влиять на принятие женщиной своего собственного материнства.
Красивая яркая женщина тридцати двух лет. Мужчина младше, и он против появления ребенка. Вплоть до расставания, то есть буквально поставил ультиматум. После переключается на рассказ о своей матери, который был довольно долгим. Женщина вспоминала о многочисленных романах мамы, которая мало уделяла ей внимания. В ее голосе слышались обида и гнев. Я попросила вспомнить счастливый день из детства, если такой был, и она вспомнила о поездке с мамой к очередному мужчине. «Я помню, когда мы приехали к нему, его не было в городе. Мама сняла комнату, а потом навела в ней уют, и стало так хорошо! Мы с ней пили чай и смотрели в окно. Вот что-что, а мама всегда умела везде, где бы ни была, создавать уют». Затем женщина надолго задумалась, ее лицо просветлело, глаза потеплели. Ребенка она оставила.
Когда человеку есть для кого и ради чего жить, он совершает настоящие подвиги. В своей работе я часто обращаюсь к Виктору Франклу и его книге «Сказать жизни «Да!» (Виктор Франкл (1905-1997) австрийский врач-психотерапевт, психолог и философ.—Авт.). Он считал, что самым важным для человека является видеть смысл своего существования. Его концепции прошли страшное испытание нацистским концлагерем во время Второй мировой войны. В своей книге он приводил в пример историю мужчины, который пережил все ужасы концлагеря ради дочери. Иногда я спрашиваю женщин: «А ради чего вы идете на этот шаг?» Такой вопрос позволяет им посмотреть на ситуацию с другого ракурса.
«Ради карьеры, ради здоровья, ради строительства дома, ради комфорта…» А бывают и неожиданные ответы: «Ради близкого человека».
—Сейчас мы ведем речь о женщинах. А как часто к вам на консультации приходят мужчины и приходят ли они вообще? Или этот путь женщина должна пройти сама?
—Любая женщина ждет поддержки от своего мужчины. Увы, после отказа от беременности проблем в семье не убавляется. Конечно, женщине с этим жить. Она потом корит себя за то, что не сохранила беременность, а иногда еще и муж со временем начинает винить ее за то, что она отказалась от его ребенка. Одна клиентка рассказала мне, что с какого-то момента ее жизнь начала меняться в худшую сторону, «пошла под откос». Когда я спросила ее о том, что же все-таки могло послужить тому причиной, то через какое-то время она вспомнила, что отправной точкой был аборт. К сожалению, с мужьями на консультацию приходят не часто.
Ольга, молодая приятная девушка, рассказывает о трудных семейных обстоятельствах. У мужа Кости работа с ненормированным графиком. Есть пятилетний сын, живут они в одной комнате в общежитии. «Я в муже не уверена». Спрашиваю: «Что это значит?»—«Я не уверена, что он материально и физически потянет второго ребенка. Будет возвращаться со смены, захочет спать. И как, если двое детей и все в одной комнате?» Спрашиваю: «А что муж говорит?» Она в ответ: «Я не знаю. Он молчит, и я молчу. Но в душе обидно. А можно я его к вам приведу?»
Через два дня она пришла вместе с мужем. Я их видела в коридоре. Они стояли, отвернувшись друг от друга, с хмурыми лицами. Костя зашел в кабинет. Оля осталась в коридоре, заходить не захотела. Он сперва монотонно, глядя в одну точку, рассказывал о жилищных трудностях, о том, что не уверен в жене. Потом сказал: «Ей будет очень тяжело. Меня могут вызвать в любой момент на работу, я могу уходить на сутки, и как она будет одна с двумя детьми справляться?!»
«А вы жене об этом говорили?»—«Нет».—«Можете ей сейчас об этом рассказать?»
Оказалось, что открытого разговора супругов о своих переживаниях было достаточно, чтобы ушло недоверие, проявилась их забота друг о друге. И они это увидели. Слушать их диалог со стороны было очень трогательно. Я наблюдала, как шаг за шагом был проделан путь от недоверия, обиды, непонимания к проявлению заботы друг о друге. И они сами тоже это увидели. Физически ощущалось, как уходило напряжение, как они становились спокойнее, начали улыбаться… У них родилась девочка.
— А есть ли у вас еще «союзники», кроме мужей?
— Да, конечно есть. В первую очередь это специалисты, работающие в женских консультациях. Недавно у меня на приеме была девушка, которая очень переживала за свое здоровье и, как следствие, за то, сможет ли выносить ребенка. Я предложила ей вместе подойти к доктору и рассказать о своих страхах. После того разговора клиентка поняла, что ее проблема на самом деле была надуманной. Она оставила ребенка и родила здорового малыша.
Бывает, что женщины приходят на консультацию со своими маленькими детьми. Обычно это хороший знак. Хотя именно наличие у них сыновей или дочек мамы как раз и называют в числе причин, по которым решаются прервать беременность.
На консультацию пришла женщина с дочкой 5,5 лет. Девочка осталась ждать маму в коридоре, а я вышла к ней и спросила, любит ли она рисовать. Она ответила: «Да». Тогда я говорю ей: «А нарисуй, пожалуйста, свою семью. Сможешь?» Девочка согласилась. Во время моей беседы с женщиной на вопрос: «Ради чего вы идете на этот шаг?»—она ответила: «Ради дочки. Она не хочет ни сестры, ни брата. В следующем году идет в школу, и ей нужно будет все мое внимание».
После этих слов я решила посмотреть, чем занимается ребенок. Девочка сидела в коридоре и рисовала. Дочь клиентки рассказала, кто изображен на ее рисунке, кого и как зовут и что её зовут Катя. «А о чем мечтает Катя?»—спрашиваю я. «Катя мечтает, чтобы мама с папой подарили ей братика или сестричку…» У мамы глаза округлились и наполнились слезами. Через несколько месяцев мечта девочки исполнилась.
—Часто можно услышать: «О чем она думала, когда рожала столько детей?» А как вы относитесь к планированию семьи?
—Я считаю, что всю жизнь невозможно запланировать. Как сказал Вуди Аллен, «если хочешь рассмешить Бога, расскажи ему о своих планах». Часто женщины, которые идут на аборт, говорят, что ребенок этот «не вовремя». Но кто знает, что ожидает нас в будущем? И что мы можем знать о том, вовремя или не вовремя родился ребенок? И вправе ли мы решать, кому и когда жить, а когда умирать?
Пандемия дала возможность многим из нас остановиться и задуматься о том, что завтрашний день—не в нашей власти.
—Как заканчивается ваш обычный рабочий день? Как вообще восстанавливаете силы?
—Консультации часто затягиваются допоздна. Такая работа невозможна без самоотдачи. Да и после окончания приема я еще долго обдумываю ситуации. Записываю истории, пока еду из Балаклавы на автобусе. Это помогает мне успокоиться. От проспекта Генерала Острякова до дома, если погода позволяет, иду пешком. Обычно меня встречает муж Дмитрий, который во время прогулки помогает мне восстановиться. Он мой настоящий единомышленник, друг и соратник, и я благодарна судьбе за то, что мы вместе.
Еще мне хочется поблагодарить свою маму, Татьяну Александровну, за поддержку и заботу. После напряженного рабочего дня она часто приглашает нас на вкусный ужин. Это и правда очень важно, особенно тогда, когда ты не в силах не то что готовить, а даже дойти до стола. Кроме того, внимание родителей и их забота (в разумных пределах и пропорциях) важны сами по себе, даже когда мы становимся взрослыми. Где-то глубоко все мы—дети, которые многое вынесли с собой в большую жизнь именно оттуда, из детства. Оно у меня, надо сказать, было счастливым благодаря любящим родителям. Но как психолог, я знаю, что так бывает далеко не у всех…
—Если не секрет, как оплачивается ваш труд?
—Организация, в которой я работаю, подает заявки на гранты. Отсюда хоть и минимальная, но зарплата. Премия за победу в конкурсе тоже стала поддержкой. Это произошло в канун моего дня рождения и незадолго до Нового года. Чувства были самые замечательные, и уже за одно это я очень благодарна организаторам конкурса. Последнее время я много работаю как волонтер.
— В какой-то период времени вы работали психологом в хосписе. Это очень непросто. Что все-таки вас подвигло на то, чтобы выбрать профессию экзистенциального психотерапевта?
— Я думаю, что главную роль сыграла встреча с моими учителями: основателем Международного института экзистенциального консультирования Семеном Есельсоном; создателем первого в России хосписа Андреем Гнездиловым; основоположником отечественной школы экзистенциальной психотерапии Александром Алексейчиком.
После встречи с этими людьми жить как прежде уже невозможно. Мне повезло соприкоснуться с их мировоззрением и изменить свою жизнь. Я по-настоящему счастливый человек. Я люблю свою работу, своих близких, свой город. И я безмерно счастлива оттого, что получается помогать людям, особенно женщинам. Помогать находить ресурсы и силы для сохранения жизни своим детям. Верить в себя. Находить опору в семье, в своих мужчинах, а иногда и в посторонних людях, искренне готовых помочь и поддержать. И я очень надеюсь, что и дети, и их мамы будут счастливы.
А ведь главное для счастья—знать цену жизни.
М. КЛИМЕНКО.
